Мой лучший враг - Филипенко Алена (книги онлайн txt) 📗
– Хорошо. Засчитано. Серег?
– Меня на рынке какой-то грузин очень эротично погладил по плечу. Это считается?
– Грузин… – Рома задумался. – Наверное, нет. Речь же о девушках! Ноль. Томас?
– В автобусе какой-то старый дед хлопнул меня по заднице, – призналась я. – Это считается?
– Засчитано, – Рома стал чиркать в тетради.
– Эй! – возмутился Серега. – Почему грузин не считается, а дед считается?
– Потому что пол должен быть противоположный, долбокряк! У меня, кстати, два. Врачиха, когда приходила и осматривала меня, два раза ткнулась в меня грудью.
– Эх, – Серега посмотрел на меня с надеждой. – Томас, мы с тобой проигрываем! Давай заключим сделку? Ущипнем друг друга парочку раз и у нас у обоих будет по два касания?
– Еще чего! – наигранно возмутилась я.
– Итак, результаты за эту неделю… – Рома посмотрел в тетрадь. – Антон ведет, Серега проигрывает.
Мы ушли, когда совсем стемнело. И когда услышали с кухню рев Ромкиного бати:
– Сына! Сына, идите жрать! Котлеты!
Рома сначала побледнел, потом позеленел.
Мы побыстрее слились в окошко, пока нам не успели пообещать затолкать котлеты в зад, если мы их не съедим.
Учителя начиная с февраля стали активней пугать нас предстоящими экзаменами. «ГИА вы не сдадите» – вот их твердый и уверенный ответ. Их нудные проповеди нагоняли тоску и депрессию.
На выходных приехали мама с дядей Костей. Они пошли в кафе, отмечать свою шестую годовщину знакомства. Мы с бабушкой много раз их спрашивали – почему они не поженятся? Они вместе уже шесть лет… Но мама все отмахивалась. Но вроде как в последнее время от мамы можно было слышать разговоры о свадьбе. В кафе мама одела свое новое платье. Бежевое, узкое. Моя худая мама в нем смотрелась еще более худой и хрупкой, платье ей необыкновенно шло.
Весь вечер я занималась учебой, а то совсем ее запустила, мамы с дядей Костей не было, бабушка пригласила в гости свою подружку, они пили чай на кухне. А пришедший с работы не очень трезвый дедушка отличался какой-то чрезмерной гиперактивностью. Он спрятался в подвале, окопался там и затих, и только изредка какой-то странный шум и грохот напоминал миру о факте его существования.
В воскресенье мама с дядей Костей уехали, бабушка куда-то ушла, а дедушка, по-моему, так и не вылез из подвала.
С мальчишками ушли гулять. После того, как мы продрогли до самых косточек, зашли в магазин, накупили ролтона и пошли ко мне домой. Потом сидели на полу в моей комнате, ели горячую лапшу и нежились от тепла.
– Что у тебя с Дашкой? – в лоб спросила я Рому, когда вся лапша была съедена.
Он смутился.
– Ничего.
– Ничего не бывает! Колись! – Серега хлопнул его по плечу. – Ты писал ей что-нибудь? Звал куда-нибудь?
– Нет.
Серега покачал головой.
– Цаплин, ты серьезно болен. Твоя болезнь неизлечима. У тебя запущенная форма перпендикулярного добокрякства.
Рома вздохнул.
– Да зачем я ей нужен? Да ничего не получится… Я вон какой, а она…
– Девушки любят решительных мужчин, – сказала я с умным видом. – Мужик сказал и сделал. Взял, подошел да и сказал: «моя!». Это я тебе как девушка говорю. Нам нравятся решительные.
– Томас, во-первых, ты не девушка, ты гасконец. А во-вторых, опыта, я смотрю, у тебя в этом деле все-таки маловато, – хмыкнул Рома.
– Томас правильно говорит! – Серега стал меня защищать. – Напиши ей! Позвони, куда-нибудь позови…
Но Рома лишь махнул рукой.
– Да. Запущенный случай, – сказал Антон.
На обществознании нам объявили, что если мы напишем реферат и займем на реферативных чтениях города призовое место, но экзамен нам засчитают автоматом. Мы с Дашкой посоветовались и решили писать реферат – на одну работу допускалось два участника. Выбрали тему – «Эффективность наружной рекламы моего города». Я еще смутно представляла, что это такое, и как нам вообще делать эту работу, но я была рада, что экзамен не придется учить по билетам.
Дома на выходных я засела за интернет – стала читать все о наружной рекламе.
В первых числах марта мы с Дашкой пропадали в торговых центрах. Мы не шопились, а были там совсем по другой причине. Из-за реферата по рекламе. Нам нужно было проводить социологический опрос населения. Смотрите ли вы рекламу или переключаете на другой канал? Какая реклама вам нравится больше – информативная, с юмором или какая-то другая? Рекламе каких товаров вы доверяете больше? – и все вопросы в таком духе. Нам была нужна статистика. А потом на основе этой статистики нужно было сделать диаграммы и графики. Нас все боялись. Проходившие мимо люди думали, что мы пытаемся им что-то впарить и бежали от нас, как от чумы. В итоге набралось только двенадцать ответов.
В школе я старалась не замечать Стаса. А он всеми силами пытался держаться от меня подальше. Если так все продолжится и дальше, я буду только рада.
В четверг Стаса не было в школе. Я пошла к Дашке после уроков – в пятницу ожидалась школьная дискотека в честь восьмого марта, и Дашка попросила меня прийти выбрать подходящий наряд.
Она перемерила все свои платья. Мы обе оставили выбор на коротеньком пышном темно-синем платье из шифона с глубоким вырезом.
– Тебе тоже надо что-нибудь подобрать! – сказала Дашка.
– Мне? Нет уж!
– А в чем пойдешь?
– Уж что-нибудь найду…
– Из гардероба дяди Кости? Костюм в клетку?
Я обиделась.
– Между прочим, у меня есть платья…
– Ага. Одно – с выпускного в начальной школе. Ты в него не влезешь, дорогуша. На, примерь! – она кинула мне черное платье.
Я надела его, посмотрела в зеркало.
– Ну, просто куколка! – восхищенно сказала Дашка, оправив складки.
Платье было очень простым, с короткими рукавами. Легкая пышная юбочка. На Дашке оно смотрелось мини, но мне с моим ростом оно доставало чуть ли не до коленок. Полупрозрачная черная ткань на талии обнажала узкую полоску живота.
– Тебе идет! – сказала Дашка. – Все, решено. Пойдешь в нем.
Потом мы перешли к туфлям. Дашкина обувь была мне велика. Пришлось потом выбирать что-то подходящее из своей. Я оставила выбор на неприметного вида осенних сапожках – надену их. Как раз добегу в них до школы и не буду переобуваться.
В пятницу и субботу Стаса тоже не было. Я обрадовалась – каждый день его отсутствия как праздник для меня.
– А Стас ходит на дискотеки? – спросила я Дашку.
– Нет. Он ни разу не приходил. Хотя… До девятого класса и дискотек-то не было. Но не переживай. Я думаю, ему все это неинтересно.
В пол-шестого я вышла из дома в своих осенних сапожках. Мы с Дашкой зашли в магазин, купили две бутылки реддса и пошли за гаражи. Я расчистила от снега крышу ракушки и мы забрались на нее.
– Хочешь, прочитаю, что мне Игнатов написал? – спросила Дашка и полезла в телефон.
– Ты все еще с ним общаешься! Зачем? – заныла я.
– Скучно же. Вот, слушай. «На днях подслушал разговоры парней из класса. Они говорили о тебе. Они говорили, что хотят затащить тебя в кусты, заткнуть рот кляпом и драть, пока не надоест. Это ужасные, грязные слова. Я ненавижу их за то, что они так сказали. Я хочу их убить».
Я засмеялась.
– Ну, с учетом, что у наших мальчиков интеллект, как у чайников – причем чугунных, до электрических им еще далеко – это можно рассматривать как комплимент.
Дашка засмеялась.
– Я тоже так думаю. Игнатов меня пугает.
– Прекрати с ним общаться. А то он однажды придет в школу с ружьем и всех перестреляет.
– Нет, ну иногда он умные вещи говорит. Так что с ним бывает интересно общаться.
Реддс ударил в голову. Стало весело. Мы пошли в школу.
В столовой, где проходила дискотека, уже собралось много народу, играла музыка.
Мы забрались в центр толпы и стали танцевать.
Вскоре мне захотелось в туалет, и я вышла из столовой. На обратной дороге, проходя мимо раздевалки, я увидела, что внутри кто-то есть. Из раздевалки вышел Рома в солнечных очках.
– Ты чего в очках? – засмеялась я. – Вроде не лето.
