Небоскреб - Бирн Роберт (книги бесплатно без TXT) 📗
Резким, коротким движением он опустил пистолет вниз. Она рефлекторно дернулась и без единого звука повалилась вперед, едва не угодив головой в камин. Залиян оттащил ее подальше от камина. Небольшое темно-красное пятно появилось в ее волосах, там, куда угодила рукоятка пистолета. Он легонько стукнул ее ногой по ребрам, потом еще разок, посильнее. Никакой реакции.
Удовлетворенный достигнутым результатом, он ухватил ее сзади за воротник и поволок по полу к своей квартире. В спальне он остановился, чтобы перевести дыхание, потом огляделся по сторонам, прикидывая, куда бы ее положить, и в конце концов остановился на ванной. Заталкивая Кэрол в душевую кабинку, он старался не смотреть на ванну. Потом закрыл за собой стеклянную дверь. Замок издавал громкий щелчок, когда его открывали и закрывали, так что он услышал бы этот звук из любого места спальни, если бы она пришла в себя и попыталась выбраться.
Изучая свое лицо в зеркале над раковиной, Залиян понял, что рана на щеке не настолько серьезна, как он опасался. Он тщательно промыл ее и заклеил пластырем. Вернувшись в спальню, он натянул на себя чистую рубашку и костюм, упаковал небольшую сумку. У него возникло ощущение, что в комнате что-то изменилось. Он выпрямился и посмотрел в окно на северной стороне, стараясь не сходить с места. Ничего. Здание перестало раскачиваться – вот в чем было дело! Но что-то еще было не так, и он еще несколько раз посмотрел по сторонам, чтобы осознать, что именно. В комнате был заметен определенный крен на восток... Или это ему только кажется? Маятник же на часах не останавливается. Он быстро закончил упаковывать вещи. Не оставалось времени даже на то, чтобы завязать галстук и забрать коллекцию монет. Его пальцы тряслись, и ему пришлось признаться себе, что он боится. Как замечательно будет, когда это проклятое здание останется в тысячах миль от него!
Он услышал щелчок замка душевой кабинки. Пистолет, где же пистолет?
– А ну, пошла туда обратно! – заорал он, хватая оружие с туалетного столика и бросаясь к ванной.
Кэрол стояла к нему спиной, уставившись в ванну. Она медленно подняла руки и сжала ими голову. Залиян шагнул вперед и протянул руки к ее шее, намереваясь швырнуть ее обратно в душевую кабинку, но его остановил пронзительный вопль, от которого у него зазвенело в ушах. Когда он бросил взгляд в ванну, то сам едва удержался от крика. Тело Эйлин погрузилось в окровавленную воду дюймов на шесть, и венок плавающих на поверхности волос окружал ее разбитое лицо. Оуэнс резко повернулась и в ужасе воззрилась на него, закрыв уши ладонями, как бы пытаясь защититься от своего собственного крика.
В отделанной кафелем и фарфором ванной эти вопли звучали еще более невыносимо и буквально пронизывали Залияна. Он закричал, чтобы она замолчала, но она не подчинилась. Кроме того, она вскочила и вцепилась ногтями ему в лицо, тогда он вновь ударил ее пистолетом по голове, и крик сразу же прекратился.
Глава 22
Пит Харлей вскарабкался по металлическим скобам на поверхность. Высунув в отверстие люка голову, он посмотрел на запад. Бьющий в небо паровой гейзер исчез, исчез свист и рев. Повсюду стояли полицейские машины, и он слышал жужжание радиопередатчиков и далекое завывание сирены. Чей-то предостерегающий крик заставил его посмотреть вверх, и как раз вовремя, чтобы заметить вспышку отраженного света, скользящего вниз вдоль торца здания. Падающее стекло! Он быстро спрятал голову, вздрогнув всем телом, когда стекло ударилось о мостовую футах в тридцати от него, осыпав все вокруг дождем осколков, некоторые из них застучали по его каске. Услышав крики, Харлей вновь высунул голову. Два человека лежали на дальней от него стороне 8-й авеню, по всей видимости, попав под стеклянную шрапнель. К нему бежал полицейский, крича на ходу:
– Прорыв пара в здании Залияна! Вы можете перекрыть эту линию? Харлей кивнул и полез обратно вниз, в темноту колодца. Полицейский крикнул ему вслед:
– А ничего, если я поставлю крышку люка на место? – спросил он. – Для вашей же собственной безопасности... а то ведь с этого здания сыплется всякое дерьмо.
На восьмом этаже дома номер один на площади Полиции, в одном квартале от здания городского управления, в нижнем Манхэттене, сержант Роберт Пинске мрачным кивком встретил явившуюся к нему делегацию. Да никогда оно не упадет, подумал он, быстро пожимая руку низенькому лысому школьному учителю.
– Мистер Левин? Рад вас видеть.
Он должен дать понять, что, хотя и готов показать им главное управление дивизиона связи, но работа есть работа, и он не может позволить им околачиваться тут целый день. Со всем возможным радушием он оглядел дюжину сбившихся в кучку десятилетних школьников, с восхищением глазевших на него, разинув рты. Среди них были представители такого количества рас, что они являли собой как бы ООН в миниатюре.
– Ну вот, мальчики и девочки, – торжественно начал он, – это и есть главный нерв нашего города и самая передовая штука такого рода во всем мире. Взгляните через это стекло, и вы увидите операторов. В данный момент на дежурстве тридцать один человек. Всякий, кто наберет номер 911, соединится с одним из этих операторов. Как вы видите, на каждом из них наушники, у каждого свой микрофон, экран и клавиатура. А вон та коробка, ну, вся в кнопках, позволяет им соединить звонящего с пожарным департаментом или с больницами, кому что надо.
Какой-то нетерпеливый мальчишка-китаец помахал рукой и спросил, не могут ли они увидеть этот гигантский мозг. Мистер Левин нахмурился, посмотрел на него и сказал, чтобы он не мешал сержанту рассказывать. Пинске покачал головой.
– Ты имеешь в виду компьютер? Он этажом ниже. Нет, вы не сможете его увидеть. Он слишком дорогой. Ну, хорошо, дайте мне объяснить вам, что происходит здесь. В обычный день мы получаем двадцать тысяч звонков, что... чертовски много. Например, если кто-то там в Бронксе заметит, что его собака загорелась, и наберет 911, то такой звонок автоматически посылается к оператору, приписанному к Бронксу, вон в том углу, вот прямо там. – Образ пылающей собаки обычно вызывал улыбку у взрослых. Школьники же смотрели на Пинске серьезно. – Возможно, мне следует сказать, что, насколько мне известно, пока еще никто не сообщал о горящей собаке. Хотя, поверьте, мы получаем самые разные звонки, включая тысячу звонков в день о пожарах, но ни в одном из них не упоминаются собаки или какие-нибудь другие симпатичные домашние животные. Просьбы об оказании скорой помощи – большая тема. И потом эти... ЭНЛ... Ну, это значит “эмоционально неуравновешенные лица”. – Про себя он пробормотал: “Мы-то их называем чокнутыми”, – потом показал на шестерых операторов в центре зала. – А вот этих людей видите? Они принимают избыточные звонки. Когда слишком много звонков идет из одного района, они поступают сюда. Никто не ждет больше чем тридцать секунд.
Один из операторов улыбнулся и помахал рукой. Половина детишек помахала в ответ. Пинске взглянул на учителя.
– Можно ли надеяться, что они будут вести себя смирно, если я их об этом попрошу?
Левин кивнул и повернулся к ребятам.
– Сержант велит вам вести себя смирно, – твердо сказал он, – ведите себя смирно. Свои лапы держите при себе.
Пинске провел их через дверь в стеклянной перегородке и распределил вокруг одного из терминалов. Оператор, занятая разговором с каким-то абонентом, поприветствовала их кивком головы.
– Вот это радиокомната для района Манхэттена, – продолжал Пинске, – а это оператор Смит. Не обращай на нас внимания, Эмми. Эмми одна из четырех дежурных операторов, которые говорят по-испански. Следите за этим экраном. Когда она принимает жалобу, или сообщение, или еще что-нибудь, она печатает это, используя различные кодовые слова и цифры. Номера 10-30, как вы знаете, если смотрели “Блюз на Хилл-стрит”, а смотрели его мы все, означают, что совершается кража со взломом. А то, что Эмми только что напечатала на экране, означает, что звонят насчет уличного провала рядом со зданием Залияна, а таких звонков мы получили уйму за последние двадцать минут. Вот как раз перед тем, как вы пришли сюда, нам позвонила секретарша из здания компании “Гальф энд Вестерн”, это в округе Колумбия, и сказала, что из ее окна видно, будто одно высотное здание кварталах в десяти к югу от ее офиса наклоняется влево. Она не смогла сказать ничего более определенного, так что единственное, что мы могли сделать, это вежливо поблагодарить ее за информацию и дожидаться подтверждения. Она, вероятно, слышала об уличном провале, понимаете, ну и дала возможность своей богатой фантазии дорисовать остальное. Если бы какой-нибудь небоскреб в самом деле наклонился, то мы бы получили миллионов десять звонков. Ладно, а теперь предположим, что Эмми дали какой-то несуществующий адрес. Компьютер скажет ей об этом. Он и в самом деле вроде гигантского мозга. Он знает все зарегистрированные адреса в городе, а кроме этого еще массу других вещей. Если какой-нибудь старый болван позвонит из Куинза и скажет, что на Джером-авеню горит собака, компьютер узнает, что на самом-то деле он имел в виду 101-ю авеню, как теперь и называется Джером-авеню. Это фантастическая система. Я не знаю, что бы мы делали без нее.
