Смерть как сон - Айлс Грег (книги регистрация онлайн бесплатно TXT) 📗
Тринадцать месяцев назад чья-то злая воля вырвала из их жизни любимую жену и маму. И на том месте в их сердцах, которое безраздельно занимала Джейн, появилась рваная рана. А сейчас она чудесным образом затянулась. Пусть и временно. И все благодаря женщине, родственнице, которая по прихоти природы точь-в-точь походила на Джейн.
– А не пора ли вам, братцы мои, в постель? – поинтересовался Марк.
– Нет! – в один голос закричали дети.
– Может, и правда позволишь им немножко покуролесить сегодня?
Марк нахмурился, всем своим видом показывая, кто здесь хозяин. Но… согласился. Мы перешли в гостиную, где я преподала Лин первый урок фотографии, а Генри тем временем возился со своим новым плеером, вставляя в него диск с «Эльдорадо». Меня поразило, с какой быстротой Лин схватывала все мои советы и указания. Мы отщелкали несколько пробных кадров, и я загрузила их в компьютер Марка. Снимки были очень приличные, о чем я тут же объявила пунцовой от удовольствия Лин. Спустя некоторое время Марк вновь попытался отправить детей спать, но те взбунтовались и кинулись ко мне за поддержкой. Они ее получили, и веселье продолжилось. К счастью, Генри предложил поиграть в салочки и уже через десять минут заклевал носом от усталости, а еще через пять заснул на диване.
Марк сидел в кресле в углу комнаты, сложив ноги на высоком пуфе, и вполглаза смотрел сводку биржевых новостей по Си-эн-би-си. Вымотавшись во время игры с Генри, я тоже отдыхала и не сразу заметила обращенный на меня неподвижный взгляд Лин. А когда встретилась с ней глазами, увидела, что у девочки мелко дрожит подбородок.
– Что с тобой, зайчик? – шепнула я.
Она нахмурилась, смахнула кулачками выступившие слезы, а потом – не в силах совладать с собой – уткнулась мне в грудь и всхлипнула:
– Я скучаю по маме…
На этот раз я тоже не смогла удержать себя в руках и разревелась. Никогда в жизни меня не охватывал столь сходный с материнским инстинкт «защиты детеныша». Даже в юности, когда я фактически в одиночку поднимала Джейн деньгами и советами. Сейчас все было по-другому. В эту минуту я готова была пойти на все – даже на преступление, – только бы защитить Лин и Генри. Но что я могла сделать, как могла исправить то, что с ними случилось? Никак… Оставалось только гладить Лин по волосам и плакать вместе с ней.
– Я знаю, зайчик, – прошептала я, когда снова смогла говорить. – Я тоже скучаю. Но ведь теперь мы вместе и у нас все будет хорошо.
– А вы останетесь с нами?
– Конечно.
– А надолго?
Она шмыгала носом, утирая мокрое личико.
– Надолго. Пока буду вам нужна.
Марк отвлекся от телевизора и глянул в нашу сторону.
– Что там у вас?
– Ничего особенного, – ответила я, пристроив Лин у себя на коленях и потихоньку баюкая ее.
А сама снова и снова вспоминала тот телефонный звонок, раздавшийся у меня дома ночью восемь месяцев назад. «Господи! Господи, сделай так, чтобы это была Джейн! – возносила я про себя неистовую молитву. – Этим детям нужно гораздо больше, чем я смогу им дать».
Через полчаса мы с Марком отнесли спящих малышей в детскую. Со времени исчезновения Джейн они спали в одной комнате, упросив отца переставить их кровати в помещение, смежное с его спальней.
Вернувшись в гостиную, мы откупорили уже вторую за вечер бутылку вина и предались воспоминаниям. Марк не лукавил, когда говорил, что тяжело переживал потерю Джейн. Не раз и не два я ловила в его глазах отблеск слез.
– Я знаю, что ты про меня думаешь… Что я гад распоследний, потому что объявил им о смерти Джейн. Но ты пойми, постарайся понять. Им было очень тяжело, невероятно… А я просто всеми способами пытаюсь сделать так, чтобы им стало чуть легче. Да, то, что я сказал, мучительно принять. Но потом все равно становится легче. Потому что это определенность.
Я подняла на него усталые глаза.
– Теперь, увидев их, я, по крайней мере, смогла тебя понять. Может, ты и прав. Но… вот что ты будешь делать, если это не так?
Он фыркнул:
– В каком смысле? Уж не думаешь ли ты всерьез, что все те женщины живы?
– Я? Не знаю. Я сама себя в какой-то момент убедила, что Джейн погибла. Это было давно. Но теперь обстоятельства изменились! И я не поверю в это до тех пор, пока своими глазами не увижу ее тело.
– А я не удивляюсь. Зная, как ты относишься к истории с твоим отцом, я совершенно не удивляюсь, – пробормотал Марк. – Ты никогда не сдаешься.
– Я бы хотела, чтобы и ты не сдавался. По крайней мере, в душе.
– В душе? – Он резко прижал бокал с остатками вина к груди и случайно плеснул себе на рубашку. – Тринадцать месяцев назад моя жизнь превратилась в ад, а душа – в кровоточащую рану. Знаешь, если бы не дети, мы с тобой, возможно, и не пили бы сейчас…
– Марк, что ты говоришь?!
– Я знаю, что ты подумала. Решила, что я сопляк, слизняк…
– Нет, не придумывай.
Но он уже не слушал меня – уронил голову на грудь и беззвучно рыдал. Алкоголь не лучший помощник человеку, страдающему от депрессии. Испытывая неловкость, я поднялась, подошла к нему и тронула за плечо.
– Я знаю, как тебе тяжело. Мне тоже нелегко.
Он замотал головой, выпрямился и утер слезы.
– Извини, Джо, извини. Что-то я совсем расклеился… Прости.
Я присела на его оттоманку и положила руки ему на плечи.
– Эй… Мало кто способен пережить такое и потом еще растить двух детей. Ты держишься молодцом, Марк. Правда.
Он поднял на меня пьяные глаза.
– Не лги, Джордан, не лги, прошу тебя. Какой там, к черту, молодец…
– Тебе просто нужно отвлечься. Ты был в отпуске?
– Нет. Работа помогала мне не думать, не вспоминать…
– Мне кажется, ты переоценил свою работу. Тебе нужно куда-нибудь съездить, поваляться на пляже.
Он хмыкнул, словно давая понять, что не нуждается в услугах доморощенного психотерапевта. Мужчины его положения всегда, в любой ситуации, стараются показать, что стоят чуть выше окружающих.
– Я ужасно рад, что ты приехала, – сказал он. – Немного боялся за детей, но они так тепло тебя приняли…
– Я сама боялась, а потом – в столовой – вдруг ощутила, будто они мои собственные.
– Да, я видел. – Улыбка на его лице погасла. – Я ужасно рад, ужасно…
Он наклонился и обнял меня. Признаюсь, еще минуту назад мне трудно было бы поверить, что плачущий Марк способен меня утешить. Но это ему удалось. За все последние месяцы тоска впервые почти отступила. Почти…
Но вдруг я спохватилась. Что-то было не так. Я почувствовала влажное прикосновение к своей шее. Господи, да ведь он целует меня, и это совсем не родственный поцелуй!
Я будто окаменела, сдерживаясь, и только тихо проговорила:
– Марк, ты что?..
Он оторвался от меня, но не успела я перевести дух, как он впился поцелуем уже в мои губы. На этот раз я не сдержалась и оттолкнула его. В его покрасневших глазах застыла мольба.
– Ты не знаешь, не можешь себе представить, каково мне тут пришлось без нее. Ты не понимаешь, вы сестры. А я… Я был бы и рад отвлечься на другую женщину, но не мог. Я никого вокруг себя не видел, только ее. Но сегодня… В столовой… Я смотрел на вас, и мне казалось, что ты – это она. Правда!
– Я не она.
– Я знаю, но если не зацикливаться на мелочах, а просто смотреть… то возникает полная иллюзия! Полная! Черт, я не знаю, как объяснить… – Он схватил меня за руки. – У тебя такие же пальцы, глаза, грудь, все – понимаешь, буквально все! – Он не спускал с меня исступленного взгляда. – Ты не представляешь, что для меня будет значить одна ночь… всего одна ночь. Это как если бы Джейн вдруг вернулась. Это…
– Замолчи! – прошипела я, боясь потревожить детей. – Ты понимаешь, что несешь? Я не Джейн и не смогу притвориться Джейн! Во имя каких бы то ни было высоких целей! Ни ради твоего утешения, ни даже ради детей. Одна ночь… Да ты с ума сошел! О Боже…
Он долго смотрел в пол, затем вновь поднял на меня глаза, провел рукой по волосам, словно приводя их в порядок, как-то гаденько подмигнул мне и вдруг шепнул:
