Раскаты грома (И грянул гром) (Другой перевод) - Смит Уилбур (электронную книгу бесплатно без регистрации .TXT) 📗
– Понятно.
«Я везу тебя к другому мужчине», – с горечью подумал Шон, но вслух высказался иначе:
– Значит, он в Дурбане сидит и ждет, когда вы перейдете через линию фронта?
– Он в армии Наталя. Неделю назад я получила письмо. Он хотел, чтобы я оставалась в Йоханнесбурге и ждала, пока англичане захватят город. Он говорит, что с такими большими силами они будут там месяца через три.
– Почему же вы не стали ждать?
Она пожала плечами.
– Терпение не относится к числу моих добродетелей. – В ее глазах снова вспыхнуло озорство. – К тому же я решила проветриться – в Йоханнесбурге ужасно скучно.
– Вы его любите? – неожиданно осведомился Шон.
Руфь удивилась, улыбка исчезла с ее губ.
– Он мой муж.
– Вы не ответили на мой вопрос.
– Вы не имеете права его задавать.
Теперь она рассердилась.
– Вы должны ответить.
– А вы любите свою жену? – выпалила она.
– Любил. Она умерла пять лет назад.
Гнев ее погас так же быстро, как вспыхнул.
– Простите. Я не знала.
– Забудьте. Забудьте обо всем, что я спрашивал.
– Да, так будет лучше. Мы, похоже, попали в переплет.
Ее рука с кольцом на пальце по-прежнему лежала на ковре мягкой листвы. Шон протянул руку и сжал маленькую ладошку.
– Мистер Кортни...
– Шон, если не возражаете.
– ...думаю, нам лучше лечь спать. – Она отняла руку и завернулась в одеяло.
Во второй половине дня их разбудил ветер, прилетевший с востока – он примял траву на холмах и раскачивал ветки деревьев.
Шон посмотрел на небо; ветер трепал его рубашку и спутал бороду. Преодолевая напор ветра, Шон наклонился вперед – он возвышался над Руфью, и она неожиданно поняла, какой он большой. Похож на бога бури – длинные сильные ноги расставлены, под шелком рубашки на груди и руках заметны бугристые мышцы.
– Собирается гроза, – крикнул Шон, перекрывая шум ветра. – Ночью луны не будет.
Руфь быстро встала, но неожиданный порыв ветра сбил ее с ног. Она пошатнулась, прислонилась к Шону, и он невольно обнял ее. На мгновение она прижалась к его груди, почувствовала упругость тела и мужской запах. Эта неожиданная близость стала для обоих потрясением, и, когда Руфь высвободилась, глаза ее широко распахнулись и посерели от страха – она испугалась того, что ощутила.
– Простите, – прошептала она. – Это произошло случайно.
Ветер подхватил ее волосы и закрыл все лицо танцующими черными прядями.
– Поедем, пока еще светло, – решил Шон. – Ночью двигаться будет невозможно.
По небу метались тучи, они меняли форму и опускались все ниже. Серые, лиловые, цвета дыма и старого кровоподтека, тяжелые от дождя, который несли в себе.
Стемнело рано, ветер продолжал досаждать.
– Примерно через час утихнет и начнется дождь. Пока еще что-то видно, попробуем найти убежище.
На другой стороне холма путники обнаружили нависающую скалу и под ее защитой разгрузились. Пока Шон привязывал лошадей, чтобы они не умчались в бурю, Мбежане нарезал травы и устроил под навесом ложе.
Натянув овчинные куртки, люди перекусили сушеным мясом – билтонгом – с черствым просяным хлебом, после чего Мбежане ушел в дальний угол и забрался под одеяло.
– Ну ладно, Дирк. Укутайся потеплее.
– А можно я... – начал шумно протестовать парень.
– Нет, нельзя.
– Я спою тебе, – предложила Руфь.
– Зачем? – удивился Дирк.
– Чтобы ты скорее заснул. Разве тебе не пели колыбельные?
– Нет. – Дирк заинтересовался. – А что ты будешь петь?
– Сперва завернись-ка в одеяло.
Шон сидел рядом в темноте, сознавая громоздкость своего тела и чувствуя прикосновение ее плеча. Глухой рев ветра сопровождал пение Руфи.
Сначала голландские народные песни: «Nooi, nooi» и «Jannie met die Hoepel been», потом старые напевы, вроде «Отца Жака». Для каждого слушателя голос девушки значил что-то особенное.
Разбуженному Мбежане он напомнил ветер на холмах Зулуленда и пение юных девушек на полях во время уборки урожая. И мужчина порадовался, что идет домой.
Для Дирка это был голос матери, которую он почти не помнил. Голос, сулящий безопасность – и вскоре мальчик уснул.
– Продолжайте, – прошептал Шон.
И она пела для него одного. Любовную сагу, которой исполнилось две тысячи лет, полную страданий ее народа – но и радости. Пока она пела, ветер стих; замолчала и Руфь. Воцарилась глубокая тишина ночи.
Грянула буря. Прогремел первый гром, змеи молний пробились сквозь тучи. Дирк что-то забормотал, но не проснулся.
В резком голубом свете Шон увидел мокрые от слез щеки Руфи, и когда их снова обступила темнота, Руфь задрожала, прильнув к нему. Он прижал ее, маленькую и теплую, к груди и почувствовал на губах соленый вкус ее слез.
– Шон, нельзя.
Но он подхватил ее и понес в ночь. Снова сверкнула молния, озарив местность, и Шон увидел лошадей с понуренными головами и резкие очертания холма рядом.
Первые капли дождя упали на его плечи и лицо. Дождь был теплый, и Шон продолжал идти, неся Руфь. Потом хлынул ливень, следующая молния подсветила жемчужный туман, и ночь наполнили запахи дождя и земли – запахи чистые и искренние.
Глава 5
Утром воздух был так промыт, что, стоя рядом на вершине холма, путники видели горы, голубые и четко очерченные на южном горизонте.
– Это окраина Дракенсберга. Мы обогнем его милях в двадцати. Вероятность встретить патруль буров здесь очень мала. Можно ехать днем.
Вскоре мы минуем горы и выйдем к железной дороге за линией фронта.
Свежесть утра, красота земли, уходящей вдаль гигантским травяным блюдцем, хорошо знакомые просторы Наталя и присутствие рядом Руфи привели Шона в хорошее расположение духа.
Шон был доволен – впереди завершение пути, а эта женщина, не исключено, станет его постоянной спутницей.
Когда он заговорил, Руфь посмотрела на него, задрав подбородок, – подчеркивая его высокий рост. И Шон неожиданно понял, что его хорошее настроение вовсе не отражается в ее глазах.
– Ты очень красива, – сказал он, но Руфь промолчала. Теперь он читал в ее взгляде печаль и, возможно, что-то еще, более сильное.
– Руфь, ты останешься со мной?
– Нет. – Она медленно, с сожалением покачала головой. Ее волосы толстым черным жгутом свесились через плечо и легли на замшу куртки цвета меда.
– Ты должна.
– Не могу.
– Но вчера ночью...
– Вчерашняя ночь была безумием... это все буря.
– Все было правильно. Ты это знаешь.
– Нет. Это все буря. – Она отвела взгляд и посмотрела на небо. – А теперь буря кончилась.
– Это было гораздо больше, чем буря. С первого мгновения нашей встречи.
– Безумие, рожденное обманом. Мне всю жизнь придется лгать, прикрывая случившееся, подобно тому, как прикрывала это темнота.
– Руфь, ради Бога, не говори об этом так.
– Хорошо, не буду. Я вообще не буду об этом говорить.
– Но мы не можем забыть. Мы оба знаем, что не можем.
В ответ она вытянула левую руку. Сверкнуло золотое кольцо.
– Попрощаемся здесь, в горах, на солнце. Мы еще некоторое время будем ехать вместе, но попрощаемся здесь.
– Руфь, – начал он, но она прикрыла ему рот рукой, и он ощутил губами металл кольца; от этого по спине пробежал холодок, словно от ужасной мысли, что он потеряет ее.
– Нет, – прошептала она. – Поцелуй меня в последний раз и отпусти.
Глава 6
Мбежане увидел все первым и рассказал Шону. Примерно в двух милях сбоку, со складки ближайшего хребта поднялось будто бы пятно коричневого дыма, такое бледное, что Шон не сразу разглядел его. Он тут же повернулся и лихорадочно принялся искать укрытие. Ближайшим оказался выступ красной скалы в полумиле. Слишком далеко.
Руфь заметила его взбудораженность.
– Что это, Шон?
