Кайсе - ван Ластбадер Эрик (книги без сокращений .TXT) 📗
— Мы можем убить его, — пояснил Рок, — это самое простое решение вопроса, но в этом случае никакого послания не получится. Его смерть просто спишут на счет чарли. Мы же отправим более ценную посылку: инсценируем его освобождение, и тогда он напоет Червонной Королеве много полезных для нас песен, а сольная ария будет о том, что мы честно исполняем свой воинский долг.
До Дука поразила дальновидность Рока. Пусть пердуны из Пентагона лишний раз убедятся, что война важнее золота. Во всем мире всех власть имущих интересует лишь запах золота — вне зависимости, будь ты капиталист, марксист, фашист или анархист. Непреложная истина — коммерция выше всякой идеологии.
До Дук и Майкл Леонфорте смотрели, как Рок обрабатывает Шляпника, чередуя яркий свет фонаря, крик и удары плеткой. Делал он это настолько методично — любая медсестра в регистратуре госпиталя могла бы позавидовать ему, — что даже у До Дука по спине пробежали мурашки.
Откуда у Рока такие навыки? В Первой пехотной такому не учат. Не человек, а раздразненный питбуль, вцепившийся в живую плоть.
Видимо, и у Леонфорте это зрелище вызвало подобные же ассоциации:
— Этому дерьму он научился у «оборотней»?
— Никогда не видел ничего подобного. Меня этому не обучали, — буркнул До Дук.
Разговор происходил в низинке, служащей отхожим местом.
— Твой старший офицер наверняка большой дока в подобного рода делах?
— Бауэл? Не замечал. Не понимаю, какого черта он торчит в этой задрипанной «Научной фантастике», вместо того чтобы пригреться в Пентагоне.
— В этом нет ничего удивительного. Стереотипное мышление власть имущих: здесь он повелевает и не обязан отвечать на вопросы. Нет никому дела до того, кто он на самом деле, — предположил Мак, застегивая ширинку.
— Возможно, — До Дук также застегнул брюки. — Но по-моему, эти пердуны видятся тебе на каждом дереве. Они же не бананы.
— Позволю тебе заметить, — сказал Леонфорте, когда они возвращались к площадке, где Рок приводил в сознание измученного Шляпника, — что в этом деле тебе и твоему приятелю придется высматривать всякую нечисть и на банановых деревьях. В противном случае вы окажетесь на электрическом стуле еще до того, как придумаете себе оправдание.
В воздухе витал запах страха, пота и фекалий. Перед ними тугими буграми мышц дыбилась спина Рока. Работая над своим пленником, он даже скинул куртку.
До Дук разглядел в руке Рока лезвие опасной бритвы. С ловкостью хирурга Рок уродовал ею лицо Шляпника.
Услышав звук приближающихся шагов, он прокомментировал:
— Хочу быть уверенным в тем, что он не забудет о допросе в необходимой нам информации.
Всхлипы и стоны смешивались с рычанием какого-то хищника. Подойдя к Року, До Дук узрел всю операцию. Сжатый рот пленника расширялся по мере того, как лезвие взрезало уголки губы; из-под щек пузырилась кровь.
До Доку опротивело смотреть на истязание. Он сделал знак Леонфорте, и они отошли в сторону от этой бойни. Над ними радостно вновь засияло солнышко.
— Твой друг явный трудоголик.
— Ты не знаешь его даже наполовину, — ответил До Дук. — Но янки более других чувствительны к запаху денег.
Леонфорте усмехнулся.
— Ты прямо как мой отец. Тот всегда говорил, что запах денег перешибить невозможно.
— Рок же, как мне кажется, жаждет либо власти, либо денег.
Леонфорте вытер пот со лба.
— Для него это вопрос веры: нечто вроде чаши Святого Грааля, — закончил свою мысль До Дук.
— Твоя идея мне абсолютно ясна. По-моему, над Безумным Шляпником он поработает еще пару дней.
— Я не думаю, чтобы в этом была какая-либо нужда, — заметил До Дук. — Какой в этом смысл?
— По правде говоря, мне это абсолютно безразлично, — бросил Леонфорте.
Допрос закончился. Леонфорте, гуаи и их пленник отправились по своим местам. Шляпника предполагалось отпустить завтра утром.
— Пора заняться делом, парни, — сказал он, когда Леонфорте отпустил гуаи. — Мне бы хотелось знать, когда ты сможешь оторвать чарли от этой золотой жилы.
Откинув голову назад, Леонфорте расхохотался.
— Неужели до тебя так и не дошло, а?
— Дойти и до дурака сможет, — с досадой на себя бросил До Дук.
— Ты принял очень серьезное решение. До Дук. Из Золотого Треугольника путь ведет только в Штаты. Чарли к нему и носа не совали. Всем этим треугольным дерьмом заправлял долбанный Дядя Сэм. Вся война держится на этом золоте и на наркоте.
— Ты хочешь сказать, что правительство Соединенных Штатов проложило этот опиумный путепровод? Ты что, рехнулся?
— Если под правительством ты имеешь в виду Конгресс или Комитет начальников штабов — то нет, — ответил ему Леонфорте. — Всем этим делом заправляют шишки из разных министерств: обороны, юстиции — одним словом, из исполнительных органов, у которых есть власть тащить все, что они могут.
— То есть?
— Власть. Сила, — ответил Леонфорте. — Этих говнюков только власть и беспокоит: манипуляция правительством, событиями, людьми, состоянием экономики. Власть и игры с законом. У этого клана есть даже собственное имя — Сеть.
— Откуда тебе все это известно?
— Именно эта Сеть меня сюда закинула, но, оглядевшись, я понял, что поставленная передо мной задача слишком масштабна, поэтому я решил выполнять ее, сообразуясь только со своим собственным мнением.
Леонфорте вновь усмехнулся.
— Я сам возьму от этой Сети больше, чем она от меня. Именно поэтому Болванщик так ищет меня в джунглях и хочет вернуть назад.
— Какое дерьмо, — бросил До Дук. — Неужели Сеть, зная о тебе все, положилась именно на тебя в деле транспортировки наркотиков в Штаты?
Блеснув глазами, Леонфорте рассмеялся.
— У меня есть кое-какие высокопоставленные друзья. Во всяком случае, были. К тому же и братец у меня — ангел-хранитель.
С лица неподвижно стоящего До Дука градом катил пот. На некоторое время мозг его был парализован. Услышанное поразило его, особенно то, что вместо слова «отец», которого он ждал, прозвучало «брат». Имена многих Леонфорте перемешались у него в голове, — кто же из них главарь мафии?
— А сейчас ты обманываешь своих же людей. Для чего?
Леонфорте пожал плечами.
— Не тебе говорить про джунгли. Ты же вьетнамец и прожил в них всю жизнь. В этих горах только сила и власть что-либо значат. Это как укус вампира. И я подумал, для чего мне быть каким-то мальчиком на посылках у Сети, в то время как я сам смогу править своей империей. — Он опять засмеялся. — К тому же, До Дук, это просто глупо — имея свою голову на плечах, зависеть от безмозглых толстосумов.
— Если все то, что ты мне говоришь, — правда, то Сеть не оставит тебя в покое. Они готовят против тебя целую дивизию.
Леонфорте фыркнул.
— Неужели? И сколько же именно батальонов они вышлют? Сколько дураков-офицеров найдется, чтобы возглавить эти подразделения? Особенно в такой горячей точке, как Лаос? Сомневаюсь.
На его губах появилась кривая улыбка.
— К тому же я должен решить кое-что с братом. Это меня не очень обременит.
До Дук тщательно обдумывал услышанное. Он размышлял: каким образом военная разведка вышла на досье Леонфорте и сделала ставку именно на этого лейтенанта? Как случилось, что Бауэл, возглавивший «оборотней», послал его, чтобы вызволить Леонфорте? До Дуку вновь вспомнилась инструкция полковника о том, что Мика необходимо приволочь к нему живым или мертвым.
Он вздохнул и признался:
— Хочу тебе кое-что сказать. Мне было приказано доставить тебя назад, на базу, — хотя бы и мертвого.
Леонфорте кивнул.
— Сеть и до тебя посылала за мной. Ну и что из этого?
— Первая группа, может быть, и была Сетью, — сказал До Дук. — Мой же полковник Бад Пауэлл выразился совершенно однозначно: он приказал мне доставить тебя лично к нему, а не в отдел Пентагона по ЮВА, мне показалось это странным в...
Леонфорте, задумавшись, посмотрел на До Дука. Поморгал, как бы не веря своим ушам. Наконец негромко сказал:
