Мессия - Старлинг Борис (читать книги онлайн TXT) 📗
Ред, до этого молчавший, поднимает руку.
– Хорошо. По кругу, быстро. Дункан, если бы это зависело только от тебя, что бы ты стал делать, начиная с этого момента?
– Вернулся бы к началу. Просмотрел все, что у нас нарыто, и проверил, не упустили ли мы что-нибудь. А на то, что есть, постарался взглянуть с тех точек зрения, которые мы до сей поры в расчет не принимали. Сколь бы глупыми они ни казались.
– Джез?
– Я бы объявил через СМИ, что в городе орудует серийный убийца, с высокой степенью вероятности выбирающий свои жертвы среди лиц, не определившихся окончательно насчет своей сексуальной ориентации. Предупредил бы гей-сообщество о том, что опасность нешуточная и им следует беречь свои задницы... и вообще держать ухо востро.
Дункан в ярости вскакивает на ноги.
– Джез, ты вообще представляешь себе, какую...
– Сядь, Дункан, – рычит Ред.
– ...Какую панику это бы вызвало?
– Дункан!!!
Дункан сердито смотрит на Джеза секунду или две, но тот не отводит глаз. Наконец он тяжело вздыхает, берет стул и стряхивает с него пыль, перед тем как сесть снова.
Ред обращается к Кейт:
– Ты что скажешь?
– Я бы продолжила работать в том направлении, в каком мы движемся. Может быть, поделилась бы нашими подозрениями с парой ответственных гей-сообществ или журналов, но, разумеется, не посвящая их во все подробности. Но публичного заявления, во всяком случае на данном этапе, делать бы не стала.
Джез поворачивается к ней, чтобы возразить.
– Да ладно тебе, Кейт. Если уж мы выпускаем кота из мешка, это должно совершаться на наших условиях. Нужно отдавать себе отчет в том, что, как только эта история в урезанном, по твоему предложению, виде выйдет за пределы нашей конторы, слухи начнут распространяться, как лесной пожар. Причем не только распространяться, но и обрастать самыми невероятными выдумками. Официальное заявление дает нам, по крайней мере, надежду на некоторый контроль над тем, что говорится и делается.
Ред кивает.
– Джез прав, Кейт. Нам совсем не нужно, чтобы кто-либо получал сведения по этому делу из любого другого источника, кроме нас. Мы просто не можем посвятить в своей секрет нескольких человек и надеяться, что они будут молчать. Черта с два, – не будут. Поэтому выбор перед нами стоит простой: или мы выступаем с официальным заявлением, чтобы сразу отсечь всякие досужие выдумки, или обходимся без всяких намеков, а просто отмалчиваемся, продолжая копать и вширь, и вглубь.
Джез настроен решительно.
– Сделаем заявление. Предупредим людей. Заставим его выступить в открытую.
– Получится наоборот, – возражает Дункан. – Он заляжет на дно, и мы окончательно его потеряем.
– Нет, не потеряем. Он будет убивать снова – во всяком случае, будет пытаться убивать. А если мы предупредим людей из группы риска о том, что им грозит, они насторожатся, и, возможно, таким образом нам удастся предотвратить очередное преступление. Люди станут присматриваться к тем, кто ведет себя подозрительно, навязывается в приятели и так далее. Это даст нам шанс его задержать. До сих пор этот тип убивал всех, кто его видел. Рассказать о нем могли бы лишь те, кто изображен на этих фотографиях, а они в шести футах под землей и уже никого не опознают. Нам нужно, чтобы кто-то увидел его и остался в живых. Чтобы мог рассказать нам, как выглядит и что собой представляет убийца. А лучший способ добиться этого – предупредить людей заранее. Мы попадем в цель.
– А если мы ошибаемся? – спрашивает Дункан.
– Что ты имеешь в виду?
– Джез, вне зависимости от того, насколько ты сам веришь в эту свою теорию, ты не можешь не видеть, что дырок в ней больше, чем в швейцарском сыре. Лично я считаю, что ты не прав, хотя допускаю, что могу ошибаться и со временем твоя правота будет доказана. И только тогда мы сможем выступить с публичным заявлением, никак не раньше. Сообщить о том, что мы знаем, а не о том, что нам, может быть, мерещится. А пока у нас остается слишком много сомнений. Что произойдет, если ты сделаешь это объявление и окажется, что ты не прав? Что, если теория о серийном убийце геев – это всего лишь мираж? Мы не только лишимся всякого доверия, но и дезориентируем общественность, чем крайне порадуем убийцу. Он просто не поверит такой удаче. На мой взгляд, это слишком рискованно.
Спор похож на судебный процесс с состязательностью сторон. Обвинение и защита выдвигают свои доводы, а ему, Реду, уготована роль судьи.
Он смотрит на свои руки и обдумывает возможности.
Если они сделают заявление, – разумеется, умолчав о языках, ложках, трусах и о прозвище Серебряный Язык, которое дали убийце, – на них обрушится шквал телефонных звонков. Одни психопаты станут сознаваться в убийствах, другие неврастеники доносить на всех, кто, невесть по каким причинам, покажется им подозрительным. И попробуй разберись, какое из этих сообщений заслуживает внимания.
Ну хорошо, а если они промолчат, а убийца снова нанесет удар?
Ред представляет себе молодого человека. Он дома, один, может быть, чем-то похож на Джеймса Бакстона. Звонок в дверь. Парень идет, открывает... и на следующий день его находят повешенным, забитым до смерти, обезглавленным или убитым еще каким-нибудь способом. А ведь будучи предупрежден о существовании убийцы, этот молодой человек хорошо бы подумал, прежде чем открывать дверь. А возможно, набрал бы номер службы спасения и таким образом помог бы поймать убийцу. Вправе ли он, Ред, рисковать чьей-то жизнью, если очередное убийство можно предотвратить?
Сплошная неопределенность. Слишком уж все зыбко.
Прошлым вечером, в "Коулхерне", Ред был уверен, что у них есть зацепка, но Дункан заставил его в этом усомниться. Конечно, Дункан не подарок, к тому же брюзга, но он варится в этом котле дольше, чем все они, и, по крайней мере наполовину, именно это побудило Реда взять его в команду. Кроме того, Ред привык иметь дело с акулами, Дункану же довелось изрядно повозиться в том самом планктоне, из которого в основном и состоит дно общества. И уж если он что-то говорит, то не с бухты-барахты, а на основании своего опыта.
Ред на перепутье – он не знает, что предпочесть. Молчать и ждать, когда какая-то версия станет бесспорной? Или выбрать одно направление и разрабатывать его, зная при этом, что каждый шаг, возможно, будет уводить все дальше от цели?
