После меня - Грин Линда (книги онлайн полные версии TXT) 📗

— Я знала, что это будет вот так.

— Да, потому что ты совершаешь глупый поступок. Ты разбрасываешься своей жизнью, Джесс. И я не собираюсь стоять в стороне и просто смотреть на это, ничего не говоря.

Я кладу на тарелку свой сэндвич.

— Ты уже все сказала?

— Я еще даже не начинала.

Я оглядываюсь по сторонам и вижу, что люди вокруг уже начинают на нас поглядывать.

— Послушай, я извиняюсь за то, что я счастлива. Извиняюсь за то, что у меня теперь новый парень и новая работа и что я оставила тебя на старой работе.

— Ты думаешь, что я ревную?

— Ну, с того места, где я сейчас сижу, это выглядит именно так.

Сейди качает головой:

— Как мне до тебя достучаться, Джесс? Я не ревную. Ты подцепила симпатичного парня, и я за тебя искренне рада. Но это… — Она показывает на кольцо. — Это — безумие. Взгляни на себя! Ты за пару месяцев так сильно изменилась, что я тебя больше не узнаю. Ты как будто превращаешься в то, во что он хочет, чтобы ты превратилась, но ты так сильно на него запала, что даже не замечаешь этого.

Я опускаю взгляд — главным образом для того, чтобы скрыть слезы, подступившие к моим глазам.

— После всего того, через что я прошла, со мной наконец-то произошло нечто хорошее, а ты реагируешь на это так, как будто я снова понесла утрату.

— Ты утратила чувство здравого смысла, потому что слишком сильно запала на Ли.

— Почему ты его так сильно ненавидишь?

— Я вовсе не испытываю к нему ненависти. Я просто хочу, чтобы ты проснулась и увидела то, что происходит.

— Ты даже понятия не имеешь, какой он. Он заставляет меня чувствовать, что я — самый особенный человек на свете. Он любит меня, Сейди. Еще никто и никогда не любил меня так, как он.

Она качает головой:

— Если бы он в самом деле тебя любил, он бы не стал просить тебя измениться.

— Он не просил.

— Ну да, не просил, как же!.. То есть эта твоя новая одежда, новая работа и дурацкая губная помада у тебя на губах не имеют к нему никакого отношения, да?

Слезы начинают бежать из моих глаз, и я не в состоянии их остановить. Сейди, похоже, собирается потянуться вперед и взять меня за руку, но затем передумывает.

— Ты должна это прекратить, — говорю я. — Это может причинить некоторым людям вред.

— Что ты имеешь в виду?

— Если ты не можешь радоваться за меня, ты должна уйти из моей жизни. Потому что если ты и дальше будешь продолжать вести себя подобным образом, то ты в конце концов все всем испортишь.

— Прекрасно, — говорит она, вставая, запихивая еду в сумку и беря свое какао. — Тогда я пообедаю на ходу. И считай, что я уже в самом деле ушла.

Глядя на то, как она уходит, я изо всех сил пытаюсь сдержать снова подступившие к глазам слезы. Я с ужасом осознаю, что это я вынудила ее поступать впоследствии определенным образом. Это я ее так разозлила, что она в будущем скажет полиции, что меня убил мой муж.

Мы вдвоем с папой сидим в единственном приличном ресторане в Митолройде (если не считать магазина, торгующего горячей пищей, в котором вообще-то классно). Я предпочла бы поехать в Лидс, но в пятницу вечером там полно на улицах пьяных людей, и я не хочу портить папе впечатление от этого нашего мероприятия. Я хочу, чтобы все в этом мероприятии было позитивным. Папа ради такого случая надел костюм и выглядит в нем, надо сказать, очень даже неплохо. Во всяком случае, для человека его возраста. Что хорошо в мужчинах с итальянскими генами — так это, в частности, то, что их не портит лысина.

— Ты встречалась сегодня с Сейди, да? — спрашивает папа, когда мы сидим и прихлебываем минеральную воду.

— Да.

— Я буду прав, если предположу, что она восприняла все это не очень позитивно?

— Это еще слабовато сказано.

— Жаль. Вы ведь всегда были лучшими подругами, Джесс. Ей, наверное, сейчас очень тяжело.

— Я была бы рада за нее, если бы она оказалась на моем месте, а я — на ее.

— Правда? У тебя в жизни ведь образовалась бы огромная брешь…

— Ну, я точно не стала бы вызывать у нее негативные эмоции. Она — как кипящая масса, состоящая из негодования.

— Она постепенно успокоится.

— Она не успокаивается, — говорю я, а затем спохватываюсь. — Я имею в виду, она не успокоится. Она всерьез ополчилась на Ли.

— Почему?

— Видимо, винит его в том, что он забирает меня у нее. Если она когда-нибудь станет что-то говорить против Ли, вспомни о том, что я тебе только что сказала.

Папа ставит свой стакан на стол.

— А с какой стати она стала бы что-то говорить против Ли?

— Ты просто запомни то, что я тебе только что сказала, — только и всего.

Едва я произношу эти слова, как открывается дверь и заходит Ли. Я виделась с ним всего лишь несколько часов назад, но у меня опять возникает ощущение, что внутри меня что-то вот-вот взорвется.

— Привет, — говорю я, вставая и улыбаясь ему.

Он целует меня в губы — целует таким поцелуем, который вроде бы вполне приемлем в присутствии родственников, но мне все же хотелось бы, чтобы папы при таком поцелуе рядом не было.

— Ты выглядишь, как всегда, шикарно, — говорит Ли, а затем поворачивается к папе. — Рад снова с вами увидеться, Джо.

Папа встает и протягивает руку:

— Я тоже рад тебя видеть, Ли. Поздравляю. Ты, надо сказать, действуешь быстро и решительно.

— Спасибо, — отвечает Ли. — У вас удивительная дочь. Я не собираюсь дожидаться, когда ее заграбастает кто-нибудь другой.

Я вижу, как показания на «одобрителеометре» на лице папы поднимаются еще на одно деление вверх. Мы все садимся. Похоже, очарование Ли выиграло первый раунд. Папа уже почти готов выбросить белое полотенце на ринг в знак того, что сдается. К нам подходит официант, чтобы принять наш заказ на напитки.

— Я думаю, нужно заказать бутылку шампанского, — говорит папа.

Наступление очарования Ли точно закончилось победой. Папа теперь уже на моей стороне. Двое мужчин, которых я люблю больше всего на свете, будут находиться рядом со мной, что бы ни сулило нам будущее.

ЛИЧНОЕ СООБЩЕНИЕ

Сейди Уорд

01/10/2017 23 : 22

Я встретилась с ней вчера — с бывшей подружкой Ли. Ее зовут Эмма. Эмма Маккинли. Впрочем, ты, наверное, это знала. Она — актриса. Не очень-то знаменитая. Она снимается в сериалах и еще каких-то ролях на телевидении и играет в театрах во время гастролей. Несколько лет назад она какое-то время снималась в сериале «Эммердейл» [24]. Но мы с тобой его, конечно же, не смотрели. Я понимаю, что мне, наверное, не следовало с ней встречаться. Но я разыскала ее в интернете и связалась с ней после того, как полицейские сообщили мне, что она подала заявление в полицию.

Она очень симпатичная. Точнее говоря, когда-то была очень симпатичной. Я посмотрела с помощью «Гугла», как она выглядела, когда снималась в том сериале. Сейчас она, конечно, выглядит совсем по-другому. Она такая тощая, что похожа на воздушный шарик, из которого выпустили почти весь воздух. Это, впрочем, неудивительно, если вспомнить о том, что с ней произошло. Он избивал ее, Джесс. Он избивал ее очень-очень сильно. Не в самом начале их отношений, нет. Она сказала, что поначалу он был очень любезным и ласковым. Это стало происходить позднее, когда они начали жить вместе. И началось все со шлепка. Всего лишь одного шлепка. Потом он очень сильно извинялся и обещал ей, что такое больше никогда не повторится. Но оно, конечно же, повторилось. А затем еще раз, и еще… И каждый раз она его прощала, потому что он был очень расстроен из-за того, что сделал. Она думала, что сможет помочь ему избавиться от этой своей наклонности, сможет помочь ему стать лучше.

Она надеялась на это, пока они не поехали на отдых в Венецию. Он там сломал ей челюсть, Джесс. Он, черт побери, сломал ей челюсть. Она не подала на него жалобу: она очень сильно опасалась, как бы об этом инциденте не написали в газетах. Но она, по крайней мере, после этого инцидента от него ушла. Она переехала обратно в Лондон. Там она сейчас и живет. И больше она с ним уже не общалась. Она не знала о том, что он женился и что ты умерла, пока не приехала в Лидс в гости к подруге. Подруга ей об этом и рассказала. Вот тогда-то она и решила обратиться в полицию. У нее есть фотографии, Джесс. Фотографии того, что он с ней сделал. И документы, свидетельствующие о ее лечении в больнице в Италии. А еще то, что с ней произошло в отеле, в котором они жили в Венеции, видел один человек — горничная, которая зашла в их номер вскоре после инцидента и увидела кровь и все такое прочее.