Опасные игры - Мэрфи Уоррен (книги онлайн без регистрации полностью .TXT) 📗
Мкомбу вытер жирные руки о свою «дашики». Затем, спохватившись, принялся собирать с груди застрявшие в редких лоснящихся волосах кусочки пищи и бросать их в рот. Муллин отвернулся к окну и посмотрел на расчищенную в джунглях площадку, служившую главной исходной позицией для рейдов, проводимых народно-демократической революционно-освободительной армией Мкомбу.
— Они не понимают, когда их просто бьют по голове, — проговорил Муллин. — Они понимают только тогда, когда их убивают. Если этого не делать, Джим Боб, в один прекрасный день они разбегутся кто куда и мы с вами останемся без армии.
— Но тот, которого ты убил, стоил троих.
Муллин вздохнул, вспомнив, с какой легкостью он прикончил этого двухметрового, весившего 120 килограммов сержанта: вынул свой пистолет сорок пятого калибра, снял пилотку и темные очки в металлической оправе, поочередно кладя все это на землю, а когда наклонился в последний раз, чтобы аккуратно положить очки на пилотку, — при этом глаза верзилы следили за каждым его движением, — выбросил вверх левую ногу и каблуком тяжелого ботинка ударил негра в адамово яблоко. Так их поединок и закончился, не успев начаться. Когда парень упал, Муллин, для верности, размозжил ему череп, ударив в висок окованным носком ботинка.
— Если такие, как он, стоят троих, то наше положение не из лучших, Джим Боб. Он был неповоротлив и глуп. А солдат без мозгов — не солдат. Победу в войне одерживают не численностью войска, а дисциплиной и мозгами, хотя бы в том количестве, которое необходимо для выполнения приказов.
Мкомбу кивнул. Закончив приводить в порядок свою грудь, он еще раз вытер руки о рубашку.
— Конечно, ты прав, потому я и оплачиваю так щедро твою должность начальника штаба.
Он улыбнулся, и Муллин улыбнулся в ответ, подумав: «Маловато платишь», однако утешил себя мыслью, что его час еще наступит. Терпение всегда вознаграждается.
Мкомбу поднялся из-за стола и сказал:
— Ладно, пока прекрати убивать кого бы то ни было. — Затем, будто бы желая пресечь возможные возражения, быстро добавил: — А теперь к делу.
— Что за дело?
Мкомбу, сцепив руки за спиной, слегка подался вперед.
— Олимпийские игры, — сказал он.
— И в каком же виде состязаний вы собираетесь участвовать? — спросил Муллин. — Кто больше съест?
Мкомбу выпрямился. Он был всего сантиметров на пять выше Муллина, но вместе с тем килограммов на пятьдесят тяжелее. Рубаха его была вся в пятнах, в черной седеющей бороде блестела застывшая капля жира. А когда он улыбнулся Муллину, в розовом провале рта сверкнуло золото и серебро.
— Если бы я не знал тебя так хорошо, Джеки, я бы подумал, что ты меня не любишь, — сказал Мкомбу.
Это был прямой вызов, и Муллин сдержался, убежденный, что в свое время сумеет взять реванш. Просто это время пока еще не наступило.
— Я пошутил, Джим Боб, — сказал он.
— Прекрасно. Можешь продолжать в том же духе. Только почему ты не ешь свою курицу?
И Мкомбу проследил, как Муллин поднес кусок ко рту и неохотно откусил второй раз.
— Ладно, — сказал Мкомбу. — Теперь об этих играх.
— А в чем там дело?
— Спортсменов из ЮАР и Родезии могут не допустить к участию.
— Ну и что? — спросил Муллин, пожав плечами.
— Это может вызвать недовольства в обеих странах.
— Верно, — сказал Муллин. — Но при чем тут мы?
— Мы сделаем так, что происшедшее в Мюнхене в семьдесят втором покажется им невинной забавой.
Мкомбу поднял глаза, и Муллин кивнул. Он знал эту игру. Мкомбу будет говорить нарочито туманно, и ему, Муллину, придется подталкивать его своими «как», «почему» да «зачем» до тех пор, пока все не станет на свои места.
Таким образом, заставляя британца постоянно обращаться к нему за разъяснениями, Мкомбу поддерживал в себе чувство превосходства.
— Как? — спросил Муллин.
— Мы уничтожим спортсменов одной из стран-участниц и свалим вину за это на какую-нибудь террористическую организацию белых из ЮАР.
Муллин снял очки и стал их рассматривать. Он тоже умел вести игру. Медленно водрузив очки обратно на нос, он спросил:
— Зачем?
— Если это будет сделано от имени каких-то там южно-африканских борцов за какие-то там права, весь мир обрушится на ЮАР и Родезию. И для нас откроются все двери.
— Насколько мне известно, с палестинцами ничего подобного не произошло. По-моему, все забыли о том, что они убили в Мюнхене детей. Почему же так должно получиться, если речь идет о ЮАР и Родезии?
— Потому что ЮАР и Родезия — антикоммунистические страны, — сказал Мкомбу. — Это гарантия того, что мировое сообщество всерьез ополчится на них и ничего им не простит. У палестинцев не было этого недостатка.
Муллин кивнул.
— Может, и сработает, — сказал он. — Сколько человек нужно будет уничтожить?
— Всех, кого пошлет эта страна. Всех до одного, — ответил Мкомбу с явным удовольствием.
— И как же нам удастся это сделать?
— А вот за это, дорогой Джек, я и плачу тебе такие деньги. Соображай сам. Естественно, предварительно мы распространим послания с угрозами и тем самым начнем восстанавливать общественное мнение против белых режимов. А массовое убийство явится завершающим штрихом.
— Минимальными силами, разумеется? — уточнил Муллин.
— Разумеется, чем меньше людей будут об этом знать и принимать в этом участие, тем лучше.
Мкомбу сел на место. Его рука почти непроизвольно потянулась за куском мяса, и, как только приблизилась к нему, оттуда тотчас же взмыла муха.
— Еще один момент, — сказал Муллин. — А как же ваши русские друзья? Как им понравится, если вы сорвете у них Олимпийские игры?
— Если ты сделаешь свою работу как надо, они никогда не узнают, что это были мы, — ответил Мкомбу.
— Ясно, — сказал Муллин. Затем встал и бросил на стол едва надкушенный в двух местах кусок курицы. Он не сомневался, что Мкомбу потом съест его. Чем добру пропадать, лучше пусть утроба лопнет.
Муллин двинулся к выходу.
— Ты кое-что забыл, — проговорил Мкомбу, когда Муллин уже взялся за ручку двери.
— Да?
— Разве тебе не нужно знать, спортсменов какой страны мы уничтожим?
