Зубы тигра - Клэнси Том (книги онлайн без регистрации txt) 📗
...И не был ли Кампус создан как средство для их исправления?.. Вот как следовало сформулировать вопрос. «Проклятье, – подумал Джек-младший, поворачивая на 29-е шоссе, – а не получится ли так, что теоретики заговора окажутся в итоге правы?..» Задав себе этот вопрос, он скривился и громко фыркнул в знак презрения.
Нет, Кампус нисколько не походил на такое учреждение. Ни на СПЕКТР из старых фильмов про Джеймса Бонда, ни на ТРАШ из «Человека из U.N.C.L.E.». Вся теория заговора базировалась на способности большого количества людей подолгу молчать, а ведь Майк много раз говорил ему, что плохие парни не умеют держать язык за зубами. Вряд ли в федеральных тюрьмах удалось бы найти глухонемого, не раз говорил Майк, а вот преступники никогда не понимали этого, идиоты.
И люди, которых он пытался теперь выслеживать, имели ту же проблему, а ведь они, предположительно, были умны и руководствовались высокими идейными соображениями. По крайней мере, так они сами думали. Но нет, даже они не были Плохими Парнями (с большой буквы) из кинофильмов. Им нужно было с кем-то общаться, и разговоры вели их к краху. Он задумался о том, что это могло означать: то ли злодеям необходимо похвастаться, то ли они испытывали потребность говорить другим, что они, дескать, творят добро, только несколько извращённым способом, и убеждаться в том, что все с ними согласны? Парни, жизнь которых он анализировал, были мусульманами, но ведь существовали и другие мусульмане. И его отец, и он сам были знакомы с принцем Али из Саудовской Аравии, а он, определённо, был хорошим парнем; он подарил папе меч, благодаря чему получил кодовое имя в Секретной службе, и до сих пор бывал у них дома самое меньшее раз в год, поскольку люди из Саудовской Аравии после того, как подружишься с ними, становились самыми обаятельными людьми в мире. Конечно, для них немаловажным фактором было и то, что американский друг является бывшим президентом. Или, если говорить о нём самом, сыном бывшего президента, который теперь прокладывал свой собственный путь в «чёрном» мире...
«Чёрт возьми, как всё-таки папа отреагирует на это? – в который раз спросил себя Джек. – Скорее всего, мне здорово влетит. А мама? Тоже разозлится. – Готовый рассмеяться, он повернул руль влево. – Хотя мама не должна об этом узнать. Её, наверно, удастся обмануть заготовленной легендой. И дедушку тоже, но только не папу. Папа самолично помогал создавать это место. Возможно, ему в конце концов понадобится один из тех чёрных вертолётов, над которыми он в своё время смеялся».
Джек заехал на выделенное ему место на стоянке под номером 127. Разве мог Кампус быть сколько-нибудь влиятельной и сильной организацией? При том, что его штат насчитывал менее ста пятидесяти сотрудников. Он запер автомобиль и направился к зданию, отметив про себя, что его уже начало тошнить от необходимости каждое утро отправляться на работу. Но ведь надо с чего-то начать.
Как и большинство других, он вошёл через боковую дверь. Там находилась проходная. В ней дежурил Эрни Чамберс, в прошлом сержант первого класса 1-й пехотной дивизии. На его голубой форменной куртке красовалась уменьшенная копия значка боевого пехотинца – на тот случай, если кто-нибудь не заметит мощные плечи и суровый взгляд чёрных глаз. После первой войны в Персидском заливе он перешёл из пехоты в военную полицию. «Судя по всему, он должен был очень хорошо надзирать за соблюдением законов и дорожным движением», – подумал Джек, приветствуя охранника бодрым взмахом руки.
– Привет, мистер Райан.
– Доброе утро, Эрни.
– Отлично выглядите, сэр. – Отставной солдат всех величал сэрами.
Двумя часами ранее неподалёку от Сьюдад-Хуарес микроавтобус повернул на площадку возле приземистого здания и остановился рядом с четырьмя автомобилями. Следом прибыли и другие микроавтобусы, ехавшие за ним до самой границы с США. Пассажиры выбрались из машин и теперь зевали и потягивались, вдыхая холодный утренний воздух.
– Здесь я оставлю вас, secor, – сказал водитель Мустафе. – Вам нужно подойти к человеку, который стоит рядом с коричневым «Фордом Эксплорер». Vaya con Dios, amigos. – Это было самое благожелательное испанское прощание: идите с богом, друзья.
Мустафа отправился в указанном направлении и обнаружил довольно рослого мужчину в широкополой ковбойской шляпе. Выглядел он не очень опрятно, и его усы уже давно следовало подстричь.
– Buenos dias. Я Педро, – представился он. – Я отвезу вас до места. В моём автомобиле поедут четверо, да?
Мустафа кивнул:
– Верно.
– В машине есть вода в бутылках. Если хотите поесть, можете купить что-нибудь в магазине. – Он указал на здание. Мустафа решил зайти, его спутники тоже, но уже через десять минут все расселись по машинам и отправились дальше.
Они двинулись на запад. Почти вся дорога проходила по шоссе № 2. Хотя машины выехали одновременно, они сразу же разделились и больше не двигались колонной, как на первом этапе поездки. Автомобилей было четыре – все большие американские внедорожники, покрытые толстым слоем пыли и грязи, чтобы не казались новыми. За ними всходило солнце, на землю цвета хаки ложились длинные тени.
Педро, казалось, истратил весь свой словарный запас на площади. За рулём он сидел молча и лишь изредка громко рыгал. Курил он непрерывно. Старомодный амплитудно-модуляционный приёмник негромко транслировал испанскую музыку. Арабы тоже сидели молча.
– Привет, Тони, – сказал Джек своему наставнику и соседу по комнате. Тот уже сидел за компьютером.
– Привет, – буркнул в ответ Виллс.
– Было этим утром что-нибудь горяченькое?
– Со вчерашнего дня – ничего, хотя Лэнгли говорит о том, что нужно повнимательнее присмотреться к нашему другу Фа'аду.
– И что, они этим займутся?
– Я могу только предполагать. Руководитель станции в Бахрейне говорит, что ему для этого нужны дополнительные сотрудники, и, вероятно, кадровики в Лэнгли как раз сейчас мусолят эту проблему.
– Папа любил говорить, что правительством на самом деле управляют бухгалтеры и адвокаты.
– Он не так уж далёк от истины, приятель. Одному богу известно, удастся ли Эдду Килти приспособиться к такому положению. Кстати, что твой старик думает о нём?
– Терпеть не может этого сукина сына. Он не станет ничего говорить публично о новой администрации, так как считает, что такое делать нельзя, но если вы заговорите об этом парне за обедом, то рискуете уйти голодным – придётся всё время говорить, не успеете ни кусочка съесть. Просто смешно. Папа ненавидит политику и, действительно, изо всех сил старается сохранять спокойствие, но этот парень точно не входит в тот список, по которому папа рассылает рождественские открытки. Но отец держит свои чувства при себе и ни за что не станет обсуждать их с репортёрами. Майк Бреннан признался мне, что Служба тоже не любит своего нового босса. А ведь они обязаны любить его.
– Да, у профессионалов есть свои беды, – согласился Виллс.
Затем Джек-младший включил свой компьютер и начал просматривать сообщения, которыми по ночам обменивались Лэнгли и Форт-Мид. По объёму перехват казался куда внушительнее, чем по содержанию. Похоже, что его новый друг Уда...
– Наш приятель Сали вчера с кем-то обедал, – объявил Джек.
– С кем? – вскинул голову Виллс.
– Бритты не знают. По облику – уроженец Ближнего Востока, возраст порядка двадцати восьми лет, тонкая бородка, усики. Опознать его не удалось. Разговаривали по-арабски, но никто не смог подойти достаточно близко, чтобы понять, о чём речь.
– Где была встреча?
– В пабе на Тауэр-хилл с типично лондонским названием «Повешенный, утопленный и четвертованный». На границе финансового района. Уда пил «Перрье». Его приятель – пиво. Взяли британский «завтрак пахаря». А сидели в угловой кабинке, поэтому подобраться так, чтобы можно было прослушать разговор, не удалось.
– Вероятно, они хотели поговорить конфиденциально. Но это ещё необязательно делает их плохими парнями. Бритты привесили ему «хвост»?
