Остров Свиней - Хайдер Мо (читать книги онлайн полностью без сокращений .TXT) 📗
Женщина прошла всего в метре под ней и скрылась в длинном низком здании. Внутри загорелся свет и надолго воцарилась тишина. Учащенный пульс Анджелины эхом отдавался у нее в ушах. До сих пор она видела чужих людей только по телевизору или с большого расстояния на пристани. Она уже собралась спуститься с дерева и подкрасться к зданию, когда внезапно свет погас и женщина вышла из здания. В руках она держала стопку кухонных полотенец, на которых стояла металлическая миска. Свернув на тропинку, женщина вдруг остановилась.
Секунду она смотрела на миску так, словно в ней оказалось что-то неожиданное: глаза опущены, губы плотно сжаты. Затем, непроизвольно дернув челюстью, она медленно, очень медленно подняла глаза вверх. Анджелина сидела затаив дыхание. Их взгляды не встретились, но Анджелина поняла, что ее увидели. Наступила долгая, очень долгая пауза, и, хотя сердце ее бешено колотилось, ее переполняла надежда. Она представила себе, как женщина опускает миску и протягивает к ней руки. Она представила себе, как ее ведут в деревню и люди выходят из своих домов, чтобы ее приветствовать. Она представила себя на кухне, где горит огонь и на столе стоит ужин, и впервые после отъезда Асунсьон она не чувствует себя несчастной.
Но, разумеется, ничего подобного не произошло. Вместо этого Сьюзен Гаррик уронила миску, потом наступила пауза, пока миска катилась где-то между деревьями. Затем она остановилась, и тут Сьюзен закричала. В ее голосе звучал настоящий ужас, пронзивший Анджелину до самого сердца. Сьюзен резко развернулась, некоторое время постояла на месте, словно не зная, что делать, после чего, пошатываясь, направилась к домам, крича и плача. Анджелина на секунду застыла, затем поспешно спустилась с дерева — кора оставляла ссадины на ее коже. Повернувшись, она исчезла в чаще — там, откуда пришла.
Больше она не появлялась в деревне вплоть до той самой ночи, когда последовала за Малачи и увидела, как он закладывает в церковь взрывчатку.
Вернувшись в коттедж, она обнаружила Малачи в кабинете — горит свет, на столе стоит бутылка. Анджелина тихо проскользнула в заднюю дверь и отправилась в ванную, чтобы выпить воды и смыть с тела запекшуюся кровь и грязь. Закончив с мытьем, она поднималась к себе, как вдруг возле дома началась какая-то суматоха; заслышав ее, Анджелина инстинктивно взлетела на самый верх лестницы. Кто-то стучал в дверь. Малачи в панике выскочил из кабинета.
— Иди в свою комнату! — прошипел он. — И не выходи, пока я за тобой не приду.
С бьющимся сердцем она прокралась в свою комнату. Внизу Малачи открыл дверь. На какой-то миг воцарилась тишина, затем каким-то странным плачущим голосом Малачи произнес:
— Бенджамин! Бенджамин, зачем ты здесь? Я не хочу тебя видеть.
— Малачи!
— Да. Я Малачи. Зачем ты здесь?
На несколько секунд снова воцарилась тишина. Анджелина знала, кто такой Бенджамин — Бенджамин Гаррик. Она видела его фотографию и теперь представляла себе, как они смотрят друг на друга, думая о прошедших годах. Когда Бенджамин снова начал говорить, он произносил слова шепотом, так, словно чего-то боялся:
— Малачи, что с тобой случилось?
— Что случилось? Да ничего не случилось.
— Малачи, у нас говорят ужасные вещи. Говорят ужасные вещи о том, чем ты здесь занимаешься. В этих лесах видели нечто порочное.
— Порочное? В каком смысле?
— То, чего боятся все христиане, Малачи, древнего врага рода человеческого — Пана, Диониса, сатану. Полузверя-получеловека. Биформу.
— Я говорил тебе, чтобы ты никогда не приходил сюда, Бенджамин. Не надо приходить сюда и рассказывать мне всю эту чепуху. А теперь убирайся, пока я не пустил в дело топор.
Возможно, чтобы показать серьезность своих намерений, Малачи действительно поднял топор, потому что Бенджамин отшатнулся от двери. Анджелина слышала, как он натолкнулся на бочку, слышала шаги, затем стук закрываемой двери и тяжелое, яростное дыхание Малачи в гостиной. Она подскочила к окну, прижалась лицом к стеклу и увидела голову уходящего человека. Луна клонилась к горизонту, но света вполне хватало для того, чтобы увидеть проглядывающий сквозь редеющие волосы бледный кружок кожи. На мужчине были темно-зеленый пиджак и резиновые сапоги, он возбужденно двигал руками — вверх-вниз. Он дважды повернулся на триста шестьдесят градусов, словно не знал, что делать — то ли постучать еще раз, то ли убежать. Затем мужчина остановился.
Всего в нескольких метрах от него, за изгородью, лежала свинья. Анджелина не заметила ее раньше, но по странному наклону головы Бенджамина поняла, что это одна из жертв Малачи, еще не приведенная в порядок после воскресного изгнания духов. Она не имела представления, каким именно орудием отец ее убил, но он явно разрезал животное на части. А внутренности просто разбросал вокруг, поскольку сейчас они валялись повсюду, постепенно приобретая темно-красный цвет.
Бенджамин застыл в полной неподвижности, тяжело дыша, плечи его то поднимались, то опускались. Он сделал несколько шагов вперед, поднес руку к губам и смотрел на свинью сквозь тучу вьющихся над нею мошек. Отгоняя мух, он что-то пробормотал, потом быстро сложил руки и яростно зашептал молитву, устремив взор к небесам. Она попыталась взглянуть на животное глазами Бенджамина и пришла к выводу, что его раны напоминают работу демона — разодранный на части труп Фауста. Асунсьон как-то читала ей «Фауста», сидя на краю кровати, — читала шепотом, так как это было тайной, а в обществе Малачи они никогда не упоминали дьявола.
Сзади внезапно открылась входная дверь, и из дома вышел Малачи. Бенджамин резко обернулся, на его лице был написан страх.
— Малачи, что это? Что за мерзость живет на Куа… — Он замолк. Малачи стоял в метре от двери, подняв над головой сверкающий в лунном свете топор. — Малачи, — запинаясь, бормотал он, страшно побледнев. — Малачи, я тебя умоляю — что с тобой случилось? Кто склонил тебя к сговору?
— Убирайся прочь от моего дома. — Малачи сделал шаг вперед. — Ты меня слышишь? Убирайся и больше сюда не приходи.
Бенджамин посмотрел на топор, потом снова на свинью и осторожно поднял руки.
— Я ухожу, — пятясь, пробормотал он. — Я ухожу. Но я тебя умоляю, Малачи, — может, ты и отвернулся от Бога, но еще не поздно. Тот, который сбросил с небес распутного дракона, не забыл о тебе, и Он…
— Убирайся! — Малачи сделал еще один шаг, поднял топор чуть выше, и тогда Бенджамин повернулся и, спотыкаясь, направился к ущелью. Малачи, не двигаясь с места, молча смотрел в ту сторону, где исчез Бенджамин. Топор дрожал в его руках.
Анджелина прижалась к стене, обхватив голову руками, вспоминая слова Бенджамина: мерзость — Пан, Дионис, сатана. Те же самые слова Малачи использовал во время ежемесячных ритуалов. Что-то уперлось ей под ребра — что-то твердое, чего она не могла выплюнуть или проглотить. Впервые в жизни она подумала о том, что Малачи, возможно, прав.
— После этого они еще не раз приходили. — Она сидела с каменным лицом и пристально смотрела на мигающий огонек записывающего устройства.
Я этого не запомнил, но сейчас понимаю, что в последние полчаса она, должно быть, плакала, так как глаза у нее стали красными и припухшими, а руку она прижимала к носу, чтобы из него не текло.
— Я… в общем, я нашла дерево, откуда можно было за ними наблюдать. Они вели себя, словно туристы.
— Туристы? — Я все еще представлял себе тот момент, когда Сьюзен Гаррик уронила металлическую миску. Ее грохот по-прежнему стоял у меня в ушах. — Они пытались тебя увидеть?
— Они даже приносили с собой фотокамеры. Это было до того, как папа установил изгородь. Бенджамин — он вернулся и окропил святой водой дно ущелья. — Она вдруг замолчала и некоторое время о чем-то думала, ее тусклые карие глаза двигались из стороны в сторону, словно она видела все это снова. — А та девочка, с которой вы приходили, — она пыталась меня поймать. Вырыла яму в земле…
— С которой я приходил?
