Химия смерти - Бекетт Саймон (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации TXT) 📗
– И вы, значит, понятия не имеете, что еще он мог украсть?
Я только головой покрутил. Стеллаж с наркосодержащими препаратами не тронут, и ничего не пропало из холодильника, где мы держали вакцины и прочие медикаменты, требующие низкой температуры. С другой стороны, только Генри мог знать, что находилось в набитом доверху шкафчике, и пока эксперты не закончат его обработку, сказать ничего нельзя.
Маккензи ущипнул себя за переносицу. Глаза у него были красные и злые.
– Хлороформ, – сказал он с отвращением. – Даже не знаю... Уж не нарушаете ли вы какие-то законы, держа такие вещи дома? Я-то думал, врачи им больше не пользуются.
– Не пользуются. Просто Генри любит антикварные побрякушки. У него даже валяется где-то насос для промывания желудка.
– Плевать мне на насосы! Тот ублюдок сам по себе опасен, а тут еще ваш долбаный анестетик! – Через секунду Маккензи взял себя в руки. – И вообще: как этот тип мог к вам забраться?
– Я ему... открыл...
Мы обернулись одновременно и увидели, как в комнату въезжает Генри. Дело в том, что мы с Маккензи решили устроиться в моем офисе, где не было риска испортить какие-нибудь улики, так как я всегда запираю дверь на ночь. Кроме того, я настоял на том, чтобы Генри перестали мучить вопросами. Происшествие очень сильно взволновало его, а почти часовая дача показаний не способствует улучшению самочувствия. Сейчас Генри, кажется, успел немного прийти в себя, хотя цвет лица у него был до сих пор землистым.
– Вы ему открыли, – скучным голосом процедил Маккензи. – А раньше говорили, что застали его в кабинете.
– Да, правильно. Только виноват все равно я. Я тут думал, пытался анализировать и... – Генри тяжело вздохнул. – В общем, я... не могу точно припомнить, что действительно запер кухонную дверь, прежде чем идти спать.
– Раньше вы утверждали, что она была закрыта.
– Да, я так предположил. Понимаете, я всегда запираю ту дверь. В смысле как правило...
– Но не сегодня.
– Я не... уверен. – Генри откашлялся. До боли ясно, что ему не по себе. – Получается, не запер.
– А шкафчик? Тоже не заперли?
– Этого я не знаю. – Кажется, Генри сильно устал. – Ключи держу в ящике стола. Он мог их найти или...
Голос его становился все тише, пока не пропал совсем.
Что же касается Маккензи, то полицейский, похоже, едва сдерживался, чтобы не взорваться.
– Скольким людям было известно про хлороформ?
– Бог его знает... Банка всегда там стояла, еще до меня. Я никогда не считал это секретом.
– Значит, любой вошедший мог ее увидеть?
– Наверное, да, – угрюмо признал Генри.
– Здесь ведь амбулатория, – сказал я инспектору. – Всякий знает, что у врачей имеются опасные вещества. Транквилизаторы, седативные средства, да что угодно...
– Которые должны храниться под замком, – ответил Маккензи. – Словом, грабитель просто зашел и взял, что ему нужно.
– Слушайте, я его сюда не приглашал! – вскинулся Генри. – Вы что, не видите, мне и без того не по себе! Тридцать лет работаю врачом, и никогда не случалось ничего подобного!
– А вот сегодня случилось, – напомнил ему Маккензи. – В тот самый вечер, когда вы забыли запереть дверь.
Генри опустил голову.
– Если честно... может быть, это было не в первый раз. Бывали такие случаи, когда я... просыпался утром, а дверь не заперта. Пару раз, не больше. Я обычно сам себе напоминаю, что надо все закрывать на замок, – торопливо добавил он. – Но... знаете, последнее время я какой-то... забывчивый.
– Забывчивый. – Голос у Маккензи стал совершенно невыразительным. – Однако же в дом к вам проникли впервые, я правильно понял?
Я чуть было не ответил за Генри, мол, да, конечно. Меня остановило измученное выражение его лица.
– Ну... я... – Он принялся нервно переплетать пальцы. – Не уверен...
Маккензи молча смотрел на него в упор. Наконец Генри потерянно пожал плечами:
– В общем, пару раз мне показалось, что в шкафу... кто-то копался...
– Копался? В смысле что-то пропало?
– Я не знаю, не знаю... Не уверен... Может, память выкидывает фокусы. – Он виновато взглянул на меня. – Извините, Дэвид. Мне следовало сказать вам об этом. Да я надеялся, что... Ну... я думал, если повнимательнее следить за собой...
Он безнадежно всплеснул руками. Я уже не знал, что и сказать. Острее, чем раньше, ощущалась вина: ведь он в последнее время столько раз вел за меня прием. Если оставить в стороне его инвалидность, мне всегда казалось, что Генри физически совершенно здоров. Сейчас же, глубокой ночью, стали видны признаки, которых я раньше не замечал. Мешки под глазами, глубокие складки на шее, провисшая кожа под небритым подбородком, седая щетина... Даже если учесть пережитое потрясение, он выглядел старым и больным.
Я перехватил взгляд Маккензи и мысленно приказал ему остановиться, не давить слишком сильно. Сжав губы в тонкую бескровную полоску, инспектор вывел меня в коридор, оставив Генри сидеть в одиночестве с чашкой чая, которую ему приготовила молоденькая женщина-полицейский.
– Вы понимаете, что это означает? – спросил Маккензи.
– Да.
– В дом могли проникнуть далеко не в первый раз.
– Понимаю.
– Очень хорошо, что вы все так понимаете. Потому что ваш друг может потерять лицензию. Одно дело, если бы просто наркоманы, но мы же говорим про маньяка! А сейчас получается, что убийца преспокойненько мог сюда заходить и брать что нужно. И еще неизвестно, сколько все это длилось!
Я успел остановиться, прежде чем у меня вылетело очередное «да».
– Преступник должен обладать определенными медицинскими познаниями, чтобы сделать правильный выбор. И как этим пользоваться.
– Ой да бросьте! Он убийца! Вы что же, думаете, он станет беспокоиться о правильной дозировке? И не надо быть нейрохирургом, чтобы знать, как применяют хлороформ.
– Если он бывал здесь раньше, то что ему мешало забрать всю банку с самого начала? – спросил я.
– Может, он не хотел, чтобы стало известно, чем он пользуется. Если бы его не застали врасплох сегодня, то мы бы так ни о чем и не узнали, верно?
С этим не поспоришь. Я чувствовал себя виноватым, будто все произошло не из-за Генри, а по моей халатности. В конце концов, я его партнер и мне следовало повнимательнее присматривать за лекарствами. И за самим Генри.
Наконец полицейские сделали все, что было в их силах, и я вернулся домой. За окном уже звучал утренний птичий хор, когда голова коснулась подушки.
Кажется, прошла всего пара секунд, как я вновь открыл глаза.
Впервые за последние несколько дней мне приснился сон. По-прежнему яркий, но уже без чувства потери. Как и раньше, печаль осталась, однако я ощущал спокойствие. Во сне не было Алисы, только Кара. Мы разговаривали про Дженни. «Все в порядке, – сказала мне Кара улыбаясь. – Так и должно быть».
Словно прощание, не раз откладываемое и все же неизбежное. Тем не менее последние слова Кары, произнесенные со столь знакомой мне гримаской обеспокоенности, оставили в душе тревогу.
«Будь осторожен».
Осторожен в отношении чего? Этого я не знал и еще некоторое время ломал голову, пока до меня не дошло, что я пытаюсь проанализировать собственное подсознание.
В конце концов, мне всего-навсего приснился сон.
Я встал и пошел в ванную. Хотя поспать удалось совсем немного, я чувствовал себя столь же свежим, как после полноценного ночного отдыха, и даже пораньше отправился в лабораторию, чтобы по дороге проведать Генри. Меня беспокоило его самочувствие после ночного происшествия. Выглядел он ужасно, и я мучился угрызениями совести. Если бы не переутомление из-за навязанной дополнительной нагрузки, он, наверное, не позабыл бы запереть дверь.
Я вошел в дом и позвал Генри. Нет ответа. В кухне тоже не обнаружилось его следов. Стараясь подавить нараставшую тревогу, я сказал себе, что он, вероятно, все еще спит. Собираясь выйти из кухни, я посмотрел в окно и замер как вкопанный. Через садик можно было видеть выдававшуюся в озеро часть старой деревянной пристани. На ней стояла коляска Генри.
