Остров - Лаймон Ричард Карл (смотреть онлайн бесплатно книга .txt) 📗
– А что, если я не хочу быть Дороти? Дороти – размазня.
– Тогда остается Тотошка, – заметила Билли.
– Собака. Премного благодарна, мамуля. Если мы собираемся петь эту клятую песню, тогда не будем терять времени, ладно? Вы, ребята, можете прикидываться кем угодно, а меня – увольте.
– Какая ты, право, некомпанейская, – промолвила Билли.
– На себя лучше посмотри.
– Давайте петь, – предложила Билли.
И без дальнейших пререканий мы затянули “Мудрец страны Оз”.
Как выяснилось, никто из нас толком не знал слов. Незнание мы стремились компенсировать задором и совершенно испортили бы песню, если бы к этому времени не подошли к плоской наклонной глыбе чуть пониже лагуны. Словно по сигналу, мы умолкли.
На этот раз никто не пополз по плите в разведку. Мы взобрались по ней все трое – Конни впереди – и встали на ее гребне на виду у всех, кто мог за нами следить.
Вокруг не было ни души.
– И что теперь? – прошептала Конни.
– Кимберли намеревалась зайти с тыла, – указала Билли. – Так что она скорее всего должна быть там, на другой стороне.
– Где-то выше по течению, – добавил я.
– Тогда нам надо переплыть на другой берег, – предложила Билли.
– Без меня, – заявил я. – С этим топором я далеко не уплыву.
– Оставить его здесь? – неуверенно предложила Билли.
– Могут стянуть. К тому же вдруг он нам понадобится?
– Боюсь, ты прав, – согласилась она. – Тогда нам лучше обойти по берегу.
Я ожидал, что Конни скажет что-то вроде: “Вы как хотите”, прыгнет в воду и поплывет. И я не укорял бы ее. Мне и самому хотелось нырнуть. Вода словно тянула к себе магнитом. К тому же прошел бы зуд от комариных укусов.
Но Конни приготовила мне новый сюрприз.
– Я пойду первой, – заявила она. Затем она свернула влево и пошла вдоль берега. Билли пошла второй, а я – замыкающим.
Идти было нелегко. Приходилось карабкаться по камням и нырять под раскидистые ветви. Часто мы были вынуждены протискиваться в расселины, преодолевать острые гребни, крутые склоны и буреломы, где сам черт сломил бы ногу. Мы все запыхались и покрылись испариной.
Я чувствовал себя виноватым и через некоторое время предложил:
– Может, вам все же лучше переплыть? Мы могли бы встретиться на другом берегу.
– Это самое неподходящее место для того, чтобы начинать раскалываться на группки, – заметила Билли.
– Ты стремишься к смерти? – спросила меня Конни.
– Просто мне ужасно неловко заставлять вас делать это.
– Ну что ты, – возразила Билли, – ты оказываешь нам большое одолжение. Ведь ты тащишь на себе наше главное оружие, черт побери.
В этом она была права.
И так мило с ее стороны обратить на это внимание.
Видно, они обе воспринимали этот тяжелый переход как неизбежную часть нашей миссии по воссоединению с Кимберли и совершенно не винили меня.
Мы старались держаться как можно ближе к воде. Благодаря этому у нас постоянно был хороший вид на лагуну и большую часть противоположного берега, включая водопад. И мы все высматривали Кимберли, а также какие-нибудь следы Уэзли или Тельмы.
Шагая позади, я прикрывал наши спины.
Но время от времени я любовался Билли и Конни. Не мог с собой справиться.
Коротко остриженные волосы Билли взмокли от пота и прилипли к голове темными завитками. Ее спина, густо потемневшая от солнца (вот тебе и лосьон против загара), блестела, словно политая растопленным маслом. На спине перекрещивались крепление томагавка и три витка длинной веревки. Томагавк подскакивал и раскачивался на правом бедре при ходьбе, а плавки распирали крутые и упругие ягодицы. Помню, как тогда, бредя за Билли следом, я подумал: вот бы увидеть ее в таких плавках, как у Конни.
Что касается Конни, ее короткие светлые волосы выглядели почти точно такими же, как волосы матери. Но на этом сходство и заканчивалось. У нее не было ни широких плеч, ни широкой спины, ни впечатляющих крутых бедер. Сзади Конни была кожа да кости, тогда как ее мать – кровь с молоком.
На Конни красовалась жилетка из полотенца, прикрывавшая большую часть спины. Ниже жилетки она была голой, если не считать пояска и полоски оранжевой материи, опускавшейся (и почти исчезавшей) между ягодицами. Булочки были коричневыми и лоснящимися, но на них выделялось несколько красноватых прыщиков от комариных укусов.
В общем, обе были бесподобны.
Примерно с час я плелся за ними, изнывая под весом топора, все время начеку, выглядывая Кимберли и пожирая глазами Билли и Конни.
Я рад, что не пытался вести себя по-джентльменски и не смотреть на них, потому что довольно скоро их не станет, и, возможно, мне больше никогда не доведется увидеть их.
Но тогда я еще не знал этого.
А знал лишь то, что нас объединяет общая задача, что я мог восхищаться ими в свое удовольствие, что любил их обеих, и что это были одни из тех редких мгновений, о которых я всегда буду вспоминать с нежностью и печалью.
Все удивительное в жизни часто происходит подобным образом.
Вдруг осознаешь, какое это бесценное, золотое мгновение. И понимаешь, насколько подобные мгновения редки. И что оно обязательно закончится, и очень скоро. И знаешь, что о нем останется прекрасное воспоминание и что его утрата всегда будет отзываться глухой болью в сердце.
Это было одно из таких мгновений.
И оно началось, как мне стало ясно теперь, с пения “Вальсирующей Матильды”.
А закончилось у ручья в прибрежных скалах, на краю пропасти.
Когда мы, запыхавшись, достигли другого берега лагуны, пот катил с нас ручьем. Однако вместо того, чтобы остановиться и передохнуть, мы полезли на возвышавшуюся над водопадом скалу.
Едва только мы ступили на вершину, как до нас донесся голос Кимберли:
– Сюда!
Она стояла на валуне возле ручья, примерно в ста футах выше по склону, и махала нам руками. Копье было приставлено к валуну и находилось достаточно близко, чтобы в случае необходимости можно было бы нагнуться и схватить его. Но если бы она упала на него...
Мысль эта заставила меня содрогнуться.
Пока мы приближались, Кимберли спустилась вниз.
Не упала и не наткнулась на копье.
Съехала на заднице по валуну, затем спрыгнула на землю.
– Это вы пели, ребята? – поинтересовалась она.
– А кому бы еще? – воскликнула Конни. Кимберли улыбнулась.
– Я не могла поверить своим ушам. Идут мне на выручку и горланят песни.
– Похоже, наша помощь тебе и не нужна была.
– Дорога забота.
– Мы бы спели “Гэри Оуэн”, но я не знаю слов, – обратился я к Кимберли.
– Гэри кто? – переспросила Конни. Кимберли поморщила носик.
– Это строевая песня Седьмого кавалерийского полка? – в свою очередь спросила она.
– Верно, – я промурлыкал несколько тактов. Билли засияла.
– А, Джон Уэйн, – произнесла она.
– Джордж Армстронг Кастер, – уточнил я.
– Это было бы здорово, – согласилась Кимберли.
– Учитывая, что в тебе течет кровь сиу, и все такое...
– В любом случае я рада, что вы пришли.
– Мы подумали, что тебе не помешает наша помощь, – сказала ей Билли, – даже если ты и не хочешь, чтобы мы крутились у тебя под ногами.
– О, прошу меня простить за тот инцидент. Там, на берегу, меня немножко занесло. Впрочем, как выяснилось, вам больше нет необходимости беспокоиться о моем рассудке. И я не стану зверствовать, если ко мне в руки попадется Уэзли. Потому что этот мерзавец сдох.
– Вот как! – воскликнула Конни. (Мне кажется, она имела в виду “Вот те на!”)
– Ты его нашла? – поинтересовался я.
Кимберли кивнула головой.
– Пойдемте, я покажу. – И она повела нас по незнакомой местности вправо от ручья.
– А как насчет Тельмы? – спросила Билли.
– Никаких признаков. Но, по крайней мере, нам не нужно больше волноваться об Уэзли.
Вслед за Кимберли мы петляли по лабиринту из валунов, поросших кустарником и деревьями, и каменных нагромождений, похожих на миниатюрные горы. И хотя практически везде была тень, света здесь было больше, чем мы видели с тех пор, как покинули пляж. Легкий ветерок остудил пот и отогнал комаров.
