Парижский вариант - Ладлэм Роберт (читаем книги онлайн бесплатно без регистрации TXT) 📗

– Шамбор работал в одиночку?

– У него был лаборант, но тот сейчас в отпуске. Французская полиция его ищет, – отозвался Клейн, глядя, как восходит над прерией огромное алое солнце. – А еще… мы полагаем, что с ним сотрудничал доктор Зеллербах.

– Полагаете?

– Чем бы ни занимался доктор Зеллербах, это происходило совершенно неофициально… почти секретно. В журналах охраны Пастеровского он проходит просто как «наблюдатель». Сразу же после взрыва полиция обыскала его номер в отеле, но не нашла ничего. Из вещей – лишь чемодан белья. Ни с кем в отеле или в институте он не общался. Полицейские здорово удивились тому, как мало людей вообще его вспомнили.

Джон кивнул:

– Очень похоже на Марти. – Его друг-затворник непременно настоял бы на подобной анонимности. Но молекулярный компьютер – одна из немногих вещей, способных выманить Марти из самоизоляции. – Когда он придет в себя, то сможет рассказать, насколько далеко продвинулся Шамбор.

– Если придет. И даже тогда может быть слишком поздно.

– Он выйдет из комы, – проскрежетал Джон с неожиданной яростью.

– Пусть так, полковник, но когда? – Клейн соизволил вынуть из зубов мундштук, чтобы удобнее было прожигать Джона взглядом. – Вам стоит иметь в виду, что первый звонок уже прозвенел. Вчера вечером – без пяти восемь по вашингтонскому времени – остров Диего-Гарсия потерял радиосвязь со всеми самолетами. Не удалось ни установить причину, ни наладить связь снова. Ровно пять минут спустя она восстановилась сама. Никаких неполадок в системе, ни проблем с погодой, ни операторских ошибок. Предположительно, там поработал хакер, но не осталось следов взлома, а эксперты в один голос утверждают, что ни один существующий компьютер не в силах произвести подобную атаку, не оставив следа.

– Ущерб?

– Материальный? Никакого. А для наших нервов – изрядный.

– Как это соотносится по времени со взрывом в Пастеровском?

Клейн невесело ухмыльнулся:

– Пару часов спустя.

– Это могла быть проверка возможностей шамборовского прототипа. Если тот существовал. И если его украли.

– Вот-вот. Что мы имеем? Лаборатория взорвана. Сам Шамбор погиб или пропал. А его работа уничтожена… или исчезла.

Джон кивнул:

– И вы боитесь, что взрыв должен был скрыть его убийство и кражу записей и образца.

– Действующий ДНК-компьютер в недобрых руках – опасная штуковина.

– В любом случае я собирался лететь в Париж. Из-за Марти.

– Я так и думал. Хорошее прикрытие. Кроме того, ты скорее сможешь распознать молекулярный компьютер, чем любой другой в нашей конторе. – Клейн воздел очи горе, словно ожидая увидеть сыплющиеся с ясного неба МКБР [5]. – Ты должен выяснить, действительно ли погибли отчеты, дневники, протоколы Шамбора, или они украдены. Существует ли действующий образец молекулярного компьютера. Работаем по обычной схеме. Я – твой единственный связной. В любое время дня и ночи. Если тебе потребуется что-нибудь – что угодно – от правительства или армии по обе стороны Атлантики, – только попроси. Но все должно быть проведено в строжайшей тайне, понимаешь? Нам не нужна паника. И хуже того – не хватало, чтобы какая-нибудь излишне горячая страна второго или третьего мира заключила с этими подрывниками сделку.

– Точно. – Половина слаборазвитых стран мира готова перегрызть Соединенным Штатам глотку. Как и множество террористов, все чаще избиравших Америку и американцев своими мишенями. – Когда отправляться?

– Немедленно, – ответил Клейн. – Я поставлю на это дело и других экспертов, но главное направление – твое. ЦРУ и ФБР выделили своих шпиков. А что касается Зеллербаха… не забывай, я не меньше твоего о нем тревожусь. Будем надеяться, что он скоро придет в себя. Но времени у нас очень, очень мало, а жизней на кону стоит слишком много.

Глава 2

Париж, Франция

Только когда кончилась его смена – к шести часам вечера, – Фарук аль-Хамид смог наконец стянуть униформу и через служебный вход покинуть Европейский госпиталь имени Жоржа Помпиду. Проходя многолюдным бульваром Виктор до переулка, где притулилось кафе «Масуд», он даже не заметил, что за ним следят, – да и с чего бы ему замечать? Слишком вымотал его день, занятый протиркой полов, перетаскиванием кип грязного белья и прочими нелегкими обязанностями больничного санитара.

Столик он занял не внутри кафе, но и не под навесом, а точно посредине, там, где полагалось находиться раздвинутым по случаю теплого денька стеклянным дверям и где свежий весенний ветерок смешивался с ароматными запахами, сочащимися с кухни.

Фарук всего единожды окинул взглядом кафе. После этого он уже не обращал внимания ни на собратьев-алжирцев, ни на марокканцев или мавританцев, облюбовавших это кафе. Вскоре он уже допивал вторую чашку крепкого кофе и недоброжелательно поглядывал на тех, кто предпочитал вино. Любое спиртное запретно, но этот закон ислама забывали слишком многие североафриканцы, покинувшие родину, – словно они могли оставить позади и заветы Аллаха.

Незнакомец подсел к нему за столик, когда Фарук уже совсем изошел злобой.

Арапом [6] он не был – его выдавали голубые глаза, – но по-арабски говорил, как на родном.

– Салаам алаке куум, Фарук. Ты, как я вижу, человек рабочий. Ты заслуживаешь лучшей доли. У меня есть к тебе предложение. Ты выслушаешь?

– Вастахаб?– подозрительно пробурчал Фарук. – Бесплатно ничего не бывает.

Незнакомец кивнул:

– Истинно так. И все же – тебе с семьей хотелось бы съездить куда-нибудь в отпуск?

– Эсмали! Отпуск? – с горечью бросил Фарук. – Ты говоришь о невозможном.

Незнакомец изъяснялся по-арабски даже чище, чем Фарук, хотя и со слабым акцентом – как житель Ирака, возможно, или саудовец. Но он происходил не из Ирака, не из Аравии и не из Алжира. Это был европеец, под густым загаром – белый, жилистый, намного старше Фарука. Покуда незнакомец подзывал официанта, чтобы заказать себе кофе, Фарук приглядывался к нему, но даже стиль дорогой одежды не помог санитару определить, откуда родом его собеседник, – а он мог назвать родину почти любого встречного. Это была игра, придуманная им, чтобы отвлечь мысли от усталости в мышцах после долгих часов работы, от невозможности занять достойное место в этом новом мире.

– Для тебя – да, – согласился пожилой незнакомец. – Для меня – нет. Я тот, кто воплощает невозможное.

– Ла! Я не стану убивать.

– Тебя и не просят. Равно как не попросят красть или ломать что-либо.

Фарук примолк, с растущим интересом глядя на собеседника.

– Тогда как я смогу отплатить за свой отпуск?

– Написав своей рукой записку администрации больницы. По-французски. Напиши, что ты болен и на пару дней тебя заменит твой кузен Мансур. За это ты получишь деньги.

– У меня нет двоюродного брата.

– У всех алжирцев есть братья.

– Верно. Но у меня нет родни в Париже.

Незнакомец многозначительно улыбнулся:

– Он только что приехал из Алжира.

Сердце Фарука екнуло. Отпуск – с женой, с детьми. Отпуск для него. Незнакомец прав – всем в Париже плевать, кто явится на работу в огромный госпиталь Помпиду, лишь бы работа была сделана, и притом задешево. Но… затея этого типа явно не к добру. Может, они собираются красть наркотики? Хотя, с другой стороны, все в этой больнице неверные, да и не его это дело. Он постарался забыть обо всем, кроме сладкого предвкушения – вот он приходит домой и объявляет, что они едут… куда?

– Я бы хотел снова повидать Средиземное море, – осторожно промолвил алжирец, вглядываясь в лицо незнакомца – не слишком ли много он запросил? – Капри, может быть. Я слышал, пляжи Капри покрыты серебряным песком. Это будет… очень дорого.

– Тогда Капри. Или Порто-Веккьо. Или, если уж на то пошло, Канны или Монако.