Падение Иерусалима - Картун Дерек (читать полные книги онлайн бесплатно .TXT) 📗
— Давай все же попробуем стать приятелями. Или хоть чувствовать себя посвободнее в присутствии друг друга.
— А я и чувствую себя свободно…
— Ты да, а я вот нет…
— Очень жаль.
Эссат неожиданно осознал, что девушка против обыкновения не проявляет никакого желания избавиться от него. Раз так — тогда вперед!
— Давай поужинаем вместе — может, заметишь, наконец, что я тоже человек и вовсе не так уж плох?
Ей-Богу, такое миролюбие заслуживало улыбки, но Расмия снова перевела глаза на свои бумаги.
— Ладно. Я буду в городе, можем встретиться в восемь, — это прозвучало холодно, будто речь шла о деловой встрече.
К семи Эссат оказался в квартале Шагхур Жувани, надо было убить целый час. Он не спеша побрел к месту встречи вдоль торговых рядов и даже позволил заманить себя в одну лавчонку, где хозяин — торговец коврами — угостил его кофе. Эссат сделал вид, будто интересуется коврами, — очень уж хорош был кофе. Минут тридцать он полушутя, полувсерьез торговался из-за одного ковра, за который хозяин запросил вчетверо дороже настоящей цены. Из лавки Эссат вырвался с трудом — теперь он спешил, пришлось продираться сквозь толпу, и тут он неожиданно заметил, что Расмия тоже здесь, чуть впереди — и не одна. Рядом с ней, показалось ему, шагает низенький толстяк, с виду европеец. Однако через несколько шагов незнакомец свернул влево и исчез, не обменявшись со спутницей ни единым знаком прощания, ни единым словом. Девушка как ни в чем не бывало шла дальше — может быть, это случайность, они и не знакомы вовсе…
Расмия свернула за угол, и тут Эссат догнал ее. Он не признался, что заметил ее раньше, — почему-то ему захотелось сохранить этот маленький секрет.
— Пойдем в греческий ресторан возле крепости, — предложил он. Надо же, девица приоделась — платье ей к лицу. Глаза чуть подкрашены — красивые глаза! Помады нет — но все равно чувствуется, что ей небезразлично, как она выглядит сегодня вечером.
За столиком Эссат снова изумился, — беседа потекла весело и непринужденно. Сколько времени они проводили вместе и ни разу не выходили за рамки сухих, коротких, практически необходимых разговоров. Даже когда вдвоем выполняли задание, дистанция всегда сохранялась. А теперь она улыбается и даже несколько раз рассмеялась в ответ на его шутки. И рассказывает о своем детстве, студенческих годах, а Ханифа при этом не упоминает. И его, Эссата, расспрашивает о его жизни — он готов был об заклад побиться, что этот интерес к нему совершенно искренний.
— Тебе придется во Францию ехать, профессор скоро об этом скажет.
Фраза насторожила его, однако он не подал виду:
— Надеюсь, с тобой?
Она покачала головой, и он воскликнул:
— Жаль!
Расмия глянула было привычно строго, но тут же улыбнулась:
— Наверно, не следовало заранее говорить…
— Сделаю вид, будто впервые об этом слышу. А зачем, не знаешь? Это как-то связано с вашими путешествиями — когда ты ездила в Париж с профессором?
— Понятия не имею. Лучше его самого спроси.
Они выпили и оба как-то расслабились — ни дать на взять, обычная парочка, недавно познакомились, сидят себе, флиртуют…
Но за дверьми ресторана они расстались.
— Поздновато мы засиделись, да?
— Правда, уже поздно, — согласилась Расмия.
— Ну, убедилась, что не так уж я страшен?
— Я и не думала, что ты страшный, — девушка прикоснулась пальцами к его щеке и легко поцеловала туда, где только что были ее пальцы. — Спасибо за приятный вечер!
Она повернулась и исчезла раньше, чем он успел ответить.
Утром старика на обычном месте не оказалось. Эссат потолкался в мечети, раздумывая, не навести ли справки у молодого парня, который вроде бы заступил на место смотрителя и пытался поддерживать порядок среди посетителей. Может, старик заболел? Эта мысль не принесла успокоения, что-то тут было не так.
После обеда он снова пришел — парень на месте.
— Что-то я тебя здесь раньше не видел.
— Обычно я в конторе работаю.
— А старик где?
Малый скроил гримасу, которая должна была означать, что он знает некую тайну:
— Забрали.
— Как это — забрали? Кто?
— Из госбезопасности.
— Да что он натворил, такой дряхлый?
— Кто его знает? Увели — и все. Мы в полиции узнавали, но там не говорят. — Парень покачал головой. — Может, шпион…
Эссат поспешил к выходу, пытаясь сохранить спокойный и невозмутимый вид, — обычный верующий, который, помолившись, покидает храм. От самого выхода он оглянулся — возле малого, с которым он только что расстался, стоял какой-то человек, они разговаривали. Лицо, — он увидел его в профиль, — показалось знакомым. Эссат приостановился, чтобы разглядеть получше, и увидел, что тот смотрит ему вслед. Лицо определенно знакомое, но какое-то неприметное, незапоминающееся. Длинный нос, тонкие усики, черные волосы зачесаны гладко. Одежда тоже в глаза не бросается. Внезапно он вспомнил: это тот, кто читал газету в кафе, где они обедали с Юсефом. Взгляд, обшаривавший зал, внезапно оживился, наткнувшись на их столик…
Так вот о чем сейчас беседуют с этим малым! Эссата заметили и теперь без сомнения расспрашивают, о чем был разговор. Охота идет всерьез — и это значит, что в толпе есть еще охотники, и выход, возможно, уже перекрыт.
Эссат был почти у самых дверей — по виду трудно определить, сторожит ли кто здесь. Если он пустится бежать, то сразу привлечет внимание. Но и медлить нельзя, раз его уже засекли.
Все же лучше положиться на свои ноги: он ловко проскользнул сквозь поток людей, стремящихся к выходу, и выскочил во двор. Боковым зрением заметил слева в толпе какое-то быстрое движение — это второй из команды, они обычно выходят на охоту по трое, по числу свободных мест в машине — а одно место для жертвы, если, конечно, успеют схватить.
Солнечный свет во дворе ослепил его. Нагнувшись, он подхватил свои высокие ботинки, которые снял перед тем как войти в мечеть. Те, кто его преследуют, тоже босы — в храм в обуви не сунешься. Небось, оставили свои башмаки в самом удобном месте, возле дверей. Он сильными пинками расшвырял всю обувь, что там стояла, — ищите, ползайте по полу, гады!
До базара с его запутанными узкими рядами, всего метров тридцать, он пронесся их как вихрь, босиком. Позади раздался крик, один из преследователей показался в дверях храма. Не оглядываясь, Эссат догадался, что все трое сейчас у выхода, а между ними — весь двор. Он врезался в толпу, заполняющую базар. Куда бежать, он в тот момент не думал, только одна мысль сверлила мозг: улизнуть, не дать себя схватить. Слыша крики позади, он метался среди лавчонок и магазинчиков, боясь только одного — попасть в такой ряд, из которого нет выхода. В дверях какой-то лавки сел и надел ботинки, зашнуровал доверху — где-то совсем поблизости перекликались преследователи.
Восточный базар зрелищем человека, убегающего от стражей порядка, не удивишь, никто в таких случаях не выражает ни особого интереса, ни, тем более, желания помогать властям. Толпа смыкалась позади бегущего, препятствуя погоне. Через десять минут Эссат, тяжело дыша, остановился у одного из многочисленных выходов и, прислушавшись, убедился, что за ним пока никто не гонится: потеряли! Но если они вызовут полицию, тогда оцепят весь квартал, все ходы и выходы. Надо спешить, нет времени на раздумье. С этой стороны все ряды выходят на Ас Саврах — это большая улица, широкая, полиция, если ее вызвали, уже наверняка там. Справа все улочки карабкаются в гору, к крепости. Эссат свернул влево — неподалеку шумит еще один базар, Мадхат Паша, а дальше к югу квартал Шагхур Жувани, всегда людный, там он на некоторое время в безопасности — если, конечно, его личность еще не установили. А если уже известно, кто он? Если Юсеф впал в панику, забыл свою легенду, назвал его, Эссата? Тогда возле конторы фирмы «Алеппо. Экспорт — импорт» его неминуемо ждет засада. Может, лучше попытаться уйти к северу, раз убежище, которое ему до сих пор предоставляла «Шатила», ненадежно? Пешком далеко не уйдешь, а мопед остался возле мечети — его, можно считать, нет. Но если все же попытаться воспользоваться убежищем? Очень осторожно — но попробовать все же надо, главное — заполучить машину. Ключи — он это знал точно — в конторе на втором этаже, а сам пикап — на пустыре позади дома.
