Нетопырь - Несбё Ю (книги без регистрации бесплатно полностью .txt) 📗

Признавая нововведения весьма эффектными, Харри все же не понимал, зачем Отто заменил Людовика XVI на неизвестную блондинку. Конечно, он рассчитывал, что Харри, получив бесплатный билет, обязательно придет. Игра с полицией? Харри читал, что серийные убийцы смелеют, если долго остаются непойманными. Или просьба остановить его?

Но возможен и третий вариант: просто цирковой номер с некоторыми изменениями.

Звонок.

—  Here we go again, [59]— сказал Уодкинс. — Надеюсь, больше сегодня никого не убьют.

Отто появился снова в небольшой сценке во втором акте, одетый охотником и с пистолетом в руке. Навстречу катились деревья, он что-то высматривал между ними, насвистывая как птица. Потом прицелился. Громкий хлопок, от пистолета поднялось облачко дыма, с одного дерева на сцену шлепнулось что-то черное. Охотник подбежал и с удивлением поднял черную кошку! Тяжело вздохнув, Отто под аплодисменты покинул сцену.

— Я не понял, — шепотом пожаловался Уодкинс.

Если бы нервы у Харри не были так взвинчены, возможно, он и оценил бы номер. Но он глядел больше на часы, чем на сцену. К тому же в основе большинства номеров была местная политическая сатира, которую не понимал Харри, но очень ценили зрители. Музыка заиграла громче, мигнули огни, и все артисты вышли на сцену.

Харри и Уодкинс с извинениями протиснулись вперед и направились к двери сбоку от сцены, открытой, как и было условлено. Они оказались в коридоре, полукругом огибающем сцену. Найдя дверь с табличкой «Отто Рехтнагель, клоун», стали ждать. От музыки и аплодисментов содрогались стены, но Уодкинс расслышал слабый писк рации и выудил ее из кармана.

— Уже? — спросил он. — Музыка ведь еще не закончилась. Прием.

Уодкинс вытаращил глаза.

— Что? Повтори. Прием.

Харри понял, что что-то не так.

— Сиди, следи за дверью. Конец связи!

Уодкинс сунул рацию обратно в карман и достал из портупеи пистолет:

— Лебье не видит Рехтнагеля на сцене.

— Может, он просто его не узнал? Они гримируются так, что…

— Свиньи нет на сцене, — повторил Уодкинс, безуспешно дергая дверную ручку. — Черт, Харри, добром это не кончится!

Коридор был узким. Уодкинс прислонился спиной к противоположной стене и стал бить в дверь ногой. С третьего пинка дверь вылетела. Гримерку заполнял белый пар. На полу была вода. И вода и пар шли из приоткрытой двери — очевидно, в душевую. Они встали по сторонам этой двери, Харри достал пистолет и нащупал курок.

— Рехтнагель! — крикнул Уодкинс. — Рехтнагель!

Нет ответа.

— Не нравится мне это, — прошипел он.

Харри это тоже не нравилось — он на своем веку смотрел слишком много детективов и знал, что открытые душевые, из которых никто не отвечает, не сулят ничего хорошего.

Уодкинс указательным пальцем показал на Харри и большим — на душевую. Харри захотелось в ответ показать средний, но спорить не приходилось. Ногой открыв дверь, он шагнул в жару и пар и сразу же насквозь промок. Прямо перед Харри висела занавеска. Не опуская пистолет, Харри рывком отдернул ее.

Пусто.

Закрывая воду, Харри обжег руку и громко выругался по-норвежски. В ботинках хлюпало. Пар рассеивался. Харри осмотрел душевую.

— Никого! — крикнул он.

— А какого черта здесь столько воды?

— Погоди, здесь что-то застряло в сливном отверстии.

Харри сунул руку в воду в поисках пробки и нащупал что-то гладкое и мягкое, застрявшее в стоке. Харри потянул это вверх. Вдруг он почувствовал, что начинает задыхаться. Он сглотнул и постарался вдохнуть, но пар душил его все сильнее.

— Что там? — спросил Уодкинс.

Он стоял в двери душевой и смотрел на Харри, опустившегося на корточки.

— Думаю, я проиграл Отто Рехтнагелю сто долларов, — тихо ответил Харри. — Точнее, тому, что от него осталось.

Что происходило потом, Харри видел словно в дымке. Будто пар из душевой кабинки разлился по его телу.

В коридоре расплывчатый силуэт охранника пытался открыть дверь реквизиторской. Замочная скважина была залеплена чем-то красным. Дверь взломали, внутри стояла окровавленная гильотина. Послышался крик — какой-то приглушенный, шерстяной, — коллег Рехтнагеля не удалось удержать, и их взорам предстал Отто, раскиданный по всей комнате.

Конечности были разбросаны по углам, будто кукольные руки и ноги. Пол и стены забрызганы настоящей липкой кровью, которая со временем сворачивалась и темнела. Лишенное рук и ног тело лежало на подставке для гильотины — окровавленным куском мяса с широко раскрытыми глазами, клоунским носом и помадой на губах и щеках.

Пар подступил Харри к коже, рту и нёбу. Как в замедленной съемке, из тумана появился Лебье, подошел к нему и громко прошептал на ухо: «Эндрю исчез из больницы».

Уодкинс все не мог отойти от гильотины.

— Чертовская самоуверенность, — услышал Харри эхо его голоса.

Да уж, откликнулось в голове у Харри.

На голову Отто убийца надел белый парик.

Вентилятор, должно быть, смазали — он крутился ровно и почти бесшумно.

— Значит, полицейские в машине видели, как из двери выходил только палач в черном, так?

Маккормак вызвал всех в кабинет.

Уодкинс кивнул:

— Да, сэр. Посмотрим, что видели актеры и охрана, — их показания сейчас записывают. Либо убийца сидел в зале и прошел в открытую дверь на сцене, либо он вошел в заднюю дверь до приезда нашей машины.

Он вздохнул.

— Начальник охраны говорит, что во время представления задняя дверь была заперта. Значит, либо у него был ключ, либо он незаметно вошел вместе с актерами и где-то спрятался. Потом, после номера с кошкой, когда Отто готовился к последнему выходу, он постучался в гримерку. Очевидно, он его усыпил — эксперты нашли следы диэтилового эфира. Будем на это надеяться, — добавил Уодкинс. — И сделал это либо в гримерке, либо уже в реквизиторской. Этот парень — сущий дьявол. Расчленив тело, он взял отрезанный половой орган, спокойно вернулся в гримерку и открыл воду, чтобы, если к Отто придут, подумали, что он в душе.

Маккормак откашлялся.

— А гильотина? Человека можно убить и проще…

— Сэр, я полагаю, с гильотиной все вышло случайно. Вряд ли он знал, что в перерыве ее перенесут в реквизиторскую.

— Очень, очень больной человек, — сказал Лебье своим ногтям.

— А двери? Они же все были заперты. Как он попал в реквизиторскую?

— Я разговаривал с начальником охраны, — сказал Харри. — Как у руководителя труппы, у Отто была своя связка ключей. Она пропала.

— А тот… костюм дьявола?

— Лежал рядом с гильотиной, вместе с бутафорской головой и париком, сэр. Убийца надел его после преступления. Очень хитро. И вряд ли предусмотрено заранее.

Маккормак подпер голову ладонями:

— Что скажешь ты, Юн?

Все это время Юн что-то выстукивал на компьютере.

— Отвлечемся от дьявола в черной одежде, — предложил он. — Логичнее всего предположить, что убийца — один из актеров.

Уодкинс громко фыркнул.

— Дайте договорить, сэр, — сказал Юн. — Этот человек знал программу и то, что после номера с кошкой Отто на сцене не появится — то есть до последнего выхода двадцатью минутами позже его никто не хватится. Члену труппы не нужно проникать тайком, а кто-нибудь другой вряд ли прошел бы незамеченным. Кто-то из вас обязательно бы заметил, если бы он вошел в боковую дверь.

Остальным оставалось только утвердительно кивнуть.

— Кроме того, я выяснил, что еще трое членов труппы тоже ездили с «Передвижным австралийским парком развлечений». То есть сегодня в театре были еще трое, кто до того оказывался в известных местах в известное время. Может, Отто был ни в чем не виновен, а просто слишком много знал? Давайте искать там, где можно что-нибудь найти. Предлагаю начать с труппы, а не с призрака оперы, который нам не по зубам.

Уодкинс покачал головой: