Черная вдова. Ученица Аль Капоне - Крамер Марина (полные книги .TXT) 📗
– Егор, ты сошел с ума! Решил проверить, сколько я осилю? Скажу сразу – много… Я же жить без роллов не могу, теряю волю и чувство меры.
– Ура! – весело отозвался муж. – Сейчас я замучаю тебя едой, и, когда ты потеряешь бдительность, украду и спрячу, чтобы твои быки не нашли. Будешь только моя.
– Я и так только твоя.
Давно она не отдыхала так душой и телом, это был самый лучший вечер в череде разборок, стрелок, ночевок в ментовке. Егор не сводил с жены влюбленных глаз, и она чувствовала, что сумеет, возможно, сегодня ночью быть с ним, как раньше.
– Ты заметила, как смотрели на тебя люди, дорогая? Не было ни одной женщины, не желавшей бы убить тебя, и ни одного мужика, не завидовавшего бы мне, – сказал Егор, обняв ее. Марина взглянула в его глаза и тихо предложила:
– Положи руку мне на бедро…
Когда он сделал это, его глаза вспыхнули – как раньше, Коваль обошлась без белья…
– О, Боже, – пробормотал Егор. – Что это значит?
– Только то, что я хочу попробовать… Поедем в гостиничный комплекс на набережной? Прямо сейчас, пока это ощущение не кончилось! – хватая его за руку и увлекая за собой, поторопила она.
– Дорогая, ты ненормальная! Как ты появишься завтра утром в холле, одетая в вечернее платье? Тебя примут за проститутку!
– А мне все равно, меня не волнует общественное мнение! – захохотала Коваль, садясь в машину.
– Я когда-нибудь все-таки выпорю тебя! – пообещал муж.
– Интересно, чем? Кстати, мне было бы интересно посмотреть, как далеко ты смог бы зайти, – сказала она вдруг совершенно серьезно. Как ни странно, ее мозги по-прежнему работали в любимом направлении.
– Откуда в твоей головке такие грязные мысли? – вздохнул Егор, но по глазам она видела, что его этот разговор заводит.
«Люкс» был огромным, очень классным и таким же дорогим, разумеется. Но, когда дело касалось любимой женщины, Егор денег не считал. Она стояла посреди комнаты в распахнутой шубке и черном платье и ждала. Егор подошел сзади, обнял за плечи и, медленно спуская шубу на пол, прошелся губами по обнаженной спине. Марина закрыла глаза, моля Бога дать ей не вздрогнуть, забыть о кошмаре, случившемся с ней. Руки мужа нашли ее похолодевшие от волнения пальцы, он шепнул на ухо:
– Положи их сама, куда захочешь, сделай все сама…
Она положила их на грудь, обтянутую шелком, и стала двигать, лаская себя. Егор включился в игру осторожно, боясь спугнуть. Он был восхитительным любовником, чувствующим Марину каждой клеточкой своего сильного тела, всегда умело доводил ее до состояния, в котором она переставала контролировать себя и делала все, чего он хотел. Сейчас же, стремясь помочь ей преодолеть страх перед близостью, он превосходил сам себя.
Чувствуя, что жена откликается на ласку, Егор пошел дальше, спуская с ее плеч бретельки платья. Его губы едва прикасались к коже, возбуждая, руки поднялись к затылку и принялись медленно вынимать шпильки из волос, встряхивая освобожденные пряди. Опустившись на колени и приподняв юбку, он стянул чулки, после чего вернул на место туфли: это была его слабость – обнаженная Коваль с распущенными волосами, в туфлях на тонкой шпильке… Неотрывно глядя на нее, он разделся сам и шагнул ближе, положив руки на плечи:
– Поцелуй меня! – властно сказал он, и она подчинилась, касаясь его губ.
Платье мешало, стесняя движения, Марина хотела было его снять, но Егор запретил:
– Нет, девочка моя, я сам. И если ты вдруг не захочешь, я пойму… – шепнул он ей на ухо.
Ни за что на свете сейчас Коваль не согласилась бы прекратить все это, никакая сила не смогла бы заставить ее сказать Егору «нет». Возможно, все было не так безумно, как раньше, но, уж точно хорошо.
Они любили друг друга до утра, не отдыхая почти. Малыш прекрасно изучил свою жену – он был старше и опытнее, он помог ей освободиться от страха, стать прежней Коваль, готовой на что угодно и сколько угодно – для него, единственного…
– Спасибо тебе, – прошептала она, глотая счастливые слезы. – Я так люблю тебя, Егор, так люблю…
Малышев улыбался, поглаживая ее спину горячей рукой.
К сожалению, утро все же наступило. Пришлось встать и ехать домой – обоих ждали дела. Марина стояла в холле, ждала, когда Егор закончит телефонный разговор со своим замом, и вдруг сзади кто-то прошептал ей на ухо:
– Какая встреча! Что, сучка, за добавкой явилась?
У нее сердце остановилось – голос принадлежал одному из Ваниных амбалов.
– Иди за мной и не вздумай заорать, – велел он, беря ее за локоть. Но Коваль уже справилась с шоком, развернулась и вцепилась длинными нарощенными ногтями в мерзкую морду. Амбал взвыл и с размаху врезал ей по голове, но она не разжала пальцев, чувствуя, как по ним течет кровь. На крик повернулся Егор, а от двери к ней бежали телохранители, но Марина жестко приказала:
– Оружие не доставать, он нужен мне живым!
Они скрутили амбала, запихав его в багажник джипа охраны, а Егор, обнимая жену за плечи, спросил:
– Кто это?
– Это один из тех… Дай сигарету, руки ходуном ходят, – попросила она. – Черт, весь маникюр угробила.
Пока Марина разглядывала испорченные ногти и курила, стараясь унять нервную дрожь во всем теле, подошедший Рэмбо склонился к ее уху:
– Марина Викторовна, тут еще один, в пятом номере. Прихватим?
– Валяй, только тихо.
Через десять минут второй амбал лежал поверх своего приятеля в багажнике.
– В «Рощу»! – велела Коваль, садясь в «ауди». – Егор, ты не возражаешь, если я немного покатаюсь на твоей тачке? – обратилась она к мужу. – Мы отвезем тебя в офис, а вечером Касьян подъедет за тобой.
– Нет, – жестко отрезал он. – Я поеду с тобой!
– Егор, я не хочу, чтобы ты видел меня такой, какой я бываю иногда, в определенные моменты. Это совсем другая Коваль, не хочу вас знакомить.
– Нет, я сказал! Эти твари посмели дотронуться до единственного дорогого человека, что есть у меня, я накажу их сам. Все, кончай базар!
Эта фраза всегда означала, что решение принято и пересмотру не подлежит, и Марине ничего не осталось, как подчиниться. В душе она проклинала все на свете – неожиданная встреча отравила лучший вечер и потрясающую ночь. Лицо Егора было каменным. Марина понимала, что только из-за нее он собирается поступиться своими принципами и нарушить данное когда-то себе обещание не возвращаться тому, с чего начал – к криминалу. Желание отомстить за причиненные жене страдания оказалось сильнее того обещания. Хотя она и сама в состоянии подбить итоги с этими козлами – может, еще и похлеще, чем Малыш, даже наверняка похлеще.
Наглухо закрыв ворота, Рэмбо и Касьян с тремя другими охранниками выгрузили амбалов в подвал под гаражом. Еще Мастиф покойный устраивал там разборки с неугодными, чтобы не привлекать излишнего внимания к крикам и выстрелам – стены совершенно не пропускали звуков. Коваль приблизилась и ткнула одного из них носком туфли в лицо, поднимая его голову:
– Ну, что, приятель? Теперь моя очередь развлечься! Ах, жаль только, сегодня здесь те, кто не любит мужских задниц – вот не повезло вам! Но не переживай – у меня богатая фантазия, заменим чем-нибудь другим!
– Что ты задумала, сучка? – зло спросил он, морща разбитые губы. – Если с нами что-то случится, Ваня тебя на фонарный столб натянет, имей в виду!
Она только рассмеялась в ответ на глупую и бессмысленную попытку напугать, легонько пнула его в нос:
– Ой-ой-ой, как мне страшно! Я на своей территории. В Питере своем, может, вы и крутые, но это – мой город, и здесь я решаю, кто жив, а кто – жил.
– Да, сучка драная, может, так оно и было раньше. Но кто из твоих пацанов станет теперь подчиняться бабе, которую отодрали трое заезжих, а? Спроси – оно им надо? – усмехнулся амбал. – Ты просто шлюха, которую каждый может поиметь, если захочет. Я помню, как ты под нами стонала. Слышишь, Малыш, твоя жена – самая лучшая шлюха из всех, кого я имел в своей жизни, она тебе всегда на кусок хлеба заработает, даже с икрой, если очень постарается.
