Проводник - Михайлов Алексей (читать книги бесплатно полные версии .txt, .fb2) 📗
Через полчаса мы оказались у небольшого ручья и пошли вдоль его левого берега. Где-то через час — полтора добрались до его устья. Там он впадал в небольшую речушку. «С этого момента, — прошептал Белун, — надо идти тихо». И аккуратно стал красться по берегу вниз по реке. Почти сразу же нам стали попадаться вбитые в землю колья, на которых были нанизаны человеческие черепа. Немного, может пять или шесть, но картина была жуткая, несмотря на веселое солнышко. Птицы тут не пели. Было ужасающе тихо. А потом показалась избушка.
Вообще-то я бы не стал называть это строение избушкой. Уж больно это непринужденно как-то звучит. Небольшой сруб, наподобие того, в котором жила Божена, поднятый над землей на четырех полутораметровых столбах, вообще не похожих на куриные ножки. Земля вокруг вытоптана. Ничего зловещего, на первый взгляд, в этом нет, но я почему-то ощутил какой-то древний, таящийся в глубине моей души ужас.
Белун, крадучись чуть ли не на цыпочках, провел меня мимо избы к реке, у которой был выкопан колодец, обустроенный старым замшелым срубом. Но без крыши и без крышки. Вода тут была близко. Буквально в полуметре.
— В общем, так, — прошептал Белун, скинув веревку с плеча и начав ей обматывать мое туловище сверху вниз — я с тобой не пойду! У меня тут незаконченные дела. Дорога обратно у меня проплачена, так что жди меня весной или осенью, как у Божены колодец пополнится. Теперь слушай внимательно: нырнешь в колодец, окажешься в своем мире. Зимой. В жуткой помойке посреди промышленной зоны. Рядом с исправительной колонией. Будет еще темно. Если ты там не ориентируешься, к колонии не приближайся, а то пристрелят еще ненароком. Лучше всего идти от нее — там какие-то производственные базы, зато дороги все почищены, все лучше, чем по сугробам топать. Ну а там выйдешь на объездную дорогу и сориентируешься. Не останавливайся, а то замерзнешь или заболеешь. Ясно? Веревка тебя тоже выручит, под ней одежда не так промокнет. Да и потеплее будет.
— Угу, — кивнул я, глядя, как веревка, намотанная на мое тело, приобретает очертания безрукавки.
— Теперь насчет Морены. Как кольцом пользоваться, ты знаешь. Воды живой ты выпил. Теперь с Кощеем ты сможешь потягаться…
— Погоди, с каким Кощеем?
— Ну, с Мореной двое мужчин. Один Кощей, ее отец. Второй — мелкая злыдня.
— Костя и Гореслав, — машинально прошептал я.
— Не Костя, а Кость, — поправил меня Белун, — раньше его Чернобогом кликали. Это в его царстве мы сегодня были. А у Морены там золотой терем! А Гореслав — Горе. Кощея ты победить не сможешь, но, по крайней мере, потягаться с ним теперь тебе под силу. С Горем тоже проблемы. Прицепится к тебе — не отстанет. Ты сразу это почувствуешь. Тут один выход. И здесь тебе повезло. Святая вода. На носу Крещение. В прорубь нырни, Горюшко и утонет. Понял?
— Да.
— И напоследок. Вернешься к себе, сразу же найди Веру. Передай ей привет от меня. Расскажи ей всю правду, она знает, что делать. А теперь ступай!
Держись
Я подошел к колодцу, уселся на край сруба, перекинул ноги и, упираясь руками, стал опускаться в воду. Когда стало неудобно, отпустил края колодца и мягко скользнул в холодную воду. И тут же опять почувствовал дезориентацию, словно меня закрутило через голову, а потом — волчком. Очнулся я в темноте на снегу. Чувствовалась мерзкая вонь. Запах гари. Запах XXI века.
Я вскочил. На мне были надеты лапти с портянками, спортивные штаны, футболка и льняная рубаха. А поверху намотана веревка. Все сырое насквозь. Ну, может, футболка частично сухой осталась. Помня наставления Белуна, а также руководствуясь здравым смыслом, я решил немедленно искать отсюда выход.
Прямо передо мной возвышалась исправительная колония. Ее было легко узнать — высокий забор, колючая проволока, вышки, много света. Я решил действовать, как сказал Белун. Я доверял его опыту. Обернувшись назад, я увидел метрах в трехстах несколько промышленных зданий, освещенных редкими фонарями. Чтобы до них добраться, нужно было преодолеть заснеженный овраг, по которому тек ручей. Я и так был весь сырой, поэтому терять мне было нечего. Недолго думая, я направился к тем зданиям. Мягкий снег проваливался под ногами. Хорошо, что сугробы были невысокие — едва доходили до середины голени. Тем не менее, идти было тяжело. Но труднее всего было преодолеть ручей. Я несколько раз упал в снег, пока спускался к воде.
Ручей замерз частично — у берегов. По центру тянулась кривая темная полоска воды. Лед был занесен снегом, из-за чего я не мог понять, где же он начинается. Я провалился не сразу. Сделал, наверное, пару небольших шажков и только после этого лед треснул. Я тут же оказался чуть ли не по пояс в воде, которая оказалась обжигающе ледяной. Следующий шаг, также, как и попытки выбраться на берег, оказался самым тяжелым. Приходилось пробиваться через лед, ломать его руками, высоко задирать ноги, пытаясь встать на него коленями, чтобы проломить весом собственного тела. Берега ручья в этом месте оказались очень крутыми, а заход в воду — глубоким. Я ободрал все руки, хватаясь за тонкие ветки растущих вдоль берега кустов и пытаясь по ним забраться наверх. Ветки выскальзывали, хлестали по рукам, щекам. Пальцы стали коченеть и не слушаться, ноги сводило от холода.
В конце концов, я перебрался на другой берег. Со стороны все это выглядело, наверное, быстро и напористо. Но мне показалось, что это заняло вечность. Стоя на четвереньках и пытаясь отдышаться, я пожалел, что не пошел мимо колонии. Пусть бы и пристрелили, лишь бы так не мучиться.
Пальцы на руках и ногах начали болеть от холода. Скоро их начнет нестерпимо ломить. Пора бежать. Я с усилием поднялся и побежал по сугробам к ближайшему фонарю. Вскоре я выбрался на очищенную от снега дорогу. Бежать сразу стало легче. Веревка неприятно давила грудь, но я решил ее не снимать. Думаю, что так будет теплее. По крайней мере, дополнительный барьер для ледяного воздуха.
Я бежал, растирая пальцы на руках, уши, щеки. На улице было не ниже десяти градусов мороза и, похоже, продолжало холодать. Мокрая одежда снаружи замерзла и хрустела. Лапти тоже покрылись коркой льда. Я пару раз поскользнулся и чуть не упал, после чего решил скользить на них, как на коньках. Очень быстро я добрался до объездной дороги и побежал прямо по проезжей части навстречу движущемуся транспорту в сторону улицы Горького.
Чтобы отвлечься от ломящей боли в конечностях, я стал вспоминать все произошедшее со мной за последние сутки. Удивительно, как изменилось это место. Древней рощи, как не бывало. Остались только гигантские холмы и овраги. Все захламлено и застроено какими-то уродливыми зданиями. Внезапно меня посетила мысль, а правда ли все это. Действительно ли я был в прошлом? Действительно ли спускался в Загробный мир и разговаривал с древним богом? Может быть, это все-таки очередной виток безумия? Может, оно развивается все сильнее и сильнее, уводя меня как можно дальше от реальности. Может, это так и происходит, и ты полностью теряешь связь с реальностью, будучи уверен, что все нормально?
А вдруг все было совсем не так. Возможно, я где-то шатался, бухал в гаражах с какими-нибудь бродягами, по приколу оделся как шут. Или меня обокрали. Заблудился, забрел в промзону и отрубился. И мне все пригрезилось. А? Тоже ведь вариант.
Я взглянул на свои облепленные замерзшим снегом и льдом лапти. Нет. В моем случае, лучше не оглядываться назад. Не думать, что безумие, а что реальность. А делать то, что должен. По крайней мере, это единственное, что я могу. Иначе замерзну, иначе погибнет Катя. И я сказал себе: «Держись!»
Наконец, я добрался до улицы Горького и побежал вдоль жилой застройки. И тут я осознал, как далек еще мой дом. Я стал сомневаться, хватит ли мне сил, чтобы добраться до него. К тому же надо было бежать в гору. Начала болеть грудь, уши, щеки и пальцы на руках горели, на ногах я их уже не чувствовал. Я убеждал себя, что должен держаться. Не зря, все-таки, в армейке служил. И тут каким-то чудом, увидел, что в одном из жилых домов подъездная дверь приоткрыта. Не думая, я свернул к дому, забежал в подъезд и поднялся на площадку между первым и вторым этажами, там, где висела маленькая, но обжигающе горячая батарея.
