В лесной чаще - Френч Тана (книги онлайн бесплатно без регистрации полностью txt) 📗
Кэсси выровняла стопку бумаг и протерла глаза.
— Он местный, я убеждена.
— Тогда кто, черт возьми, этот бродяга-спортсмен? Если у него есть алиби на ночь убийства и он просто поболтал по дороге с Кэти, почему нам об этом не сообщил?
— При том условии, — усмехнулась Кэсси, — если он вообще существует.
Меня вдруг охватила ярость.
— Прости, Мэддокс, но о чем ты говоришь? По-твоему, Джессика все ради смеха придумала? Ты же видела этих девочек. Представляешь, в каком они сейчас состоянии?
— Я говорю, — холодно произнесла Кэсси, приподняв брови, — что вполне могу представить обстоятельства, при которых они сочли бы своим долгом придумать что-нибудь подобное.
— Родители! — воскликнул я.
— Наконец-то проблески разума!
— Извини, — пробормотал я. — Зря я на тебя взъелся. Родители… Если Джессика считает, что тут замешаны их родители, то вполне могла все сочинить.
— Джессика? Думаешь, она на такое способна? Она и говорит-то еле-еле.
— Ладно, Розалинда. Она выдумала историю про незнакомца, желая отвлечь внимание от родителей, и научила Джессику. А рассказ Дэмиена — чистое совпадение. Но если она на это пошла, решила, что это необходимо… выходит, знает что-то очень важное. Розалинда… или Джессика что-то видела и слышала.
— В тот вторник… — начала Кэсси и запнулась, но в голове у нас промелькнула одна и та же мысль, слишком ужасная, чтобы произнести ее вслух. В тот вторник где-то прятали тело Кэти.
— Надо поговорить с Розалиндой, — пробормотал я, потянувшись к телефону.
— Роб, не стоит на нее давить, только отпугнешь. Пусть она сама к тебе придет.
Кэсси права. Детей можно бить, насиловать, унижать всеми мыслимыми и немыслимыми способами, но они все равно не попросят помощи, чтобы не предавать родителей. Если Розалинда прикрывает Джонатана или Маргарет, ей придется переступить через себя, чтобы сказать правду, а на это нужно много времени. Я положил трубку.
Но Розалинда не звонила. Через два дня я не выдержал и набрал ее сотовый — звонить на городской по ряду причин, одна туманнее и сомнительнее другой, казалось мне невозможным. Ответа не было. Я оставил сообщение, но Розалинда не перезвонила.
В серый и хмурый день мы с Кэсси отправились в Нокнари, чтобы поговорить с Сэвиджами и Алисией Роуэн. Оба с похмелья — накануне мы весь вечер просидели с Карлом в педофильских чатах — и почти не разговаривали по дороге. Кэсси была за рулем, а я смотрел, как ветер кружит за окном листья, налепливая их на мокрое стекло. Мы не были уверены, что вообще стоило ехать.
В последний момент, когда Кэсси свернула на нашу улочку и стала парковаться у обочины, я побоялся идти в дом Питера. Не потому, что вдруг накатила волна воспоминаний, — наоборот, улица показалась самой обыкновенной, но как раз это выбило меня из колеи, словно Нокнари ухитрился снова напасть исподтишка и застать врасплох. В детстве я проводил у Питера много времени, и мне вдруг пришло в голову, что даже если я не узнаю его родителей, то они сразу узнают меня.
Из машины я смотрел, как Кэсси приблизилась к дому Питера, позвонила в дверь и какая-то темная фигура впустила ее внутрь. Потом я вышел и зашагал вниз по улице к собственному дому. Его полный адрес: Нокнари-уэй, 11, Нокнари, графство Дублин, — автоматически всплыл у меня в памяти как заученный стишок.
Он оказался меньше, чем я ожидал: лужайка была крошечной площадкой, а не тем огромным зеленым пространством, которое я помнил. Стены перекрасили в веселый ярко-желтый цвет с белой полосой. У ограды торчали высокие кустовые розы, ронявшие на землю алые и белые лепестки, и я подумал, уж не мой ли отец посадил их. Взглянул на окна своей спальни и в мгновение вдруг перенесся в прошлое: да, я жил здесь. Вот из этой двери выбегал по утрам с ранцем за спиной, из окна кричал Питеру и Джеми, в саду делал свои первые шаги. По дороге ездил на велосипеде… До тех пор, пока мы втроем не перелезли через стену и не исчезли в чаще леса.
На подъездной аллее стоял маленький серебристый «фольксваген-поло», а вокруг него, подражая звукам сирены, ездил на игрушечном автомобиле светловолосый малыш трех-четырех лет. Когда я приблизился к воротам, он поднял голову и бросил на меня строгий и серьезный взгляд.
— Привет, — поздоровался я.
— Уходи, — последовал твердый и уверенный ответ.
Я не знал, что отвечать, но, к счастью, дверь дома открылась и мать ребенка — женщина лет тридцати, тоже блондинка, со стройной фигурой — быстро подошла к машине и положила ему руку на плечо.
— В чем дело? — спросила она.
— Детектив Роберт Райан, — представился я и показал удостоверение. — Мы расследуем убийство Кэтрин Девлин.
Она взяла документ и внимательно рассмотрела.
— Сомневаюсь, что сумею чем-либо помочь, — произнесла женщина, вернув удостоверение. — Тут уже были другие детективы. Мы никого не видели и почти не знаем Девлинов.
Ребенок начал скучать и тихо гудеть, вращая руль автомобиля, но женщина держала мальчика за плечо. Из открытой двери доносилась музыка — кажется, Вивальди, — и у меня чуть не вырвалось: «Я хотел бы уточнить еще несколько вопросов, не позволите войти в дом?» — но я сказал себе, что если Кэсси выйдет от Сэвиджей и не увидит меня, ее это встревожит.
— Мы просто обходим всех по второму разу, — объяснил я. — Спасибо, что уделили мне время.
Женщина смотрела мне вслед. Вернувшись в машину, я увидел, что она подхватила одной рукой игрушечный автомобиль, другой — ребенка, и унесла все это в дом.
Я долго сидел в салоне, глядя на дорогу и размышляя о том, что мог бы справиться с ситуацией гораздо лучше, если бы не проклятое прошлое. Дверь в доме Питера открылась, и я услышат голоса: кто-то провожал Кэсси по подъездной аллее. Я отвернулся и сделал вид, будто смотрю в другую сторону, пока не услышал, как хлопнула дверь.
— Ничего нового, — сообщила Кэсси, заглянув в машину. — Питер никогда не говорил, что его кто-то напугал или пытался приставать. Он был сообразительным пареньком и никогда не пошел бы куда-то с незнакомцем, но слишком самоуверен, это могло довести его до беды. Родители никого не подозревают, но боятся, не тот же ли это человек, что убил Кэти.
— Ясно, — пробормотал я.
— Похоже, сейчас у них все в порядке. — Я не осмелился спросить сам, но мне очень хотелось услышать, что она скажет. — Отца разговор расстроил, зато мать держалась молодцом. Сестра Питера, Тара, живет с ними; она спрашивала о тебе.
— Обо мне?
На мгновение меня охватила паника.
— Да, интересовалась, не знаем ли мы что-нибудь про тебя. Я ответила, что копы потеряли тебя из виду, но, судя по всему, у тебя все нормально. — Кэсси подмигнула. — Кажется, она была к тебе неравнодушна.
Тара… На год или два моложе нас, острые локти и острый взгляд; одна из тех девчонок, что всегда что-нибудь вынюхивают, а затем рассказывают маме. Слава Богу, я ничего не знал.
— Может, мне все-таки поговорить с ней? — хмыкнул я. — Она симпатичная?
— В твоем вкусе: крепкая сельская девица с широченными бедрами. Работает регулировщицей.
— Надо же, — пробормотал я. Настроение у меня поднялось. — Попрошу ее надеть форму на наше первое свидание.
— Значит, я не зря старалась. Ладно, теперь Алисия Роуэн. — Кэсси выпрямилась и заглянула в блокнот, чтобы посмотреть номер дома. — Ты пойдешь?
Я ответил не сразу. Насколько я помнил, мы не часто бывали у Джеми. Обычно проводили время у Питера: в его доме было весело и шумно, по коридорам носились многочисленные братья, сестры и домашние питомцы, мама пекла чудесное имбирное печенье, и мы смотрели мультики по телевизору, купленному его родителями в кредит.
— Да, — произнес я. — Почему бы нет?
Алисия Роуэн открыла дверь. Это была выцветшая женщина с блеклой внешностью в стиле ретро: точеные скулы, впалые щеки, небрежная россыпь белокурых локонов и бездонные синие глаза. Она напоминала одну из звезд старого кино, которые с годами становятся привлекательнее и интереснее. Когда мы назвали себя, я заметил, как в ее глазах вспыхнула искра страха и надежды, но тут же погасла при имени Кэти Девлин.
