Выродок (Время Нергала) - Барковский Вячеслав Евгеньевич (лучшие книги без регистрации .txt) 📗
— Бросаете, значит, — усмехнулся генерал. — А между прочим, десятое не за горами.
Да и письма эти… Так что, возможно, самые крутые события развернутся здесь.
— До десятого я вернусь, — убежденно сказал Любомудров. — А пока вряд ли что-нибудь может произойти серьезное.
— Ладно, поезжайте, — сказал генерал. — Пропуск в больницу мы вам обеспечим.
ПОДПОЛКОВНИК ТИМОХИН
Тимохина вызвали на виллу Баранова рано утром. Картину он там застал устрашающую.
Шесть охранников Баранова были перебиты: четверо лежали во дворе, двое в гостиной.
Сам Баранов с женой были убиты в спальне. В детской задушили детей: мальчика и девочку.
Походив по дому, Тимохин решил вызвать Успенского.
— По-моему, это дело рук твоего подопечного, — сказал он.
Успенский приехал со своими оперативниками, посмотрел, пожалел, что нет журналиста, подумав, что Любомудров настолько „сжился“ с НИМ, что, возможно, что-нибудь и присоветовал бы дельное.
Все, казалось бы, свидетельствовало за то, что убийство совершил Выродок. И вместе с тем были вопиющие расхождения с ЕГО почерком.
Во-первых, ОН никогда не применял огнестрельного оружия. Охранники же были убиты из автоматов. Сам Баранов тоже застрелен, жена изнасилована, потом ей перерезали горло. Дети задушены.
— Нет, здесь что-то не так! — решил Успенский. — Вот все остальное похоже на НЕГО.
С убитых охранников сняты брюки — отрезаны половые органы. После этого мужиков уложили друг на друга, при этом воткнув оторванный член одного в разодранное анальное отверстие другого. Нижний лежит, лицом уткнувшись в землю, верхний на нем, как бы имитируя половой акт. Точно так же лежали и четверо других убитых.
У Баранова также был оторван половой орган и засажен в его собственное анальное отверстие. У женщины срезана вся волосяная часть лобка, и ею забит рот. Ягодицы были срезаны и брошены на подушку рядом с жертвой.
Особая сцена была поставлена в детской.
И мальчик, и девочка были обриты наголо, одеты во все белое и, подвешенные за руки и за ноги к балкам потолка, как бы парили в воздухе.
О предстоящем убийстве Баранова-Классика Тимохин предполагал. По его сведениям, отношения Классика с авторитетами в последнее время стали весьма напряженными, особенно когда Классик попросил отсрочки внесения своей доли в общак, ссылаясь на крупные расходы на предвыборную кампанию. Зная о предстоящей разборке, Тимохин никак не реагировал на ее приближение.
Но подполковник не мог предположить, что жертвами станут жена и дети. Поэтому он упорно приписывал убийства Выродку, тем более что во время разборок конкуренты никогда не посягали на содержимое сейфа жертвы и вообще на наличность. В этом же случае сейф был пуст, хотя все драгоценности жены Баранова и другие ценные вещи были на месте… Хотя при более внимательном обыске оперативники установили пропажу одного видеомагнитофона и видеокамеры по утверждению вызванной на место происшествия уборщицы.
Но опять же на груди Баранова красовался змеевидный разрез.
— Одним словом, комплексное преступление, Кеша! И работать нам вместе, резюмировал Тимохин.
— По убийству работать тебе придется одному, — ответил генерал, — а вот с остальным надо повозиться.
Соседи в один голос говорили, что выстрелов не слышали, потому что во дворе у Баранова все время работала газонокосилка. И вообще сосед не любил, когда к нему совались с вопросами, даже если и случались выстрелы. „Однажды они там что-то праздновали, так такой фейерверк устроили, что можно было подумать — бой идет“.
— Кто же работал на сенокосилке?
— Обычно один из охранников и косил. Вильям Антонович не любил приглашать посторонних.
— Но ведь охранника убили, значит, после этого должны были быть слышны выстрелы?
— По идее да, но хлопки, которые раздавались во дворе, вполне можно было принять за выхлопы той же неисправной газонокосилки.
Одним словом, Тимохин понимал, что соседям вовсе не хочется встревать в бандитские разборки, а кем был их сосед, они если и не знали точно, то догадывались.
Успенский тем временем бродил по двору и пытался, воспользовавшись методом журналиста, воссоздать картину происшедших событий.
Очевидно, Выродок давно наметил жертвой Баранова, за „оскорбления“. На митингах и в прессе Классик не стеснялся в выражениях в адрес Нергала.
Оперативники вернулись с улицы и доложили, что обнаружили место, где стояла машина, Рядом стояло дерево, кора которого местами была содрана. Очевидно, человек взбирался на дерево и наблюдал за происходящим во дворе и в доме.
Успенский представил, как Выродок, изготовившись к нападению, сидит на дереве, наблюдая за виллой… Во двор вдруг врываются незваные гости… Начинается бойня… Нергал не успевает, ОН в гневе… Но ОН человек рассудительный… После некоторых размышлений Нергал решает предоставить действовать бандитам… Сам ОН явится на виллу и „засвидетельствует свое почтение“ потом…
Успенский вошел в дом. Опер из бригады Тимохина о чем-то беседовал с начальником. В руке у него была видеокассета. Успенский подошел.
— Вот, Иннокентий Михайлович, некто оставил для нас, — сказал Тимохин. Только что обнаружили в спальне на полке с кассетами. Там стоял видак, а за книгами четыре кассеты. Ребята прокрутили начало, все порно, Хозяин перед сеансами любви повышал тонус. Пятая была завернута в бумагу, на ней красный зигзаг. Очевидно, нам с тобой адресована.
Успенский предполагал, что записано на кассете, смотреть ее не хотелось, но надо было.
Он представил себе, как. сделав свое страшное дело, уезжают отморозки… Нергал входит на территорию виллы…
— Ставьте, поглядим, — коротко бросил генерал.
Смотреть кассету собралась вся бригада.
Сначала шел общий вид двора, крупным планом демонстрировались трупы охранников, лежащих перед домом.
Затем „оператор“ перешел в дом, где также продемонстрировал всех убитых, очевидно, в тех положениях, в каких они оставались после ухода убийц.
После „обзорной экскурсии“ камера застыла, как бы бесцельно направленная в окно, и глухой голос произнес: „Хаос жизни“. Оператор перешел в детскую и, очевидно, поставил камеру на какое-то возвышение, и зрители увидели, как руки в перчатках ворошат белье в Шкафу, достают оттуда белое платьице, длинную белую сорочку. Здесь камеру снова переставили. Руки одевают детей. И вот детские тельца уже висят на веревках, которыми перехвачены за грудь и живот. Глухой голос комментирует: „Ангелы Неведомого бога Нергала“. Оператор снова берет камеру и переходит в спальню. Дальнейшее зрелище уже мало кто из оперативников мог выдержать.
Довольно часто в объектив камеры попадала то одна, то другая рука очевидно, того, кто производил съемку. Но назвать ее рукой нельзя было даже с самой большой натяжкой — нечто среднее между пятерней гориллы, лапой льва… и рукой музыканта, как ни странно это звучит. И именно необычайная гибкость и выразительность каждого когтя этой лапы придавали особую жуткость и фантасмагоричность всему происходящему.
Сначала лапы, размазывая кровь по телу женщины, гладят ее, как бы ласкают. Затем отрывают половые органы у мужчины, вставляют в рот женщины, затем на груди у мужчины появляется кровавый кривой разрез, женщину переворачивают на спину, перед этим вынув половые органы из ее рта, засовывают ей в разодранное кровоточащее анальное отверстие, а мужчину кладут на нее. Лицо его, изуродованное, залитое кровью, безвольно свисает с плеча женщины рядом с ее головой.
После этого у всех трупов охранников отрываются половые органы, один засовывается в анальное отверстие тому, кто лежит лицом вниз, второму, который лежит на нем, член засовывается в рот. Очевидно, дело сделано. Камера вновь показывает общий обзор, вновь бесцельно объектив направлен в никуда. Глухой колос комментирует: „Эстетика упорядочения смерти. Так повелел Неведомый“. После паузы еще слова: „Следующий ничтожный, кого ждет Нергал, кто оскорбил ЕГО, генерал Успенский“. Съемка закончилась.
