Время бежать - Уорд Рейчел (читать книги полностью без сокращений .TXT) 📗
По выражению лица я сразу поняла, чего ему от меня нужно. Дату, всю правду. При этом я знала, что не могу ему этого сказать, и, не дав ему раскрыть рта, резко развернулась и зашагала обратно в ризницу. Уже у самой двери я услышала голос:
— Позвольте вам помочь, сэр. Пойдемте сюда, присядьте. Принести вам воды?
Саймон и один из служителей нагнулись над старичком, ласково уговаривая его сесть на скамью.
Я с облегчением захлопнула за собой дверь.
35
Служители, а может, и полиция, больше в тот день никого ко мне не подпускали. Хотя мне приносили еду, пытались со мной заговорить. Я позволила снять с меня кроссовки, укрыть меня одеялом, а так весь день пролежала, свернувшись клубком, уйдя в молчание; в конце концов — уже успело стемнеть — они оставили меня в покое и ушли. Все, кроме Энн, которая вызвалась со мной переночевать.
Часы на башне прозвонили восемь, и я услышала ее торопливые шаги. Повернулась на жестком матрасе.
— Я принесла супа в термосе. Хочешь?
Голова кружилась, перед глазами все плыло.
Я медленно села.
— Не знаю.
— Давай налью, может, и съешь немножко.
Она присела к столу, поставив перед собой тарелку. Я медленно встала, присела рядом. Есть вообще-то не хотелось, но я проглотила ложку супа. Невероятно вкусный, домашний. Мало-помалу я выхлебала его до конца.
— Приятно смотреть, как ты ешь, — заметила Энн, когда тарелка опустела. — Твоя ноша очень тяжела. Это, наверное, тяжкое испытание.
Я кивнула:
— Не знаю, за что мне это. Лучше бы мне не видеть этих чисел.
— Тяжело, да? Хотя, возможно, это особый дар.
Я фыркнула:
— Вы хотите сказать, кто-то сделал мне вот такой подарок? Сильно же я, блин, провинилась, если меня решили так наградить.
— Возможно, это у тебя от Бога. И возможно, это дар не тебе одной, а всем нам.
В это я совсем не въехала.
— Не понимаю, о чем вы.
— Ты напоминание, Джем. Напоминание о том, что все мы смертны. Что дни наши сочтены и времени у нас очень мало.
— Да это и так все знают.
— Да, мы знаем, но пытаемся забыть — слишком тяжело жить с этим знанием. Именно это я вчера и поняла с твоей помощью. Мы пытаемся забыть.
— Да, уж я-то в курсе. Куда я ни пойду, на кого ни гляну, чего ни сделаю — все мне об этом напоминает. Тут и свихнуться недолго. Я так больше не могу.
— Господь возлюбил тебя, Джем. Он даст тебе силы.
Ну тут она хватила через край. Я, конечно, здорово раскисла за последние дни, но прежняя Джем все равно ошивалась неподалеку:
— Это вы о чем? Если Бог так уж меня любит, какого фига он позволил маме умереть от передозировки, зачем отдал меня в руки людям, которым на меня наплевать, зачем не помешал мне вывихнуть колено или вляпаться в птичье дерьмо, зачем посадил мне этот прыщ на подбородке?
— Он даровал тебе жизнь.
На это фиг чего ответишь.
Я прикусила язык и не ляпнула, что жизнь мне даровали моя мамочка и один из безымянных мужиков, которые выдавали ей по двадцатке на наркоту. Я результат перепиха в какой-то занюханной квартирке, без любви, по-деловому. Но Энн явно не это ждала услышать, а мне не хотелось ее огорчать. Так что я просто хмыкнула и заткнулась.
Мы съели еще по тарелке супа, а потом улеглись. Но у меня все не шли из головы эти двое в церковном зале, да и сама Энн. Если бы у меня была возможность узнать дату собственной смерти, я бы на эта пошла? Ну, скорее всего, нет, верно? Больно надо всю дорогу жить с этим знанием. В любом случае, как узнаешь — все для тебя станет другим. А что, если знание того, когда именно ты умрешь, доведет тебя до такого отчаяния, что ты еще раньше этой даты покончишь с собой? Может такое быть? Можно надуть числа, умерев раньше по своей собственной воле? Может, Жучила и прав, и числа можно изменить.
Словом, как ни крути, а сообщать людям дату их смерти несправедливо. Я всегда знала это по наитию, а теперь, когда тайна моя выплыла наружу, мне это показалось еще более важным. Да и вообще, подумала я, уже проваливаясь в сон, большинство людей просто не захотят этого знать вовсе.
Утром таких желающих набралось пятьдесят человек.
Саймон пришел мне об этом сообщить, когда мы с Энн завтракали. Вернее, это она завтракала, я смогла лишь выпить глоток чаю.
— Там тебя ждет много народу, Джем.
Именно этого-то я и не хотела слышать. Я устала, чувствовала себя совсем разбитой, а самое главное — интересовал меня только один-единственный человек. Сегодня должны привезти Жука.
— Чего им от меня надо? Я обыкновенная девчонка.
Он пожал плечами.
— Не хочешь — мы их к тебе не пустим. Мы сами можем с ними поговорить, наставить их.
Энн согласилась с ним:
— Ну конечно! Утешать страждущих — нам к этому не привыкать. Я сейчас приберу тут, выйду и помогу вам.
Стоя передо мной, она выглядела совершенно обыкновенной: джемпер с высоким горлом, юбка из плотной ткани, башмаки, короткие волосы с жуткой химической завивкой. Только она не была обыкновенной. Она готова была весь день сидеть и выслушивать от других всякие ужасы, при том что едва справлялась с собственным ужасом. Издеваться над таким человеком даже я не могла. Респект. Я бы, например, ни за что не смогла так поступить.
— Дело ваше. Но я не могу с ними говорить. И не хочу. Мне им нечего сказать.
— Ну и ладно. Сами разберемся.
Саймон вышел, чтобы все устроить. Энн хлопотала — мыла чашки и прочую посуду.
— Знаешь, — сказала она, — тебе бы надо подумать, что делать дальше. Куда бы ты хотела перебраться. Здесь не слишком подходящее место.
— Я знаю, чего хочу: я хочу немного побыть со своим другом. А дальше… дальше — не знаю…
На самом деле я вообще не думала, что и как будет после пятнадцатого. А пятнадцатое уже наступило.
— Карен скоро приедет. Общее мнение — что тебе лучше бы вернуться к ней домой. Она поможет тебе разобраться с полицией, если на тебя все-таки заведут дело. Она тебя хорошо знает, Джем. И любит.
— К Карен я не вернусь.
— Тебе всего пятнадцать, Джем. Ты пока не готова жить сама по себе. Еще мала.
— Давайте не будем об этом, ладно? Вот приедет Жук, тогда я пойму, что мне дальше делать.
Тут я вдруг сообразила, что с той ночевки у Бритни ни разу толком не мылась. А мне хотелось, чтобы он увидел меня красивой. Я ушла в маленькую подсобку, разделась догола и как могла вымылась над раковиной. Теперь я по крайней мере чистая, хотя на мне по-прежнему шмотки Бритни, которые мне великоваты. Мытье меня будто бы пробудило: исчезло это тоскливое, муторное ощущение. Мне теперь страшно хотелось поскорее его увидеть — еще никогда в жизни мне ничего так не хотелось.
В ризнице снова объявилась Карен. Когда я вышла из подсобки — босиком, на голове полотенце, — она подбежала ко мне, обняла.
— Джем, ну как ты? А ты сегодня выглядишь получше.
Она чуть отодвинулась, не снимая, однако, ладоней с моих плеч.
— Там люди так к тебе и ломятся. Прямо с ума посходили, только ты бы подумала, прежде чем что-либо делать, потому что…
Договорить она не успела, потому что дверь распахнулась и в ризницу влетел какой-то гладкий мужичок средних лет — и сразу ринулся ко мне.
— Джем, привет, рад познакомиться. Вик Довел. — Он вытянул руки и рванул ко мне через комнату, только что не отпихнув Карен, схватил мою руку и яростно затряс. Он мгновенно заполнил комнату до краев собою, своей энергией. Ему явно не была нужна моя помощь. Он пришел за чем-то другим.
Заговорил он, даже еще не сняв пальто:
— Короче, Джем, я пришел обсудить с тобой твое будущее, а оно мне представляется очень даже недурным. Я уже получил несколько крайне заманчивых предложений для тебя, и, если мы как следует разыграем карты, денег тебе хватит на всю жизнь. Интервью для прессы, радио, телевидения. Наверняка удастся подписать договор с каким-нибудь крупным журналом. Этого хватит на пару месяцев, а там выпустим книгу: издатели уже стоят в очереди, чтобы с тобой пообщаться. Ты не бойся, никто не попросит тебя саму ее писать, на то есть специальные люди — ты просто поговоришь с ними, а они сделают все остальное. Главное — ты должна подписать со мной договор, а уж остальное я сделаю. Тут без руководства не обойтись: сама ты можешь перестараться, или пропустить самое выгодное предложение, но, если все сделать грамотно, денег тебе, как я уже сказал, хватит до конца жизни.
