Дерево дракона - Каннинг Виктор (книги онлайн полные версии бесплатно txt) 📗
Сэр Джордж подошел к окну и окинул взглядом горный склон. В заливе, переливаясь на солнце, качался на волнах самолет-амфибия, прибывший на рассвете. Доставленная им из Лондона почта лежала на столе Грейсона.
— Я вот что подумал, Нил, пора мне наведаться на Мору.
Сегодня приходит «Данун», а завтра Тедди мог бы взять меня на борт. Свяжешься с Ричмондом и сообщишь ему о моем прибытии.
— Хорошо, сэр. Сколько вы там предполагаете пробыть?
— Ночь, от силы две. Ему придется поместить меня в форте.
Ненавижу спать на «Дануне», у меня там начинается клаустрофобия.
— А как быть с репортерами, сэр?
— А-а, эти двое? Они все еще здесь?
— Да, сэр. Они становятся просто невыносимы, прямо покоя от них нет.
— Хорошо, я возьму их. Только пусть остаются на «Дануне». Ричмонду, я думаю, они в форте даром не нужны… Хотя они наверняка захотят осмотреть крепость. В общем, тебе лучше договориться с Ричмондом заранее.
— Хорошо, сэр. Да, кстати, вот на это вы, может быть, захотели бы взглянуть прямо сейчас. — Нил вытащил из стопки бумаг листок и протянул его сэру Джорджу.
Тот подошел и взял его. Когда он прочел его, Нил встал и закурил сигарету.
На страничке было напечатано всего каких-нибудь двадцать машинописных строк, но сэр Джордж, казалось, читал ее целую вечность. Несмотря на корыстный интерес, который Нил питал к сэру Джорджу, он по-настоящему любил старика за доброту, чуткость и какую-то мягкую застенчивость. Уж кого бы Нил не хотел обидеть, так это сэра Джорджа, хотя знал, что с другими не стал бы церемониться, если бы они встали у него на пути. Но сэр Джордж был не такой. Больше всего на свете его могло обидеть неуважение к правилам приличия. Но ничто на свете не может помешать человеку любить чужую жену (хотя сэр Джордж, конечно, даже и представить себе не может, как все это уже далеко зашло!), но если бы он узнал…, то, не имея даже достаточных тому доказательств, счел бы, что этот человек обязан покинуть его дом.
Сэр Джордж шумно прокашлялся и положил листок на стол:
— Я бы сказал, это уж слишком. А ты как думаешь?
Нил молчал с серьезным видом, потом, нахмурившись, сказал:
— Не знаю, сэр. Мне кажется, было бы глупо этому верить. — Он взял в руки бумагу. Это был отчет разведывательных служб министерства по делам колоний. В довольно недвусмысленной форме — словно тот, кто сочинял эту бумагу, разделял мнение сэра Джорджа относительно того, что это уж слишком, — в нем сообщалось, что за последнюю неделю по всей Кирении пронесся слух о возвращении Хадида Шебира, что национальная армия, реорганизованная и усиленная, дожидается возвращения своего лидера и ничто уже не может остановить этого. — Скорее всего это просто умелая пропаганда, проводимая сторонниками Шебира, не желающими смириться с гибелью идеи.
— Думаешь, так?
— Любой на моем месте так бы подумал.
— Уверен, это обычные, бездарные сплетни, не больше. Хотя успокаиваться нельзя. — Сэр Джордж улыбнулся и искоса посмотрел на Нила. — Отправь это Ричмонду. Он на месте, ему виднее.
Сэр Джордж направился к двери:
— Ну а остальное потом.
— Хорошо, сэр. Только тут вот еще один вопрос…
— Что там такое? — Сэр Джордж, уже взявшийся за дверную ручку, обернулся.
— Мне трудно об этом говорить, сэр. Очень трудно.
Сэр Джордж сделал шаг в сторону:
— И что же это такое, Нил?
— Ну…, одним словом, сэр… Я давно работаю у вас и благодарен вам за все, что вы для меня сделали.
— Что за ерунда, Нил! Ты отличный адъютант, и это я благодарен тебе за то, что ты своей помощью облегчаешь мне работу.
А в чем все-таки дело? Решил продвигаться дальше? Осваивать новые горизонты? Я правильно понял?
— Если откровенно, то да, сэр.
— Ну что ж, я не упрекаю тебя. А чем думаешь заняться?
— Да вот…, думал податься в промышленность. В Лондоне у меня есть друзья, которые могли бы мне помочь. Ну и потом… вам же известны мои политические амбиции.
— Ну да, конечно… — Сэр Джордж осторожно прикрыл рот ладонью, словно для того, чтобы скрыть улыбку. — Ну что ж…
Почему бы и нет? Я тоже мог бы тебе посодействовать. В «Толлойд кемикалз» у меня брат. Я мог бы написать ему. Думаю, нет нужды сообщать тебе, кто там у них президент. И когда ты собираешься уехать?
— Когда скажете, сэр.
— Чуть позже, чуть раньше, какая разница? Так ведь? Ладно. Давай сначала посетим Мору, а по приезде обо всем договоримся.
— Благодарю вас, сэр Джордж.
Когда губернатор ушел, Грейсон облегченно вздохнул, откинувшись в кресле. Вопрос с его отставкой разрешился более чем гладко, такого он даже не предполагал. А ведь иногда старик бывает не в пример любопытным, начинает допытываться, что да как, хотя по его виду никогда бы не подумал, что он на это способен. Вот почему Нил в последнее время стал опасаться оставаться здесь, рядом с Дафни. Достаточно одного промаха — и все сорвется. Их отношения в последнее время зашли так далеко, что с каждым днем становится все труднее и труднее их скрывать.
Дверь тихонько отворилась, и в комнату вошла Дафни. В последнее время она заходила к нему каждое утро, чтобы выкурить сигарету и поболтать. Эта ее новая привычка была вполне невинной и совершенно естественной, но сэр Джордж запросто мог заподозрить неладное.
Высокая, стройная, она подошла к нему, улыбаясь, и он поднялся ей навстречу. Дафни протянула к нему руки, слегка коснувшись его. Не говоря ни слова, он поднес ей зажигалку, наблюдая, как она усаживается на краешке письменного стола.
Не сводя с нее глаз, он уселся на подоконник:
— Я только что говорил с твоим отцом.
— Насчет отставки?
— Да.
— И как он воспринял новость?
— Очень спокойно.
— Я не хочу, чтобы ты уезжал.
— Так надо. Ты можешь приехать позже.
— Я не хочу с тобой расставаться.
— Знаю. Но я мог бы остаться только в одном случае — если бы мы вместе пошли к твоему отцу и во всем признались.
— Нет, я должна сделать это сама.
Грейсон кивнул. Если бы еще три недели назад ему сказали, что с ним случится что-либо подобное, он бы просто рассмеялся тому человеку в лицо. Раньше у него не было подобных проблем, но сейчас… Сейчас, когда он твердо решил перебраться в Лондон, ему нужно все время помнить об одном: в жизни существует множество непредсказуемых мелочей, которые имеют обыкновение врываться в самые тщательно разработанные планы, и это вмешательство далеко не всегда оказывается благотворным, как, например, сейчас. Как бы ты ни старался сладить с самим собой, всегда какой-нибудь чертик может изловчиться и вылезти наружу.
— Сегодня ты не приходил ко мне.
— Да.
— Почему? — Дафни не сводила с него глаз, и нежность, с какой она смотрела на него, не могла не тронуть Грейсона, и она прекрасно понимала почему, только не хотела сама говорить об этом.
— Ты же знаешь почему. Потому что я люблю тебя.
— Да, знаю. Но мне хотелось, чтобы ты произнес это вслух.
Он тихо рассмеялся:
— Мне кажется, мы оба даже немножко напуганы этим новым чувством. Во всяком случае, я точно напуган. У нас все было решено, мы строили радужные планы на будущее: моя работа, твои деньги, мое честолюбие, твои связи… Мы оба молоды и прекрасно понимаем друг друга не только днем, но и ночью. И вдруг это случается с нами…
Она тоже рассмеялась:
— Но разве это что-то меняет? Наоборот, даже лучше.
— Да, так даже лучше. Но кое-что это все-таки меняет. Теперь вопрос не только в том, что мы хотим друг от друга. Это уже не просто страсть, а настоящая любовь. И я вдруг понял, что внутри меня появилось нечто такое, что не позволяет мне делать некоторые вещи и идти против этого чувства до тех пор, пока я не смогу громко и во всеуслышанье заявить о нем. Вот почему я не могу больше приходить к тебе ночью. Если я еще хоть на сколько-нибудь останусь в этом доме, у меня попросту случится удар или я не выдержу и закричу о своей любви открыто.
