Красный шторм поднимается - Бонд Ларри (электронные книги без регистрации .txt) 📗
— Внимание! — прогремел по-русски усиленный динамиком голос. — Солдаты спецназа, внимание! Вы окружены мотострелковой ротой. Выходите из машин по одному и без оружия. Если откроете огонь, будете немедленно уничтожены.
И тут же послышался другой голос:
— Говорит майор Чернявин. Товарищи, выходите из машин. У вас нет шансов на спасение.
Русские коммандос с ужасом посмотрели друг на друга. Капитан, сидевший в переднем мини-фургоне, начал выдергивать чеку из ручной гранаты. На него навалился сержант и схватил за руку.
— Мы не имеем права сдаваться в плен! Таков приказ! — крикнул капитан.
— К чертовой матери приказы! — рявкнул сержант. — Выходите из машины, товарищи, по одному, с поднятыми руками. И без резких движений!
В задней дверце машины появился солдат и стал медленно двигаться вперед.
— Идите на звук моего голоса, Иванов, — произнес Чернявин, который сидел в инвалидной коляске. Майору пришлось рассказать все, что он знал, чтобы спасти жизнь своим подчиненным. Он служил с этими парнями два года и не хотел стать свидетелем бессмысленной их гибели. Одно дело быть преданным государству и совсем иное быть преданным солдатам, которых он много раз вел в бой. — Вас не тронут. Если у вас есть оружие, бросьте его. Я знаю, рядовой Иванов, что у вас есть нож… Очень хорошо. Следующий.
Все происходило очень быстро. Объединенная группа сотрудников немецкой службы по борьбе с терроризмом и английских коммандос выстроила своих русских коллег, обыскала, надела каждому наручники и повела в сторону, чтобы завязать глаза. Скоро в одном мини-фургоне осталось лишь двое спецназовцев. Завершению операции мешала граната. К этому времени капитан понял тщетность своих усилий, но предохранительная чека от гранаты куда-то подевалась и найти ее он не мог. Сержант крикнул Чернявину, предупреждая его об опасности, однако Чернявин не смог бы подойти к месту событий, потому что был прикован к инвалидному креслу. Наконец капитан последним вышел из машины. Ему хотелось бросить гранату в майора, который, по его мнению, предал свою страну, но тут он увидел, что тот сидит в инвалидной коляске, а ноги его в гипсе.
Чернявин увидел выражение лица офицера.
— Андрей Ильич, неужели вы хотите, чтобы ваша жизнь закончилась так глупо? — спросил он. — Эти подонки дали мне наркотики и узнали все подробности о предстоящей операции в Ламмерсдорфе. Я не мог допустить, чтобы вы все погибли.
— Но у меня в руке взведенная граната! — громко воскликнул капитан. — Я брошу ее в мини-фургон. — И граната полетела внутрь машины, прежде чем кто-нибудь успел помешать ему. Через мгновенье фургон взорвался, и в клубах огня сгорели все карты и планы операции. Впервые за неделю на лице майора Чернявина появилась широкая улыбка:
— Молодец, Андрей!
Глава 17 «Царство грез»
Для большинства людей панорама казалась бы пугающей. Над головой, на высоте четырех тысяч футов нависла сплошная масса облаков. Он летел сквозь завесы ливней, которые скорее слышал, чем видел этой темной ночью, и черные силуэты деревьев словно протягивали ветви-руки, чтобы схватить мчащийся истребитель. Только безумец согласится лететь в такую ночь на бреющем полете — ну что ж, тем лучше, улыбнулся он в свою кислородную маску.
Полковник Дуглас Эллингтон кончиками пальцев одной руки легко касался ручки управления истребителя «гоустрайдер», F-19A, а его другая рука покоилась на рычаге управления тягой двигателя, расположенном на левой стенке кабины. Дисплей, проецируемый на ветровое стекло, показывал скорость 625 узлов, высоту 106 футов, курс ноль-тринадцать градусов, а вокруг цифр виднелось моноцветное голографическое изображение проносящейся внизу местности, передаваемое установленной в носу истребителя камерой, которая работала в инфракрасном диапазоне. Изображение увеличивалось и усиливалось невидимым лазером, посылающим пучки лучей вниз восемь раз в секунду. Для облегчения периферического зрения шлем на голове полковника был снабжен очками, усиливавшими интенсивность визуального изображения.
— Над нашими головами идет настоящая битва, — доложил второй пилот, сидящий позади Эллингтона. Майор Дон Эйсли следил за поступающими радарными и радиосигналами, а также вел наблюдение за приборами их истребителя. — Все системы работают нормально, до цели девяносто миль.
— Ясно, — отозвался Дюк. Как и следовало ожидать, таким стало прозвище человека с фамилией Эллингтон, который даже внешне немного напоминал знаменитого джазового музыканта.
Полковник Эллингтон наслаждался полетом. Они скользили на север на безрассудно малой высоте над пересеченной местностью Восточной Германии, и их «фризби» — летающая тарелка, — не поднимаясь выше двухсот футов от земли, то взмывала, то ныряла, повинуясь малейшим движениям руки пилота.
Фирма «Локхид», которая произвела на свет этот истребитель, дала ему прозвище «гоустрайдер», а летчики называли его «фризби». F-19A был разработан в полной тайне с использованием технологии «стеяс». У этого истребителя не было углов, отсутствовали резкие очертания корпуса, что мешало лучам радиолокаторов отражаться прямо от него. Высоко расположенные турбореактивные двигатели были спроектированы таким образом, что в лучшем случае давали расплывчатое инфракрасное изображение. Если смотреть сверху, его крылья напоминали очертания церковного колокола. При взгляде спереди крылья слегка изгибались каким-то странным образом вниз, из-за чего истребитель и заслужил ласковое название «фризби», по имени летающей тарелки, так любимой детьми. Несмотря на то, что этот самолет представлял собой шедевр электрон ной технологии, обычно он не использовал свои электронные системы в активном режиме. Радиолокаторы и радиоприборы излучают электронные сигналы, которые мог обнаружить противник, а весь смысл создания «гоустрайдера» заключался в том, что он словно вообще не существовал.
Высоко— высоко в небе над их головами по обеим сторонам границы сотни истребителей занимались смертельной игрой, будто угрожая нападением и в последнее мгновение поворачивая назад. Обе стороны стремились заставить противника напасть первым и таким образом нарушить хрупкий мир. У каждой стороны имелись самолеты радиолокационного обнаружения, с помощью которых они управляли этой смертельной игрой, стремясь добиться превосходства в войне, которая уже началась, хотя мало кто об этом знал.
А мы наносим быстрый и решительный удар, подумал Эллингтон. Наконец-то мы делаем что-то разумное! Ему довелось во Вьетнаме совершить сотню вылетов на первых штурмовых истребителях F-11. Дюк являлся лучшим специалистом военно-воздушных сил по операциям, проводимым над самой землей, и о нем говорили, что он мог без промаха попасть в барсучью нору темной полночью во время бушующего канзасского торнадо. Это не совсем соответствовало истине. «Фризби» не смог бы выдержать могучего вихря торнадо. Печально, но факт — F-19 являлся плохо управляемым самолетом и из-за своей неуклюжей формы летал с грацией поросенка. Но Эллингтону было наплевать на это. Его истребитель был призраком, невидимкой, а это намного лучше хорошей маневренности, считал он, зная, что вот сейчас сумеет доказать свою правоту или продемонстрировать, как ошибается.
В данный момент эскадрилья F-19A проникала сквозь самый плотный заслон противовоздушной обороны в мире, вооруженный ракетами класса «земля-воздух».
— Расстояние до основной цели — шестьдесят миль, — сообщил Эйсли. — Все бортовые системы работают нормально. Радиолокационные станции противника не засекли нас. Похоже, все идет хорошо, Дюк.
— Понял. — Эллингтон чуть подал от себя ручку управления и нырнул вниз, как только они пролетели над вершиной небольшого холма, и выровнял истребитель на высоте восьмидесяти футов над полем, засеянным пшеницей. Дюк использовал до предела весь свой опыт, накопленный за многие годы полетов на малой высоте. Их основной целью являлся советский самолет типа АВАКСа Ил-76, «мэйнстей», руководивший летными операциями. Сейчас Ил-76 с мощным радиолокационным комплексом на борту описывал круги над Магдебургом и находился в непосредстзенной близости — всего в десяти милях — от запасной цели, мостов на шоссе Е-8 через реку Эльбу у Хохенроарте. Операция становилась все более опасной с каждой секундой. Чем ближе подлетал истребитель к «мэйнстею», тем больше радиолокационных сигналов обрушивалось на корпус самолета, причем интенсивность их возрастала в квадрате. Рано или поздно достаточно сильный сигнал отразится от «гоустрайдера», попадет на антенны «мэйнстея» и будет опознан бортовым компьютером советского самолета, несмотря на изогнутую форму крыльев, изготовленных из композитных материалов, поглощающих радиолокационное излучение. Технология «стеле» затрудняла обнаружение истребителя, но отнюдь не исключала его. Итак, сумеют ли радиолокаторы «мэйнстея» обнаружить их и, если сумеют, насколько быстро отреагируют на это русские?
