Потерянное прошлое - Мэрфи Уоррен (бесплатная регистрация книга txt) 📗
Он решил, что его советы подействовали на мальчугана, когда увидел, что тот стал беспокоиться меньше. Одновременно с этим оказалось, что у помощника не стало денег даже на обед, и Питерс спросил его, в чем дело. Если у кого-то из его подчиненных в порту возникали какие-либо проблемы, он хотел знать об этом, чтобы эти проблемы не возникли вдруг в процессе проведения в порт какого-нибудь танкера размером с целый город.
Тогда-то он и узнал про “Братство Сильных”.
— Сынок, — сказал тогда Питерс. — Я не встреваю ни в чьи религиозные убеждения. Как человек придет к Богу — это его личное дело. Но эти люди — мошенники.
— Иисуса в свое время тоже называли мошенником, — ответил младший помощник.
Его звали Артур, он в свое время окончил Академию Береговой охраны, отслужил, а после демобилизации пришел на работу в порт.
— Но Иисус не занимался коммерческими операциями.
— А что такое, по-вашему, Ватикан? Приют для бедных?
— Но католическая церковь содержит больницы и школы. А “Братство Сильных” становится все дороже и дороже с переходом в каждый следующий класс.
— Это не классы. Это уровни. Если бы вы вступили, вы бы сами увидели. Ваша жизнь сама собой поднялась бы на новый более высокий уровень. Вы были бы постоянно счастливы, — сказал Артур.
— Сынок, — ответил ему Питерс, — в тот день, когда я почувствую, что постоянно счастлив, я сам себя отправлю в психушку.
— Счастье — это то, что вам назначено в жизни. А то, что вы имеете, вы имеете лишь потому, что отрицательные силы убедили вас в том, что это ваш удел.
И как бы Кол Питерс ни пытался переубедить юношу, Артур на все находил ответ. А потом, в один прекрасный день, он исчез, сказав, что собирается последовать за своим лучшим “я”, а потом столь же мистическим образом появился вновь. Кол чуть было не отказал ему в восстановлении на работе в команде лоцманов порта. Но все-таки мальчуган ему нравился. И, против собственных убеждении, он снова принял Артура на работу.
— Но больше не убегай, не предупредив меня заранее. У нас тут серьезная работа — мы проводим в порт корабли, а не торгуем карандашами на углу. К нам в порт заходят очень крупные корабли. И “Персия-Сауд Мару” — самый крупный из них.
— Это было в последний раз, — пообещал Артур. Самолет был маленький, но Кол Питерс любил маленькие самолеты. Он лучше чувствовал и ветер, и море, когда они находились в воздухе, направляясь на “Персию-Сауд”.
— А что все-таки они там натворили на Багамах? Я слышал, там вышла какая-то заварушка. Вроде как восстание.
— Когда люди хотят быть свободными, другие это всегда называют заварушкой, — заметил Артур. — Когда людям надоедает со всем этим мириться. Когда люди готовы драться ради того, чтобы отстоять все святое и доброе.
— Итак, ты теперь заделался революционером, да? — поинтересовался Питерс.
— Единственная революция, которая меня интересует, это та, что внутри меня самого.
— Так чем же ты там занимался?
— Я научился любить то, что хорошо, и ненавидеть то, что плохо.
— А кто принимает решения, что плохо и что хорошо?
— Это очевидно, — заявил Артур.
Он смотрел прямо перед собой, взгляд его упирался в облака. Самолет был маленький, и можно было смотреть вперед через плечо пилота. Вибрация от работающих двигателей передавалась креслам.
— Что ж, значит, ты меня в чем-то опередил, сынок. Потому что чем старше я становлюсь, тем менее очевидным это для меня становится.
— Если вы избавитесь от своих отрицательных импульсов, то все станет очевидным.
— И каким же скучным тогда станет этот мир, черт возьми, — сказал Питерс.
Пилот самолета рассмеялся. И вся команда тоже. И лишь когда далеко впереди показалась громада “Персии-Сауд Мару”, команда перестала смеяться над бедным Артуром, стойко сносившим насмешки. Он чувствовал, что может вынести все что угодно. Он знал о том, что есть единственный верный путь, а они не знали. Кроме того, многие из них умрут в самом ближайшем будущем, а он — нет.
Это будет не убийство. Убийство — это когда гибнут невинные люди. Но на Багамах, прослушав совершенно бесплатный курс, поднявший его на такие высоты, где он мог сам контролировать собственную судьбу, он узнал, что несовершение дурных поступков само по себе еще не делает людей невинными.
Человек невинен только в том случае, если он содействует положительным силам Вселенной. А если вокруг вас зло и вы действуете в этой системе зла, то вы становитесь столь же виновными, как и президент Соединенных Штатов.
Летчик, пилотировавший самолет, кружился над “Персией-Сауд Мару”, выискивая местечко на поверхности моря подальше от ее кильватера, где под водой играли такие течения, что самолет тут же засосало бы в воронку. В некоторых морях приходилось часами кружиться над морем, пока исследовательские суда, которые сейчас как раз спускались на воду с палубы высотой в многоэтажный дом, не отыщут безопасное местечко, где самолет мог приводниться.
Сегодня море было спокойно, и такое место нашлось довольно быстро. Самолет благополучно сел на воду. Буксиры чуть поменьше эсминцев, но побольше катеров береговой охраны, подтянули самолет к борту танкера, и лоцман вместе со своей командой поднялись на борт. Артур шел вместе с Колом Питерсом.
Еще до того, как буксиры подошли к борту “Персии-Сауд Мару”, лоцман, вся команда и их багаж подверглись досмотру. Это было сделано в соответствии с протоколом, согласно которому ни люди, ни суда, не прошедшие такой досмотр, не допускались до огромного танкера.
В чемодане у Кола Питерса была смена белья на четыре дня, фотография жены и лоцманские карты.
У Артура Дэниела в багаже были учебники двенадцатого уровня “Братства Сильных”, смена белья на четыре дня и красный пластмассовый водяной пистолет. Заряженный.
— Это мой, — пояснил Артур, не давая судовому инспектору прикоснуться к пистолету.
— Ладно, пусть остается, раз стреляет не пулями, — снисходительно сказал инспектор.
— Что ж, я рад видеть, что у тебя в жизни наконец-то появились хоть какие-то маленькие радости, — заметил Кол.
Но одновременно с этим он обратил внимание и на то, что у Артура оказалась при себе и упаковка таблеток от головной боли. Никогда раньше за Артуром ничего подобного не водилось. Кол, к своему облегчению, увидел, что в упаковке всего одна таблетка. Это хорошо — по крайней мере, Артур не пристрастился ни к какой химии.
Люди, пристрастившиеся к наркотикам или алкоголю, все равно, обычно старались иметь при себе достаточный запас зелья. И за этим Кол Питерс научился следить уже давно. Потому что, когда ведешь в порт такое массивное судно, как “Персия-Сауд Мару”, то затормозить его ход, а тем более повернуть вспять возможности не больше, чем изменить направление полета пули. “Персия” уступала в скорости другим судам, но превосходила их размерами, а потому Кол не мог позволить себе рисковать.
Бортовые краны подняли на борт буксиры. Но сегодня судно сидело достаточно низко и подъем занял немного времени. Танкер был нагружен аравийской нефтью. Судно отошло от берегов Аравийского полуострова месяц назад, имея такой запас нефти, что если бы ее выплеснули на рынок всю сразу, то это бы выбило последние подпорки из-под и так уже неустойчивых цен на нефть. Но эта нефть была продана уже годы назад по договору с крупными нефтяными компаниями, которые теперь в течение нескольких месяцев будут разгружать судно в порту Байонн, штат Нью-Джерси.
Весь порт с нетерпением ждал прибытия груза.
Колу Питерсу нравилась “Персия-Сауд”. На большинстве судов ощущаешь качку. Палуба “Персии” вряд ли раскачивалась сильнее, чем тротуар в штате Миссури.
Кол не стал приступать к своим прямым обязанностям сразу по восшествии на борт. Сначала он провел собрание своей команды. В команде были навигатор, инженер, младшие помощники и еще несколько человек — все, кто разрабатывал процедуру входа судна в порт. Для того, чтобы остановить судно, надо было начать сбрасывать ход рано утром, а потом каждый час тщательно проверять скорость судна и расстояние до берега. Если, когда покажется береговая линия, скорость “Персии-Сауд” будет больше двух узлов, никакая сила на земле не предотвратит крушение в порту. Но если скорость упадет еще ниже, то судно может оказаться во власти прибрежных течений, и тогда пройдет целый день, прежде чем вновь удастся взять судно под контроль. Танкер был очень чувствительным созданием — • прямо пропорционально массе.
