Зеркальное отражение - Клэнси Том (книги онлайн полностью бесплатно txt) 📗
Сообщив дежурному офицеру о полученном приказе, Никита схватил фуражку и покинул командный пункт. Его переполняло чувство печали, вызванное разговором с отцом... и любопытство по поводу того, что же задумал для своего сына генерал Орлов.
Глава 25
Понедельник, 14.53, в небе над Атлантическим океаном, к северо-западу от Мадрида
Салон самолета Си-141Б "Старлифтер" не предназначен для удобства. Он специально разрабатывался для того, чтобы иметь минимальный вес и тем самым позволять машине добиться максимальной дальности полета. Обтянутые брезентом стенки нисколько не заглушают могучий рев двигателей; голые лампочки под потолком освещают черные голые ребра лонжеронов. Пассажиры сидят на деревянных скамьях, подложив мягкие подушки. Когда самолет, попавший в зону турбулентности, начинает трясти, пассажиров удерживают на месте ремни, а вот подушки нередко из-под них выскальзывают.
Хотя на скамьях может с относительным удобством разместиться всего девяносто человек, бывали случаи, когда "Старлифтеру" приходилось принимать на борт триста солдат с полным снаряжением. Сейчас, когда в кабине находился экипаж из трех человек – пилота, второго пилота и штурмана, а в салоне летело всего восьмеро, подполковник Скуайрс чувствовал себя так, словно путешествовал первым классом. Он сидел, свободно вытянув вперед длинные ноги, подложив две тонкие подушки вниз и еще одну под спину, на жесткий металл внутренней обшивки; и, что самое главное, в салоне не было душно. Когда же членам "Бомбардира" пришлось лететь вместе с бойцами вспомогательных подразделений и в придачу с пятью немецкими овчарками из отряда К-9, салон быстро наполнился теплом сидящих в тесноте, покрытых потом солдат.
Поскольку в воздухе предстояло провести несколько часов, Скуайрс по достоинству оценил комфорт. Первый час полета он провел вместе с сержантом Чиком Греем и рядовым Дэвидом Джорджем, составляя список снаряжения, которое, возможно, понадобится им по прибытии в Хельсинки; следующие два часа вместе с рядовой Сондрой Де-Вонн он изучал на экране переносного компьютера планы Хельсинки и Санкт-Петербурга; еще четыре часа Скуайрс потратил на сон.
Когда подполковник проснулся, Джордж принес ему подогретый в микроволновой печи обед и чашку черного кофе. Остальные члены группы пообедали еще час назад.
– Надо будет переговорить с генералом Роджерсом о том, чтобы нас кормили получше, – заметил Скуайрс, снимая с подноса пенопластовую крышку и обозревая ломти копченой индейки, картофельное пюре, бобы и кукурузную булочку. – У нас есть ракеты, способные проскользнуть в лесу между деревьями, перелететь через гору и спуститься по дымоходу в камин, но кормят нас тем же самым дерьмом, что и на обычных регулярных рейсах.
– И все же, сэр, это гораздо лучше, – сказал Джордж, – чем те пайки, которые, по рассказам моего отца, выдавали во Вьетнаме.
– Да, может быть, – согласился Скуайрс. – Однако никто бы не умер, если бы нам выдали приличную кофеварку. Проклятие, да я готов заплатить за нее из своего кармана. Места она лишнего не займет, и от дураков надежно защищена. Как раз то, что нужно для армии.
– Сэр, вы ни разу не пробовали тот кофе, что варю я, – вставила Сондра, не отрываясь от "Грозового перевала" Эмили Бронте. – Когда я бываю дома, отец с матерью меня и близко не подпускают к кофеварке.
Скуайрс разрезал ломоть индейки.
– А какой сорт кофе ты используешь?
Сондра удивленно взглянула на него. Ее большие карие глаза идеально смотрелись на круглом лице, а в голосе звучал певучий акцент, напоминающий о детстве, проведенном в родном Алжире.
– Какой сорт, сэр? Понятия не имею. Тот, что продается в магазине.
– В этом-то вся беда, – заметил Скуайрс. – Моя жена покупает кофе в зернах. Мы храним их в морозилке и мелем каждое утро перед тем, как варить кофе. Обычно это бывает что-нибудь праздничное, вроде южного ореха-пекана или малинового шоколада.
– Кофе со вкусом малинового шоколада? – спросила Сондра.
– Совершенно верно. Мы варим кофе в специальном ситечке, а не в кофейнике, в котором он пригорает, и как только он закипает, снимаем с плиты и ставим в шкаф. Никогда не добавляем молоко или сахар. Это лучший способ обезличить кофе – с молоком и сахаром любой сорт на вкус становится одинаковым.
– Сэр, – вздохнула Сондра, – похоже, мне еще работать и работать над этим.
Скуайрс указал ножом на книгу у нее в руках.
– Ты читаешь Бронте. А почему не любовные романы?
– Это настоящая литература, – ответила Сондра. – А остальное – пустое чтиво, которое можно различать только по номерам на обложке.
– Вот так же я отношусь к кофе, – сказал Скуайрс, нанизывая ломоть индейки на пластмассовую вилку. – Если это что-то ненастоящее, если это не хороший европейский футбол, то зачем тратить на это время и силы?
– Могу ответить одним словом, сэр, – сказала Сондра. – Кофеин. Когда я зачитываюсь Томасом Манном или Джеймсом Джойсом до четырех утра, мне нужно что-то, чтобы в девять быть на занятиях.
Кивнув, Скуайрс сказал:
– У меня есть способ получше.
– И какой же?
– Отжимания, – ответил он. – Сотня отжиманий, сразу же после того как встал с кровати, бодрит быстрее любого кофеина. К тому же, если заставлять себя начинать с этого каждое утро, весь оставшийся день будет казаться сладким пирогом.
В это время из хвостовой части салона к ним подошел радист Иси Хонда. Ветеран "Бомбардира", обладатель черного пояса по дзюдо, похожий на мальчишку, Хонда, сын матери-гавайки и отца-японца, временно обеспечивал связь до выздоровления рядового Джонни Паккета, раненного в Северной Корее.
Козырнув, Хонда протянул Скуайрсу трубку аппарата защищенной спутниковой связи, который был у него в рюкзаке.
– Сэр, на связи генерал Роджерс.
– Благодарю. – Проглотив кусок индейки, Скуайрс взял трубку. – Подполковник Скуайрс слушает, господин генерал.
– Подполковник, – сказал Роджерс, – похоже, твоей группе предстоит отправиться к цели не в качестве туристов.
– Вас понял.
– Все подробности вы получите перед приземлением, – продолжал Роджерс. – Речь идет об отправной точке, виде транспорта, месте высадки и времени, хотя мы почти ничего не сможем рассказать о том, что вам предстоит искать. В отчете будет все, что нам известно, в том числе предположительное место гибели агента Д-16, который занимался изучением объекта. Помимо него самого, русские также расправились с одним из его осведомителей, а второй подался в бега.
– Пленных не брать, – заметил Скуайрс.
– Именно так. А сейчас... я испытываю по этому поводу противоречивые чувства, но у вас в группе будет новый член – британский агент с большим опытом.
– Я его знаю? – спросил Скуайрс.
– Не его, а ее, – поправил Роджерс. – Нет, не знаешь. Но у нее отличные рекомендации. Я попрошу Боба Герберта прислать вам ее личное дело по каналам защищенной спутниковой связи. А ты пока подготовь для Маккаски перечень аквалангистского снаряжения, которое у вас есть с собой на борту. Если мы решим, что вам понадобится что-то еще, все необходимое будет вас ждать в Хельсинки. И еще, Чарли...
– Да, сэр?
– Передай всем: я желаю вам удачи, и да хранит вас бог.
– Вас понял, – ответил Скуайрс, заканчивая связь.
Глава 26
Понедельник, 23.00, Санкт-Петербург
– Три... два... один... Мы работаем!
Слова Юрия Марева не были встречены радостными восклицаниями, как не было и улыбок, когда генерал Орлов, медленно расхаживая вдоль выстроившихся дугой компьютеров, кивком признал, что российский оперативный центр заработал в полную силу. Последние приготовления прошли без каких-либо происшествий, и, в то время как для большинства сотрудников долгий рабочий день подходил к концу, Орлов чувствовал, что для него все еще только начинается. Он попросил знакомить его со всей информацией, которая будет поступать в течение следующего часа. Эту информацию предстояло самым внимательным образом изучать начальникам отделов космической разведки и наблюдения за погодой, сотовой и радиосвязи, криптографии, перехвата, компьютерного анализа и планирования. Самим начальникам предстоит самая сложная и ответственная смена с четырех дня до полуночи – в Вашингтоне это как раз от восьми утра до четырех дня, время наиболее интенсивных информационных потоков. Их заместители будут дежурить смены с полуночи до восьми утра и с восьми утра до четырех дня. На встрече с начальниками отделов будет также присутствовать полковник Росский, не только в качестве первого заместителя Орлова, но и как ответственный за связь с Министерством обороны. Росский отвечал за анализ информации, поступающей от военной разведки, и за пересылку ее в правительственные и армейские структуры. Кроме того, ему подчинялась ударная группа спецназа, имевшаяся в распоряжении центра для решения особых задач.
