Пурпурные реки (Багровые реки) - Гранже Жан-Кристоф (читаем книги онлайн бесплатно без регистрации .txt) 📗
Голос директрисы звучал игриво и возбужденно. Карим позвонил ей с дороги.
– И что же вы нашли?
– Полное досье Фабьенн Эро, урожденной Паско. Но, увы, мы снова в тупике. После двух лет, проведенных в Сарзаке, эта женщина исчезла. Она больше нигде не преподавала.
– И нет никакой возможности узнать, куда она переехала?
– К сожалению, нет. Похоже, в тот год она не стала продлевать свой контракт с Министерством образования. Просто взяла да исчезла. И больше о ней никаких сведений нет.
Карим находился в каком-то поселке в окрестностях Сета. Сквозь стекло кабины он видел припаркованные машины, ярко блестевшие в свете фонарей. Слова директрисы не удивили его. Фабьенн Паско исчезла вместе со своей тайной. Со своей трагедией, И со своими демонами.
– А откуда эта женщина приехала в Сарзак?
– Из Гернона, университетского городка в департаменте Изер, близ Гренобля. Там она преподавала всего несколько месяцев. А до этого заведовала маленькой начальной школой в Таверле – деревушке в горах Пельву, неподалеку от Гернона.
– Есть ли в деле какие-нибудь биографические данные?
Директриса начала монотонно читать:
– Фабьенн Паско, родилась в сорок пятом году в Коривье, в долине Изера. В семидесятом году вступила в брак с Сильвеном Эро; в том же году получила первую премию на конкурсе пианистов в Гренобле... Вообще-то, знаете, с такими данными она могла бы преподавать и в высшем учебном...
– Продолжайте, пожалуйста!
– В семьдесят втором году поступила в пединститут. Два года спустя устраивается на работу в начальную школу Таверле, там же, в Изере, где и преподает в течение шести лет. В восьмидесятом году школа закрывается, так как из Таверле провели новую дорогу в соседнюю деревню, где школа была намного больше и дети могли посещать ее даже в зимнее время. Тогда Фабьенн перебирается в Гернон. Ей повезло – это всего в пятидесяти километрах от Таверле. И главное – этот городок славится среди преподавателей как центр интеллектуальной жизни и очень приятное во всех отношениях место.
– Вы сказали, что она вдова; когда умер ее муж?
– Не торопитесь, молодой человек, я как раз подхожу к этому! В восьмидесятом году, будучи в Герноне, Фабьенн носит фамилию своего супруга – значит, в это время у нее все благополучно. Но шесть месяцев спустя, в Сарзаке, она представляется вдовой. Следовательно, муж умер в период их пребывания в Герноне.
– В вашем досье ничего о нем не сказано? Его возраст? Его профессия?
– Лейтенант, это все же Министерство народного образования, а не детективное агентство!
Карим вздохнул.
– Вы правы. Продолжайте.
– Вскоре после приезда в Гернон она написала заявление о переводе. В любое место, лишь бы подальше от этого города. Как странно, правда? Ей сразу же предложили работу в Сарзаке. Ничего удивительного: на наши «чудные» места охотников нет!.. В Сарзаке она вновь взяла себе девичью фамилию. Видимо, решила оборвать все нити, связывающие ее с прошлым.
– Вы еще не рассказали о ее ребенке.
– Да, в самом деле, у нее был ребенок, девочка. Родилась в семьдесят втором году.
– Так и написано?
– Ну... да.
– И какое имя там указано?
– Жюдит Эро. Но в Сарзаке об этом никто не знал.
Каждое слово директрисы подтверждало гипотезу Карима. Он продолжал расспросы:
– Удалось ли вам поговорить с людьми, знавшими ее по Сарзаку?
– Да. Я разыскала бывшую директрису школы Матильду Сарман. Она хорошо помнит Фабьенн. По ее словам, та была довольно странной женщиной. Скрытная, нелюдимая. Очень красивая. И очень сильная физически. Высокая, метр восемьдесят. Широченные плечи. Она часто играла на фортепиано. Играла прекрасно, просто виртуозно. Я повторяю вам то, что услышала от Матильды...
– Фабьенн Паско жила в Сарзаке одна?
– Матильда говорит, что одна. Поселилась в какой-то глуши, километрах в десяти от города...
– И никто не знает, отчего она так внезапно покинула Сарзак?
– Нет, никто.
– И почему за два года до этого так же поспешно уехала из Гернона, тоже неизвестно?
– Нет. Может быть, следует обратиться туда... – Женщина нерешительно помолчала, затем все же осмелилась спросить: – Послушайте, лейтенант... Вы не могли бы объяснить мне, какое отношение имеет это расследование к взлому в моей школе?
– Я объясню позже. Вы сейчас едете домой?
– Я? Да... конечно...
– Захватите с собой все документы, касающиеся Фабьенн Паско, и ждите моего звонка.
– Но... Хорошо, я так и сделаю. Когда примерно вы позвоните?
– Еще сам не знаю. Скоро. И тогда все вам объясню.
Карим повесил трубку и снова изучающе взглянул на машины, припаркованные рядом с кабиной. «Ауди», «БМВ», «Мерседесы» – блестящие, современные, скоростные, но, увы, все с противоугонными устройствами! Он посмотрел на часы: уже больше девяти. Пора побеседовать со старым хищником. Лейтенант набрал номер прямого телефона Анри Крозье. Заслышав голос Карима, комиссар взревел:
– Будь ты проклят, сукин сын! ГДЕ ТЫ?
– Я продолжаю расследование.
– Надеюсь, по пути сюда?
– Нет. Мне нужно съездить еще в одно место. В горы.
– В горы?
– Да. В Гернон. Это маленький университетский городок возле Гренобля.
Наступила пауза. Затем Крозье медленно сказал:
– От всей души желаю тебе запастись убедительным объяснением, иначе...
– У меня оно уже есть, комиссар. Мой след ведет в этот город. Я думаю, что разыщу там наших осквернителей.
Крозье молчал. Казалось, апломб Карима лишил его дара речи. Воспользовавшись замешательством шефа, лейтенант пошел в наступление:
– Есть новости о машине?
Комиссар что-то промычал. Карим повысил голос:
– Так есть или нет?
– Мы нашли и машину и владельца.
– Каким образом?
– Разыскали свидетеля на Сто сорок третьем шоссе. Крестьянин. Возвращался ночью домой на своем тракторе. Около двух часов мимо него проехала белая «Лада». Он успел засечь только номер департамента. Мы проверили: машина действительно там зарегистрирована. Когда она проходила техосмотр, у нее были заводские, славянские покрышки. Это НАША машина. Скажем так, я уверен в этом процентов на восемьдесят.
Карим призадумался. Очень уж своевременно подоспела эта информация, даже подозрительно.
– Ас чего это вдруг у вас объявился свидетель?
Крозье усмехнулся.
– Потому что в Сарзаке творится черт-те что. Прибыли парни из центральной уголовки, которые скромностью никогда не отличались. Они тут разыгрывают спектакль в духе Карпантра, как будто у нас осквернили не одну могилу, а целое кладбище. – И Крозье злобно выматерился. – Ну и конечно, эти шавки журналисты тут как тут. В общем, мы по уши в дерьме, парень.
Карим сжал зубы.
– Назовите мне имя владельца и его город, быстро!
– Карим, так с начальством не разговаривают, я тебе...
– Имя, комиссар! Вы еще не поняли, что это МОЕ расследование? Что я один держу в руках все нити этого дела?
Крозье сделал паузу, без сомнения, стараясь взять себя в руки. Когда он наконец заговорил, его голос звучал вполне бесстрастно:
– Карим, за всю мою карьеру никто еще не говорил со мной таким тоном, как ты. Так вот, ты сию минуту отчитаешься о «твоем» гребаном расследовании. Иначе я сейчас же объявляю тебя в розыск, сучий ты потрох, и тогда пеняй на себя!
Его интонации ясно говорили, что лучше с ним не препираться. Карим в нескольких словах доложил о результатах своей поездки. Он рассказал историю Фабьенн и Жюдит Эро и о том, как мать дала ребенку вымышленное имя, описал их паническое бегство, несчастный случай на шоссе, стоивший девочке жизни. Крозье выслушал все это и недоверчиво хмыкнул:
– Ну прямо целый роман!
– Смерть – это и есть роман, комиссар.
– Н-да... Но, как бы то ни было, я не вижу связи между твоими россказнями и нашим ночным делом.
– Вот что я скажу вам, комиссар: Фабьенн Эро вовсе не была безумна. Ее преследовали не демоны, а люди, реальные люди. И я думаю, что именно эти люди прошлой ночью побывали в Сарзаке.
