Пепел розы - Кларк Мэри Хиггинс (читать полную версию книги txt) 📗
Сегодня Джефф оценивал Уикса и с точки зрения его возможных отношений со Сьюзан Риардон. Действительно ли они были любовниками? И насколько это была серьезная связь? Драгоценности дарил ей Уикс или кто-то еще? Джефф знал о записке, которую нашли в кармане Янга. Скорее всего, именно это было написано на карточке, которую в тот вечер принесли Сьюзан вместе с розами. Но теперь, когда Хаскелл мертв, а оригинал утерян, невозможно доказать, что записка была от Уикса.
Драгоценности могут навести на след. Интересно, Уикс всегда покупает побрякушки для своих подружек в одном и том же магазине? Джефф попытался вспомнить, как звали девушку, с которой он встречался два года назад. Она еще говорила, что была любовницей Уикса. Но на ум ничего не приходило. Надо пошарить в записных книжках, он точно где-то записал ее имя.
Когда судья объявил перерыв, Джефф быстро выскользнул из зала. Он уже был на полпути к лифту, когда его окликнули. Боб Кинеллен. Джефф остановился и подождал его.
— Тебя так интересует мой клиент? — спокойно осведомился Кинеллен.
— Он сейчас всех интересует.
— И поэтому ты встречаешься с Кэрри?
— Боб, не думаю, что у тебя есть право задавать такие вопросы. Но я отвечу. Я рад, что был с ней в тот вечер, когда ты сообщил, что твой знаменитый клиент угрожает ее дочери. Тебя еще не выдвигали на звание «Папочка года»? Если нет, то не трать времени попусту, я почему-то уверен, что тебе это не грозит.
В понедельник утром Грейс оставалась в постели дольше обычного. Хотя в доме было тепло, зимний холод все-таки добрался до ее костей и суставов. Болело все страшно. Когда законодательное собрание закончит работу, они с Джонатаном уедут в Нью-Мексико. Там ей станет лучше, жаркий сухой климат всегда помогал.
Много лет назад, в самом начале болезни, Грейс решила, что никогда не станет жалеть себя. Хуже этого ничего нет. Но в самые тяжелые дни на нее все же накатывала тоска. Боль постоянно усиливалась, и Грейс все реже бывала в обществе. А это так обидно.
Грейс всегда сопровождала мужа на многочисленные мероприятия, на которых ему полагалось присутствовать по статусу. И, в отличие от многих других жен политиков, ей это нравилось. Особенно когда она видела, сколько удовольствия получает Джонатан. Грейс гордилась мужем и считала, что ему давно бы следовало стать губернатором.
Вернувшись с очередного собрания, они обычно наслаждались поздним ужином в уютной домашней обстановке, а иногда неожиданно решали скрыться куда-нибудь на выходные. Грейс улыбнулась, вспомнив, как однажды, на двадцатом году их совместной жизни, кто-то из знакомых на аризонском курорте заметил, что они похожи на молодоженов.
И вот теперь — инвалидное кресло и необходимость прибегать к помощи сиделки, чтобы помыться и одеться. Каждая остановка в отеле превращалась для Грейс в сплошное мучение, поскольку она не позволяла Джонатану исполнять роль сиделки. Лучше пореже уезжать из дома, где за ней постоянный уход.
Грейс была счастлива, что в пятницу смогла выбраться в клуб на обед, впервые за несколько месяцев. Но этот Джейсон Арнотт… Странно, никак не удается отделаться от мыслей об этом человеке.
Грейс принялась энергично растирать пальцы. Когда она спросила Джонатана, он предположил, что Арнотт мог попасться ей на глаза где-нибудь на благотворительном собрании, куда она ходила без мужа.
Но Грейс уже десять лет не посещала подобные собрания. С тех пор, как ей пришлось ходить, опираясь на две трости, она разлюбила многолюдные сборища. Нет, здесь что-то другое. Ну да ладно, сказала она себе, всплывет со временем.
Вошла экономка с подносом.
— Я решила, что вы не откажетесь от второй чашки чая, — жизнерадостно заявила она.
— Не откажусь, Кэрол. Спасибо.
Кэрол поправила подушки под спиной Грейс.
— Так-то лучше. — Она вынула из кармана сложенный лист бумаги. — Миссис Хувер, я нашла это в мусорной корзине в кабинете сенатора. Наверное, он выбросил бумажку. Но я на всякий случай решила — можно мне ее взять? Мой внук Билл мечтает стать агентом ФБР и обрадуется, если получит настоящую листовку. — Развернув бумажку, она протянула ее Грейс.
Мельком взглянув на листовку, Грейс протянула ее обратно, как вдруг замерла. Джонатан уже показывал ей эту бумагу в пятницу днем и еще пошутил: «Это не твой знакомый?» С листовкой пришло сообщение, что ее рассылают всем, кто бывал в ограбленных домах.
Размытая, почти неразличимая фотография преступника, сделанная скрытой камерой в момент ограбления. Предполагалось, что он совершил и другие похожие ограбления. Почти все они случались после какой-нибудь вечеринки. По одной из версий грабитель мог быть в числе гостей.
В конце стояла пометка, что любая информация останется конфиденциальной. «Я помню, как несколько лет назад ограбили дом Пиллов в Вашингтоне, — заметил Джонатан. — Ужасный случай. Я был на приеме в честь победы Джока, а через две недели его мать вернулась с курорта раньше, чем предполагалось, и наткнулась на грабителя. Ее нашли у лестницы со сломанной шеей. Тогда исчезла картина Джона Уайта Александера».
Может, я так долго смотрела на этот снимок оттого, что знакома с Пиллами, подумала Грейс. Камера, похоже, находилась внизу, раз лицо снято с такого ракурса.
Она внимательно изучала смазанную фотографию: тонкая шея, острый кончик носа, поджатые губы. Такие детали не замечаешь, когда стоишь и смотришь человеку прямо в лицо. Но если сидишь в инвалидном кресле, то лицо видно как раз под таким углом.
Грейс готова была поклясться, что грабитель похож на мужчину, с которым они встретились в клубе. На Джейсона Арнотта! Но как это возможно?
— Кэрол, дай-ка мне телефон, пожалуйста. — Через минуту Грейс уже разговаривала с Амандой Колби. После обычных приветствий она перевела разговор на Арнотта. Призналась, что ей до сих пор кажется, будто они уже встречались. Где он живет? Чем занимается?
Положив трубку, Грейс отпила чаю, который давно остыл, и снова вгляделась в снимок. По словам Аманды, Арнотт — эксперт по живописи и антиквариату, вращается в высших кругах от Вашингтона до Ньюпорта.
Грейс позвонила Джонатану в трентонский офис, но не застала его. В половине четвертого он сам перезвонил жене, и она выложила ему свои догадки. Джейсон Арнотт — тот самый грабитель, которого разыскивает ФБР.
— Дорогая, это уже обвинение, — осторожно заметил Джонатан.
— У меня хорошая зрительная память. Ты сам знаешь.
— Да, верно, — согласился он. — Скажи мне такое кто-нибудь другой, не уверен, что стал бы звонить в ФБР. Но я не хочу официально им писать. Позвоню по конфиденциальному номеру.
— Нет уж, — возразила Грейс. — Раз ты согласен со мной, я сама позвоню в ФБР. Если я ошиблась, ты не будешь замешан. А если права, то хоть почувствую себя полезной. Мне очень нравилась миссис Пилл, и я хочу, чтобы ее убийцу нашли. Нельзя оставлять преступление безнаказанным.
Доктор Смит пребывал в самом мрачном настроении. Выходные он провел в одиночестве. Неоднократно звонил Барбаре Томпкинс, но безуспешно.
В субботу был чудесный день, и он собирался пригласить девушку в Винчестер. А по дороге можно было бы остановиться пообедать в одной из маленьких милых гостиниц на Гудзоне.
Однако каждый раз включался автоответчик. Даже если Барбара была дома, то не перезвонила Смиту.
Воскресенье прошло еще хуже. Обычно по воскресеньям доктор просматривал раздел «Досуг и развлечения» и выбирал какой-нибудь спектакль в небольшом театре. Или отправлялся на концерт в Линкольн-центр. Но на этот раз он почти весь день провалялся на кровати одетый, любуясь фотографией Сьюзан.
Я сделал нечто невероятное, говорил он себе. Вернул жалкой, испорченной, некрасивой дочери красивых родителей право, данное ей от рождения. Более того, подарил ей красоту настолько естественную, совершенную, что она внушала священный трепет всем, кто на нее смотрел.
