Тень в камне - Миллер Рекс (читать книги бесплатно полные версии .TXT) 📗
— Недостаток кислорода или что-то еще, вызвавшее у одного из близнецов желание доминировать над другим... Как это проявится в определенном человеке? Есть какие-нибудь внешние признаки? Существует ли какой-то образ агрессивного, сильного близнеца с криминальной психикой. Чего мне искать?
— Очевидно, вы уже знаете, кто это, вопрос, на который вы ищете ответ: что он из себя представляет? Или она,если у вас сестры-близнецы. В вашем деле с Хакаби вы должны искать преуспевающего влиятельного брата. Если он одинок, если он гипертрофированный тип, если вы заметили какие-то признаки, если он занимается чем-то, что требует определенных усилий...
— Например, водит авиетку, управляет дельтапланом или что-то вроде этого?
— Конечно. По-настоящему одинокая личность связана с управлением. Вы имеете дело с очень опасным персонажем.
— Я должен задать вам один вопрос. Как насчет... — И Джек упомянул имя одного гнусного убийцы-маньяка, который был известен ему только по газетам и телевидению.
Доктор резко засмеялся и ответил:
— Он там, где ему следует быть — в ряду смертников.
— Об этом я слышал.
— Конечно. Это самый опасный сукин сын из тех, с кем я когда-либо сталкивался. Его следует отправить на тот свет как можно скорее. Как и у вашего убийцы или убийц, у него нет ни грамма совести. Ни тени сожаления по поводу того, что он совершил.
Эйхорд извинился за то, что отнял так много времени. Тут ему в голову пришла запоздалая мысль, он рассказал про наркотик и спросил у своего собеседника:
— Вы об этом слышали?
— Полагаю, что да, — хихикнул тот, — поскольку я был в команде, которая занималась его проверкой.
— Извините. Я как-то не связал. Но, будьте любезны, выскажите свое неофициальное мнение насчет того, можно ли извлечь какую-то пользу из гипнотического состояния, вызванного действием этого наркотика? В двух словах.
— Непростой вопрос. Вся область использования наркоанализа для допроса находится все в той же категории Сумеречной Зоны. Мы начинали с ЛСД-25. В двух словах...
Последовал водопад слов и фраз типа «диэнцефальная и корковая анестезия» и «ид и суперэго», и «гидробромид скополамина», и он не прекращался, и Джек отчаянно барахтался, пытаясь выплыть из этого потока, когда разговор подошел к концу. И молился о том, чтобы не утонуть.
ЧЕРЕЗ СЕВЕРНЫЙ ДАЛЛАС
В это время года поля стояли голые и, летя на низкой высоте, он мог наслаждаться их опустошенностью. Мелькали скотоводческие ранчо. Иногда фермы. Большие открытые пастбища, огороженные тысячами миль колючей проволоки. Холодало, и он натянул лицевую маску так, что виднелись только глаза. На нем было длинное теплое нижнее белье, заправленное в летные ботинки, на ногах по две пары шерстяных носков. Черные кожаные брюки. Шерстяной свитер с высоким воротом под черной кожаной курткой, изготовленной для него по заказу без обязательных в этом случае многочисленных молний. Перчатки с подкладкой. Горнолыжные очки. И все же ветер пронизывал его, холодил грудь, но он это только приветствовал. Обстановка держала его в состоянии боевой готовности. Ему все давалось легко. Поэтому особенно нравилось то, что вносило хоть какую-то свежую струю — бросало вызов, заставляло держаться настороже. Морозный воздух доставлял наслаждение.
Он всегда любил ее. Она была его женщиной, и он относился к ней соответственно. Но в такие дни, как сегодня, когда небо голубовато-серое, цвета пушечных стволов, а ледяной ветер рвет в клочья облака, сияющие девственной белизной, и ты пристегнут к ней и мягко касаешься рычагов управления, чувствуя биение ее сердца и как она, ощущая поцелуи беспощадного ветра, отзывается на каждое твое движение, — да, в такие дни она была полностью его леди.
Он понимал, как город может стать вашей женщиной. Или как можно полюбить парусное судно. Но он знал, что привязанные к земле не имеют ни малейшего представления о том, что такое любить полной грудью, открыто, неистово. То, что происходило на земле, было нелепым. Здесь, наверху, в объятиях его леди — вот где была настоящая свадьба. Вот в чем заключалась жизнь — подняться над грязью и унылым существованием скучных и вызывающих жалость пешеходов.
К западу от него в небе парил ястреб, и он сделал плавный вираж, чтобы понаблюдать за полетом птицы, и машина, как по волшебству, понесла его над полями и над вьющейся внизу лентой дороги, над мерзостью и обыденностью жилищ, где людишки влачили свое жалкое существование, и он подумал о себе и ястребе как о двух избранных, наслаждающихся свободой, вольных, парящих в нетронутом царстве воздуха.
Холодно и ясно. С этой высоты дома и машины кажутся ползающими по земле насекомыми. Он не думал о расходе топлива, никуда не торопился, с удовольствием наблюдая за парящим ястребом, любуясь, как тот пикирует, охотясь за грызунами. Ему пришла мысль, как много у него общего с этим дневным хищником. Авиетка находилась достаточно высоко над птицей, так что та не стала тут же спасаться бегством от огромной штуковины из черного дакрона, царственно парящей над ней. Но инстинкты выживания ястреба все же включились. Какое-то шестое чувство подсказало этому существу, что ему следует исчезнуть и поискать более подходящее для обеденного стола поле, где за ним не будут наблюдать человеческие глаза. И он еще некоторое время парил, как бы раздумывая, потом развернулся, плавно скользнул вниз и растворился на фоне темнеющей рощи. Какой блестящий образец камуфляжа. Уж в этом-то он знал толк, считал его одновременно и искусством, и наукой, и, если можно так выразиться, яро и горячо поклонялся ему всю жизнь. И теперь он восхищался защитными приспособлениями, которыми природа снабдила удивительно грациозную птицу.
Становилось все холоднее. Внизу он увидел пруд и на нем стаю уток, укрывшихся от ветра под мостом и спокойно кормящихся там. Когда авиетка пролетала над ними, утки, предупрежденные инстинктом о внезапно приближающейся опасности, благоразумно сгрудились к центру моста. Восторгаясь поведением ястреба и уток, он чувствовал какое-то духовное родство с птицами, так же как и с рыбами.
Он позволил себе почти полностью израсходовать горючее, а потом взял курс на открытое поле, рядом с местечком, которое приметил задолго до этого. Поле находилось рядом с шоссе, соединявшимся с автострадой, где находились заправочные колонки рядом с маленькой станцией обслуживания. Он нашел это поле, оно было длинным и открытым со всех сторон, и начал плавное приземление, пока наконец — «бамп» — колеса не стукнулись мягко о поверхность, и авиетка легко покатила по ровному полю.
Достав небольшую канистру, он отстегнул привязные ремни, выключил двигатель и извлек свои шесть футов с хвостиком из кожаного кресла. Быстрым шагом пересек шоссе в направлении станции заправки. Воспользовался одним из рабочих насосов. Обменялся несколькими, ничего не значащими любезностями с какой-то мрачной личностью, которая вылезла поинтересоваться, кто это там заправляется горючим, расплатился за топливо, быстро вернулся назад, заполнил бак, добавил ртутного раствора, который она предпочитала всем другим видам смазки, и проверил автопилот.
Конструкцию автопилота он разработал сам: Иногда, и это его беспокоило, эмоции овладевали им, когда он находился в воздухе. Несколько раз ему удавалось справиться со своими чувствами, и все обходилось без последствий, но эмоции — вещь внезапная и непредсказуемая. Если подобное состояние возникнет, он хотел быть уверенным, что не потеряет управление машиной и не сорвется в штопор прежде, чем придет в себя, поэтому сделал автопилот, использовав стандартное приспособление, которое он приобрел за шестьдесят девять центов, — и то, что раньше было привязным ремнем, превратилось в замысловатый автопилот. Он постоянно что-то усовершенствовал. Изобретательство было его второй натурой.
В машине имелся автоматический стартер, но он предпочитал заводить ее вручную, наслаждаясь возникающей при этом близостью между ними. Лаская пальцами изящные обводы деревянного пропеллера, проводя ладонью по корпусу, он вспомнил случай, когда она играючи укусила его. В кабине сидел придурковатый механик, и она наказала летчика за то, что позволил чужому человеку прикасаться к ней. Как только он раскрутил пропеллер, этот кретин моментально переместил центр тяжести, подняв с сиденья свою задницу, в ответ она тут же клюнула носом и укусила его — пропорола деревянным зубом палец до кости, дав понять, что не одобряет подобного к ней отношения.
