Перо динозавра - Газан Сиссель-Йо (читать книги бесплатно .TXT, .FB2) 📗
Она нашла в одном из ящиков вязаный свитер, надела его и вышла в коридор.
Зайдя в музей, она пожалела, что все это затеяла. Вероятность того, что Тюбьерг продолжает работать так поздно, была нулевой. Ему наверняка давно уже надоело ждать ее, и он ушел домой. Здание выглядело пустым. Она включила свет в коридоре и торопливо пошла вперед, безуспешно пытаясь избавиться от ощущения, что где-то за спиной хлопают двери и слышатся шаги. В конце концов, напомнила она себе, это вполне возможно — в здании полно студентов, которые готовятся к экзаменам, пишут дипломы или курсовые.
Она остановилась перед дверью в Зал позвоночных и вздрогнула. Он был там. Вернее, он должен был быть там, потому что перед входом в зал, на его обычном месте, горела одинокая настольная лампа, валялся карандаш, лежала стопка книг и коробка с Rhea americana, как заметила она, подойдя ближе. Он никогда бы не ушел домой, не убрав за собой. Она придвинула к себе стул и села. Было совсем тихо, только где-то далеко гудел вентилятор.
Минут через пять ее терпение иссякло. Может быть, он пошел в зал, чтобы достать еще какие-то коробки с костями, и там о чем-то задумался? Она хлопнула крышкой по коробке с Rhea americana, потом подняла ее и опустила, вынула из кармана спортивных штанов серебряный ключ и открыла двустворчатую дверь в Зал позвоночных. Ей в лицо немедленно ударил сладкий запах заспиртованных животных и продезинфицированных костей, и она задышала ртом. Дверь за ней захлопнулась с тяжелым мягким вздохом.
Горели только настенные лампы, так что Тюбьерга здесь быть не могло. Если бы он действительно работал в зале, он включил бы больше света. Анна уже собиралась выйти из помещения, но вдруг услышала шелест. Звук шел откуда-то справа, немного поодаль, и был приглушенный. Анна напряглась.
Тут она услышала новый звук. Хлюп, потом растянутый писк высохшей дверной петли, потом шаги. Анна бесшумно сняла кроссовки и встала на цыпочки. Слева от нее начинался похожий на лабиринт ряд шкафов, и она могла отступить на три шага влево, юркнуть между шкафов и затаиться там.
В ту же минуту где-то далеко между шкафами включились лампы, их мягкий медовый свет разделил тень Анны на много частей. Потом она услышала Тюбьерга.
— Да, да, — вздыхал он.
Потом послышался короткий свист, потом звук закрывающейся дверцы шкафа. Анна откашлялась. На секунду стало тихо, лампы выключились. Анна услышала шаги, потом снова скрип закрывающейся дверцы, потом наступила тишина. Анна наморщила брови.
— Тюбьерг, — осторожно позвала она. — Это я, Анна Белла.
В течение пяти секунд было тихо, потом снова послышался скрип, и лампы опять зажглись. Анна пошла на свет, а Тюбьерг — на звук, и направления эти не совпадали, потому что, когда Анна завернула за угол и увидела стол, на котором стояла та самая зажженная лампа, Тюбьерга там не оказалось. Внезапно он очутился прямо у нее за спиной. Она развернулась и отступила на шаг назад.
— Анна, — сказал он напряженно, — вы все-таки пришли.
Он прошел мимо нее. Анна попыталась понять, что Тюбьерг вообще может делать в Зале позвоночных, потому что она не видела ни коробок с костями, ни блокнота, ни увеличительного стекла.
— Что вы здесь делаете? — осторожно спросила Анна, ставя коробку с Rhea americanaна один из письменных столов. Тюбьерг разглядывал свои руки.
— Я работаю, — ответил он.
— В темноте?
У Тюбьерга было какое-то несчастное выражение лица, тонкий запах забеганности успел с сегодняшнего утра разжиться шлейфом резкого амбре застарелого пота. Он продолжал рассматривать свои руки, и Анна зажгла лампы на остальных столах.
— Ладно, Тюбьерг, — решительно сказала она. — Что здесь происходит?
Он долго не отвечал.
— Анна, я боюсь, — прошептал он потом и посмотрел на нее. Его глаза потемнели.
— Чего вы боитесь? — спросила Анна.
— Хелланд мертв, — прошептал Тюбьерг.
— Да, Хелланд умер от сердечного приступа. Так бывает, и это не заразно, — Анна пыталась выведать, знает ли он еще что-то. Тюбьерг долго смотрел на нее, как будто собирался с силами.
— Я знаю о языке, — сказал он, указывая на свой язык. — Язык — это мышцы в слизистой оболочке, которые есть только у позвоночных. Спинковая поверхность покрыта сосочками, которые бывают четырех разных типов. Нитевидные сосочки, листовидные, виликовидные и грибовидные… — он поднял глаза. — Почему его язык был откушен? Я этого не понимаю. Что-то здесь нечисто, что-то здесь не так. Какая-то гниль в этом есть, какая-то плесень, — он помолчал и посмотрел на Анну в упор. — Плесень — это пушистый налет, например на продуктах питания, который образуется, когда их поверхность инфицирована плесневыми грибами Mucor, Rhizopusили Absidia,да, не сказать чтобы я много знал о плесени, — он немного удивленно покачал головой и грузно уселся на стул.
Анна придвинула себе другой стул и села напротив Тюбьерга. Она была начеку.
— Я не совсем понимаю, куда вы клоните, — сказала Анна.
— Он здесь, — ответил Тюбьерг.
— Кто?
— Фриман.
— Почему вы так думаете?
— Вы что, правда не понимаете? — Тюбьерг покачал головой. — На выходных состоится орнитологический симпозиум, на котором Фриман должен выступать. С так называемым общекультурным докладом, как написано в Интернете, что означает, что с профессиональной точки зрения его доклад — полное дерьмо. И все-таки он должен выступать. Целый час. На совершенно идиотскую тему, по которой он уже двадцать раз высказывался. Это прикрытие, вот что это такое.
— Прикрытие для чего?
— Я не знаю, как так получилось, Анна, — Тюбьерг выглядел очень встревоженным. — Но Фриман, должно быть, узнал, над чем вы работаете. Ну, что мы собираемся раз и навсегда стереть его с лица земли. Предыдущие десять лет мы с Хелландом потратили на то, чтобы развенчать профессиональную достоверность Фримана, и это шаг за шагом удалось. Теперь он зажат в угол и…
— Клайв Фриман уже пожилой, — вставила Анна.
— Он на меня напал, — прошептал Тюбьерг. — Два года назад. В Торонто. На нем было кольцо, и он нарочно ударил меня той рукой, — Тюбьерг дотронулся до своей брови, и Анна вдруг заметила тонкий белый шрам. Она ошеломленно уставилась на Тюбьерга.
— И вы не заявили на него в полицию? — испуганно спросила она.
— Еще он слал Хелланду письма с угрозами, — продолжил Тюбьерг. — Хелланд считал, что это смешно, ох как смешно, ха-ха-ха. Сам мне об этом рассказывал и смеялся. Я же воспринимаю это по-другому. В конце концов, из нас двоих именно я встречал Фримана. Это же я всегда выезжал на конференции. У нас с ним всегда было профессиональное противостояние, но вот в последний раз… — Тюбьерг сглотнул. — Его взгляд.
— Что с его взглядом? — спросила Анна.
— Это был взгляд, полный ненависти.
Анна вздохнула:
— То есть вы считаете, что Фриман приехал в Данию якобы для участия в орнитологическом симпозиуме, а на самом деле — чтобы убить Ларса Хелланда?
— Да.
— И теперь наступила ваша очередь?
— Да, — ответил Тюбьерг и снова сглотнул.
— Я надеюсь, вы понимаете, как безумно все это звучит, — выражение лица Тюбьерга стало закрытым, и Анна пожалела о том, что сказала.
— А как насчет меня? — спросила Анна, вынуждая Тюбьерга смотреть ей в глаза.
— Я не знаю, — прошептал он. — Он, должно быть, узнал, что мы готовим смертельный удар. Я не знаю, связывал ли он это с вами, — Тюбьерг бросил на Анну несчастный взгляд, — но считаю, что вам лучше быть осторожной.
— Вы ошибаетесь, — легко сказала Анна.
— Может быть, но я не хочу рисковать.
— Но вы ошибаетесь.
Тюбьерг смотрел в темноту, казалось, что его мысли бродят где-то далеко от Зала позвоночных.
— Хелланд умер потому, что в его теле было полно паразитов, — сказала Анна, внимательно следя за его реакцией. Тюбьерг какое-то время продолжал смотреть в темноту, потом медленно развернулся к Анне:
— Я не понимаю, что вы имеете в виду.
