Красный шторм поднимается - Бонд Ларри (электронные книги без регистрации .txt) 📗
— «Скорая помощь»?
— Вызвана, герр лейтенант. Я — Гюнтер Дитер, из транспортной полиции, регулирую движение вон на том перекрестке.
— Кто сидел за рулем автомобиля? — спросил лейтенант. Водительница постаралась выпрямиться и начала, задыхаясь от рыданий, рассказывать о происшедшем. Прохожий, бывший свидетелем происшедшего, прервал ее:
— Этот мужчина сошел с тротуара, не глядя по сторонам. У дамы не было ни малейшей возможности затормозить. Я работаю в банке и вышел из почтового отделения следом за мужчиной. Он попытался пересечь улицу в неположенном месте, не обращая внимания на транспорт. Вот моя визитная карточка. — Банкир протянул лейтенанту картонный прямоугольник.
— Спасибо, доктор Мюллер. Вы согласитесь сделать официальное заявление по этому поводу?
— Разумеется. Если хотите, я готов пройти в участок прямо сейчас.
— Отлично, — кивнул лейтенант. Ему редко приходилось иметь дело со столь очевидным случаем.
Водитель такси стоял в гуще собравшейся толпы. Он был опытным оперативником КГБ и не раз видел, как срывались операции, но это…, это казалось каким-то абсурдом. Случалось, что операция наталкивалась на что-то неожиданное, что ей мешало что-нибудь самое простое и самое глупое. Но этот гордый руководитель группы спецназа попал под колеса машины, за рулем которой сидела пожилая француженка! Почему он не посмотрел по сторонам, прежде чем кинуться в гущу транспортного потока? Мне нужно было послать кого-нибудь другого за этим проклятым конвертом и наплевать на их гребанные приказы. Безопасность прежде всего, выругался он про себя, скрывая ярость за маской равнодушия. Но…, ясный и недвусмысленный приказ из Москвы: минимум личных контактов. Он перешел обратно на другую сторону улицы и сел в свое такси, пытаясь придумать, как объяснить случившееся офицеру, руководившему операцией. Центр никогда не считал, что совершенные ошибки заслуживают оправдания.
Тут же прибыла машины «скорой помощи». Полицейский достал из кармана брюк пострадавшего бумажник. Имя пострадавшего — Зигфрид Баум. Ну просто великолепно, мысленно простонал лейтенант — еврей из Гамбурга, проживавший в районе Алтона. Водительницей машины, сбившей Баума, являлась француженка. Лейтенант решил ехать в больницу вместе с пострадавшим. «Международный» несчастный случай — много времени уйдет на оформление бумаг. Лейтенант пожалел, что не остался в пивной на противоположной стороне улицы выпить свой обычный «пильзнер» после ленча. Ведь он знал, что усердие на службе наказуемо. К тому же приходится беспокоиться о возможной мобилизации…
Санитары «скорой помощи» действовали быстро и умело. Нашейный воротник, предохраняющий от дальнейших травм, был закреплен вокруг шеи пострадавшего и, прежде чем вкатить в машину, его уложили на доску. Сломанные лодыжки взяли в лубки из твердого картона. Глядя на них, санитар покачал головой. По-видимому, сложные переломы обеих ног. По часам лейтенанта на всю процедуру ушло шесть минут, и он поднялся в машину «скорой помощи», оставив трех полицейских заниматься всем остальным на месте происшествия.
— Насколько тяжело он пострадал?
— Возможно, проломлен череп. Он потерял много крови. Как это случилось?
— Вышел на мостовую прямо под колеса машины, не посмотрев по сторонам.
— Идиот, — заметил санитар. — Будто у нас и без него нет работы.
— Он выживет?
— Все зависит от характера черепной травмы. — Санитар пожал плечами. — Теперь им займутся хирурги. Вам известно его имя? Мне нужно заполнить бланк.
— Зигфрид Баум, Кайзерштрассе семнадцать, район Алтона, Гамбург.
— Через четыре минуты будем в приемном покое. — Санитар сосчитал пульс и сделал пометку. — Он не похож на еврея.
— Осторожнее с такими выражениями, — предостерег лейтенант.
— У меня жена — еврейка. У него быстро падает кровяное давление. — Санитар подумал было о том, чтобы начать внутривенное вливание, но решил не делать этого. Пусть это решение принимают хирурги.
— Ганс, ты сообщил по радио о нашем приезде?
— Да. Они готовы принять нас и знают о состоянии пострадавшего, — ответил водитель. — Кто сегодня дежурит, Зиглер?
— Надеюсь.
Водитель круто повернул налево, не выключая сирены, расчищающей им дорогу в потоке транспорта. Спустя минуту он остановил «мерседес» и подал машину задним ходом к дверям приемного покоя. Там их приезда ждали врач и два санитара.
Немецкие больницы отличаются своей высокой оперативностью. Не прошло и десяти минут, как пострадавший, ставший теперь пациентом, прошел первоначальную подготовку: ему ввели трубку в дыхательное горло, начали внутривенное вливание крови — IV группа, резус положительный — и противошокового средства, и сразу после этого ввезли каталку в отделение нейрохирургии для немедленной операции, которую будет вести профессор Антон Зиглер. Лейтенанту пришлось остаться в приемном покое вместе с врачом-регистратором.
— Так кто он такой? — спросил молодой доктор. Полицейский сообщил имеющиеся у него сведения.
— Немец?
— Что тут удивительного? — поднял брови лейтенант.
— Когда к нам поступило первое сообщение, передали, что вы будете сопровождать пострадавшего. Я решил, что это необычный, так сказать, случай, словно пострадал иностранец.
— За рулем автомобиля, сбившего его, сидела француженка.
— А-а, тогда понятно. Я принял его за иностранца.
— Почему?
— Когда я вводил ему трубку в дыхательное горло, обратил внимание на зубы. У него там несколько коронок из нержавеющей стали — очень небрежная работа.
— Может быть, он прибыл к нам из Восточной зоны, — предположил лейтенант. Врач поморщился.
— Зубы делал ему не немецкий врач. Даже сапожник справился бы с работой лучше. — Он принялся быстро заполнять бланк приема пострадавшего.
— Что вы хотите этим сказать?
— У него плохие зубы. Странно. Он в отличной физической форме, великолепное тело. Хорошо одет. Еврей. А вот зубы лечили ему очень плохо. — Доктор выпрямился. — Конечно, у нас здесь происходит много необычного.
— Где его личные вещи и одежда? — Лейтенант был любопытен от природы — одна из причин, по которой он стал полицейским после службы в бундесвере. Доктор проводил лейтенанта в комнату, где были сложены личные вещи пострадавшего и составлен их список для передачи на хранение в кладовую больницы.
Они увидели, что одежда аккуратно уложена одним из служащих приемного покоя, причем пиджак и рубашка лежат отдельно, чтобы кровь с них не испачкала остальное. Разменная мелочь, связка ключей и большой конверт при составлении списка были отложены в сторону. Санитар заполнял соответствующий бланк, перечисляя все найденное у пострадавшего.
Лейтенант взял большой конверт из плотной бумаги. Его отправили из Штутгарта вчера вечером. Наклеено несколько почтовых марок. Повинуясь внезапному побуждению, полицейский достал перочинный нож и вскрыл конверт. Ни доктор, ни санитар не возражали. В конце концов это лейтенант полиции.
Внутри конверта находились еще три — один побольше и два маленьких. Сначала лейтенант вскрыл тот, что был побольше, и достал находящиеся внутри бумаги. На листе он увидел схему. В ней не было ничего особенного, пока полицейский не заметил, что это фотокопия какого-то документа германской армии с пометкой «Секретно» в правом верхнем углу. Затем он обратил внимание на название — Ламмерсдорф. В руках полицейского находился план центра связи НАТО, расположенного меньше чем в тридцати километрах от того места, где они сейчас были. Лейтенант полиции был капитаном запаса германской армии и проходил службу в контрразведке. Кто же этот Зигфрид Баум? Он вскрыл остальные конверты, затем подошел к телефону.
Транспортный реактивный самолет прибыл точно по расписанию. Когда Тоуленд вышел из грузового люка, его приветствовал легкий прохладный бриз с моря. У самолета стояли два матроса, которые принимали прибывших на базу. Тоуленда направили к стоящему в сотне ярдов вертолету с уже вращающимся несущим винтом. Вместе с четырьмя другими офицерами он быстро пошел к нему. Через четыре минуты вертолет поднялся в воздух, так что первое пребывание Тоуленда в Испании длилось ровно одиннадцать минут. Никто из прибывших офицеров не пытался разговорить друг с другом. Тоуленд посмотрел в маленький иллюминатор рядом в креслом. Они находились на противолодочном вертолете «Си кинг» над голубой поверхностью моря, направляясь, судя по всему, к юго-западу. Старший экипажа был одновременно специалистом по гидролокации и сейчас сидел у своего оборудования, проводя какой-то тест. Внутренние стенки вертолета были голым металлом. В хвостовой части находились акустические буи, а гидролокационный датчик, получающий сигналы от них, был расположен в своем отсеке на палубе. Изнутри казалось, что вертолет почти до отказа заполнен вооружением и сенсорными приборами. Прошло полчаса полета, и машина начала снижаться. Еще через две минуты они совершили посадку на палубе авианосца «Нимиц».
