Обезьяний рефлекс - Март Михаил (версия книг TXT) 📗
Виктор Левин потерял сознание в отделе обуви на втором этаже «Пассажа» в момент оплаты чека. Народ растерялся. Парня пытались привести в чувство. Наконец кто-то догадался вызвать «Скорую помощь». Виктор скончался по дороге в больницу.
Весть о смерти мужа застала Ольгу в фотостудии во время съемки. Она не могла поверить в происшествие. Бедняжку успокаивали, как могли.
Не так давно гуляли на свадьбе, теперь все друзья стянулись на похороны. Горе вдовы было искренним. Все знали, как они любили друг друга и строили планы на будущее, хотели детей. Виктор собирался взять кредит на постройку коттеджа, Ольга решила пожертвовать карьерой фотомодели ради создания полноценной семьи. И вот такой трагический конец.
Из бизнеса она все же ушла. Ее оставили в художественном совете с приличной зарплатой, но не за ее заслуги перед Домом моделей, а в знак уважения к Виктору и памяти о нем. Новое лицо фирмы не дотягивало до желаемых критериев, но с этим пришлось мириться. Ольга активно участвовала в работе Дома моделей, ее уважали, к ней прислушивались. Муж успел привить молодой провинциалке хороший вкус, и она прекрасно ориентировалась в новых веяниях. Все понимали: девушка работает, чтобы не оставаться наедине сама с собой и хочет быть причастной к делу, которому Виктор посвятил свою жизнь. Конечно, она не могла влиять на концепцию и направления, выбранные фирмой, но приносила пользу и тащила на себе много рутинной работы, с которой не любят связываться творческие люди. В деньгах она не нуждалась. От Виктора остались накопления, и она получила в наследство все авторские права на разработки мужа, что приносило пусть небольшой, но постоянный доход.
Тут стоит упомянуть об одном незначительном эпизоде. Во время похорон Виктора все друзья высказывали ей свои соболезнования. Хороший обычай. Подошел к ней и тот парень, которого она запомнила еще на свадьбе. И опять у нее екнуло сердце. Она уже и не вспоминала о нем, а тут ее бросило в жар. Он трижды поцеловал ее и сунул в руку визитную карточку со словами: «Всегда готов прийти на помощь». И опять он занозой засел в ее голове. Карточку она потеряла раньше, чем успела в нее заглянуть.
Прошла зима, таял мартовский снег. Ольга продолжала работать с архивами Некрасова. Любопытство превратилось в манию. Она находила побочные источники информации, служившие подтверждением найденных материалов.
Как-то возвращаясь с покупками домой, она остановилась на перекрестке и увидела стоящую перед ней машину. У нее возникло чувство, будто она встретила старую подружку в магазине. Серебристый «Бентли» принадлежал Геннадию Некрасову. Не понятно, что заставило ее поехать следом.
«Бентли» привез ее к Боткинской больнице. Из машины вышел долговязый очкарик с букетом цветов в руках. Она его уже видела раньше. Это шофер Некрасова, его преданный пес. К кому он мог приехать? Из досье на шофера ей известно, что тот живет один. Мать и дочь живут за городом. Может, что-то случилось с Некрасовым?
Ольга последовала за ним. В регистратуре ему дали жетон, служивший пропуском. Колокольников назвал имя Галины Савиной из третьей хирургии. Ольга стояла за его спиной и все слышала. Белые розы вряд ли предназначались пожилой женщине.
Ольга вернулась в свою машину и выжидала. Шофер появился через пятнадцать минут, сел в машину и уехал. Слишком быстро. Так больных не навещают. Она проделала то же самое: подошла к окошку и спросила пропуск к Савиной. Ей дали, не задавая лишних вопросов.
Через пять минут Ольга зашла в палату с накинутым на плечи белым халатом.
Тут она ее узнала. Галя Савина, та самая подстилка Некрасова, которая стояла ей поперек горла. Нога в гипсе. Помимо девушки в палате лежали еще три женщины.
Ольга без церемоний подошла к сопернице, присела на стул и спокойно спросила:
— Как это случилось?
— Под машину угодила.
— Это я знаю, — со спокойным видом шла в атаку посетительница. — При каких обстоятельствах?
— По дурости. Возвращалась домой поздно вечером, а он словно с неба свалился. Удар — и все. Легко отделалась. Трещина в бедре. Ноги целы. Вот только танцевать в ближайшее время не смогу. Жаль. У нас хорошие гастроли намечаются… Постойте, а вы кто?
Ольга глянула на шикарный букет белых роз, стоящий на тумбочке и улыбнулась.
— Поклонница
— У меня нет поклонниц.
— Шучу. Я журналистка. Вы уже третья за сегодняшний день. И все попали под машину, такие же молодые и красивые. Мы ведем журналистское расследование. Есть мнение, что кто-то умышленно сбивает девушек. Вам еще повезло. Есть и смертельные случаи. Маньяк за рулем в криминальной практике встречается впервые.
— Маньячка. Меня сбила женщина. Молодая, очень красивая. Ее лицо отпечаталось в моем сознании. Искаженно, конечно. Оно освещалось приборной доской. А налетела она на меня с потушенными фарами. На улице темно, ночь. Я случайно глянула вправо и увидела ее лицо, потом удар.
— Какая у нее машина?
— Машину не видела. Только лобовое стекло. И на маньячку она не похожа. Выпила за рулем и все.
— И забыла включить фары?
— Возможно.
— А если подстерегала вас?
— Отпадает. Меня мой приятель привозит на машине прямо к подъезду. В этот вечер мы поругались. Я фыркнула и ушла из ресторана. Пришлось ехать на метро. Ни одной машины, как назло.
— Из протокола мне известно, что вас сбили на Большой Бронной, так?
— На Большой Бронной. Там нет автомобильных потоков, и никто не носится как угорелый. Поэтому и удар получился не очень сильным. Ваша версия с маньяком ко мне не подходит. Я ту женщину не виню. Обе виноваты. Только при чем здесь протокол? Я милицию не вызывала. Доковыляла до дома и вызвала «скорую». Тут Гена подъехал. Это он договорился, чтобы меня отвезли в Боткинскую. Хотел положить меня в отдельную палату, но я отказалась. Больше трех дней меня здесь не продержат.
— Это он вам принес цветы? Шикарный букет.
— Прислал. У него нет времени мотаться по больницам.
— Важно внимание. Ладно, выздоравливайте, Галя. Поеду дальше. Вы не мой случай. И будьте в следующий раз внимательнее на дорогах. А в милицию звонили из больницы. Они обязаны сообщать о происшествиях.
— Интересная у вас работа.
— Не то слово. Удачи!
Вернувшись домой, Ольга не удивилась, увидев Риту, попивающую коньяк в любимом кресле хозяйки.
— Активно работаешь, подруга. Не успели схоронить моего мужа, как ты принялась за любовницу Некрасова. Грубая работа. Убивать — так сразу, а ты калечишь. По кусочкам разломать хочешь? Зря. Она тебя очень хорошо запомнила. Неровен час, фоторобот составят. Тебе это нужно?
— Фоторобот на женщину за рулем? У меня нет машины. Как докопалась?
— А ты только себя считаешь умной? И не приходи сюда без моего ведома. Я могла вернуться домой с друзьями. При твоих грандиозных планах лучше не светиться лишний раз. А с девчонкой ты промахнулась.
— Никаких промашек. Убивать ее рано. С ансамблем «Березка» лучше не связываться. Скоро они уедут в турне на три месяца, но без хромой солистки, вот тогда мы ее и похороним.
— Ты похоронишь! Ты, а не мы! Я на мокруху не пойду, а тебе не привыкать. Мое дело Некрасова заполучить, а твое — мне дорожку вычищать. Сама ты с ним не справишься. Ему нужна женщина, а не молот в юбке, от которого каждый день перегаром несет.
— Ну, не тебе о мокрухе говорить. Тебя за нее в розыск объявили. И мужа своего ты отравила. Не разыгрывай из себя целку-невидимку. И с Некрасовым я справлюсь. Утюг на брюхо — и он все до гроша выложит.
— Две штуки выгребешь у него из кармана, и всё. А потом тебя на костре заживо сожгут. Нет у него денег в этой стране. И не лох он, а гений. Такого мужика мало окрутить. Получишь полкило конфет, колечко и букет роз. На испуг его тоже не возьмешь. Так что оставь свои солдафонские методы при себе. Здесь не зона. Мы имеем дело с организацией, способной менять власть в стране, внедрять свои законы и сажать своих людей на любые посты. Попер воробей против бульдозера. Мне нужны деловые, сильные партнеры, а не блатная шушера. Будешь делать все, что я скажу, или погорим вместе.
