Настоящий полковник - Ильин Андрей (читаемые книги читать онлайн бесплатно полные .TXT) 📗
— Нет.
— Тогда иди. Подготовь свои соображения по предложенной операции. И доложи мне… Завтра доложи. До девятнадцати вечера…
Пациент лежал на казенной, с инвентарным номером, металлической кровати. На слежавшемся, в бурых пятнах матрасе. Застеленном серым постельным бельем, проштампованным синими квадратами печатей ХОЗУ.
Пациент лежал, растянутый гирями, и смотрел сквозь металлическую решетку спинки на противоположную, совершенно пустую стену.
Интересно, зачем он здесь?
А не там? Где был. И, по идее, должен был остаться. Навсегда.
Почему он лежит здесь, на простынях ХОЗУ в/ч 21175?
Что это за в/ч 21175?
Госпиталь? Судя по всему, госпиталь. Судя по казенной обстановке и штампам на простыне. Но не госпиталь, если вспомнить питание и обхождение обслуживающего персонала. Если вспомнить о еде и обхождении, это дом отдыха высшего класса. В который он не покупал путевку.
А раз не покупал путевку и не попадал сюда добровольно, то, вполне возможно, это не госпиталь и не дом отдыха, а…
Пациент нажал кнопку вызова медсестры.
— Вам что-то требуется? — через минуту спросила она.
— Позвонить. Домой.
— Это невозможно.
— Почему?
— У нас телефоны не работают.
— А вы протяните провод с нижнего этажа.
— Там тоже не работают. Все не работают. Говорят, какая-то авария.
— Странно. А я слышал звонок.
— Вам показалось.
— Может быть. Тогда я попрошу у вас ручку, бумагу и конверт.
— Зачем?
— Письмо написать.
— Вы не можете. У вас рука сломана.
— Зато у вас не сломана. Я вам продиктую.
— Хорошо. Я разнесу лекарства и приду. Через полчаса.
Через полчаса сестра не пришла.
Пациент снова нажал кнопку вызова. Через мгновенье пришла медсестра. Не та медсестра. Другая.
— Что вы хотите?
— Написать письмо. Так как знаю, что у вас телефоны сломаны.
— У нас?.. Ах, ну да. Сломаны.
— Ну вот. Остается писать письма.
— Но…
— Я знаю, что не могу, потому что у меня сломана рука, но я буду вам диктовать, а вы — писать. Согласны?
— Ну да Конечно! — согласилась медсестра. — Только через час. Когда я освобожусь.
— Нет, сейчас!
— Обязательно сейчас?
— Обязательно! Потому что я не могу позвонить, а мне надо срочно сообщить о случившемся жене и родственникам.
— Ну хорошо, сейчас за бумагой и ручкой схожу.
И больше не вернулась.
Значит, такие здесь порядки. Говорить, что сломался телефон. И исчезать. Когда просят помочь написать письмо.
Пациент вдавил кнопку вызова.
Через минуту зашла… вернее, зашел. Медбрат. С шеей, в обхват равной талии медсестер.
— Чего тебе? — спросил он.
— А ты кто?
— Я? Я медбрат.
— А сестрички где?
— Сестрички? Они это… по нужде пошли.
— По какой?
— Что по какой?
— По какой нужде?
— По долгой. Чего тебе надо?
— В таком случае судно.
— Чего?!
— Судно поднеси. И подержи. Я тоже по нужде. Долгой.
— Я?
— Ну да, ты. Ты ведь медбрат. Или не медбрат?
— Медбрат.
— Тогда неси судно. Или ручку, бумагу и конверт.
— Зачем бумагу?
— Письмо написать.
— Письмо…
— Или судно. Выбирай.
— Ладно. Сейчас.
— Если ты тоже… вдруг по нужде, то я буду требовать начальство. И пока оно не явится, перестану есть. Медбрат принес бумагу и ручку.
— Пиши.
Расправил на тумбочке лист, приготовил ручку.
— Милая моя жена. Драгоценная моя птичка-невеличка. Трясогузка любимая… Написал?
— Медленнее. Я не успеваю.
— Трясогузка любимая. Цветок лазоревый в безводной степи, иссушенной солнцем. Антилопа, спустившаяся с…
И так две с половиной страницы.
— Все, что ли?
— Все.
— Ну тогда я пошел.
— Погоди. Адрес.
Пациент продиктовал взятый наобум адрес. Медбрат надписал его на конверте.
— Ну я пошел…
— А обратный адрес?
— Обратный…
— Да, вот этот, где я лежу. Иначе как я получу ответ?
— Этот… Этот я потом впишу.
— Почему потом?
— Я индекса не помню.
— Не надо индекса. Без него дойдет. Ну давай, пиши. Какая улица?
— Я не помню.
— Давай кого-нибудь позовем. Кто знает. Или ты не хочешь давать мне адрес? Почему ты не хочешь давать мне адрес? Все вы не хотите?
— Я? Нет. Я хочу…
— Тогда давай узнаем адрес. Давай! Раз ты хочешь. Давай старшую сестру позовем или дворника. Они скажут.
— Ладно. Узнаю. И отправлю.
— Нет, так не пойдет. Я хочу знать, что письмо имеет обратный адрес. Иначе зачем я его писал?
— Хорошо. Ладно. Я сейчас…
Так, все понятно. Почему телефоны поломались. Почему медсестры и медбратья исчезают.
Не дом отдыха это. И не госпиталь. Вернее, госпиталь тоже. Но и тюрьма. В первую очередь тюрьма. Не такая явная, как были раньше, но все равно тюрьма. С хорошим питанием и милыми медсестрами.
Его вытащили из одной тюрьмы, чтобы посадить в другую.
Кто посадил?
Тот, кто освободил!
Зачем посадил?
Затем, что он нужен. Зачем-то нужен.
Зачем нужен? Зачем освобождают из тюрем, пересаживая в другие?
Из-за информации. Изымая опасного свидетеля. Или…
Другие «или» в голову не приходили. Чтобы узнать другие «или», надо было узнать, кто его похитил.
Кто были те бравые ребята, которые вытащили его с того света? Кто-то из местной братии? Федоров? Или кто-то еще?
Кто?!
Пациент нажал на кнопку вызова и держал ее, пока к нему сбежались все, кто был в коридоре.
— Я хочу видеть ваше начальство!
— Главврача?
— Нет. Не главврача. Того, кто меня на эту койку уложил.
— Вас сюда главврач уложил…
— Хорошо. Передайте вашему главврачу, что, если он не объявится до завтрашнего дня, я прекращу курс лечения. С ними прекращу. Категорически прекращу!..
— Как здоровье? — радостно улыбаясь, спросил человек в белом, накинутом поверх гражданской одежды халате. Спросил генерал Федоров.
Генерал Федоров!
Значит, все-таки он, Федоров!.. Что, наверное, гораздо лучше, чем если не Федоров. А может быть… Может быть, гораздо хуже…
— Очухался? После всех тех передряг?
— Значит, выходит, ты… Главврач этой больницы?
— Выходит, я. И не только этой.
— Что ты хочешь?
— Узнать о состоянии твоего здоровья. Как оно?
— Раз ложку самостоятельно держать могу, значит, нормальное. Что еще?
— Ты не любезен. Хотя я вытащил тебя из серьезной передряги. По твоей, между прочим, просьбе.
— Спасибо.
— Пожалуйста. Обращайся, когда надо.
— А оплата?
— Какая оплата?
— По факту. По факту спасения. Сколько за это надо платить?
— Ни копейки.
— Я не про копейки. Я совсем про другую валюту.
— Про биты?
— В том числе.
— Битами, да, битами помочь придется. Если, конечно, ты захочешь.
— А если нет?
— Справимся сами. Общее направление поиска ты нам показал. Дальше только ленивый не разберется. Но если ты найдешь возможным нам помочь — будем благодарны.
Мягко стелил генерал Федоров. Слишком мягко. Если бы он начал торговлю, если бы что-нибудь требовал, было бы спокойней. Но он не требовал. Он ничего не требовал. Кроме информации, которая многого не стоила.
Чего же он добивается? Тем, что ничего не добивается?
Чего?!
В благородный порыв собеседника полковник не верил. В спецслужбах не бывает благородных людей. Бывают умные. Бывают жалостливые. Бывают дураки. Но не бывает благородных. Потому что работа в спецслужбах прямо противоречит проявлению подобного рода человеческих качеств.
Не мог быть генерал Федоров благородным. Или не мог быть генералом ГРУ.
— Я могу понять эти слова как освобождение от всяческих обязательств?
— Можешь.
— То есть я свободен?
— Нет. Пока не свободен. От гипса не свободен. А вот когда его снимут…
