Отходная молитва - Хиггинс Джек (чтение книг txt) 📗

— Когда же это кончится, вот что я хотел бы знать!

Миган отпил пива и рыгнул.

— Чего ты хочешь, Господи, Боже мой! Кто остался в магазине?

Руперт грациозно сел на табурет рядом с ним и положил руку ему на ляжку.

— Мне тоже нужно выпить, мой утеночек. Я должен набраться сил, разве нет?

— Ладно-ладно. Гарри, налей ему «Кровавой Мэри».

— Между прочим, кто-нибудь знает, где Билли? — спросил Руперт.

— Со вчерашнего вечера я его не видел, — ответил Миган. — А кому он понадобился?

— Да звонил сторож «Сосновой Рощи» как раз перед моим уходом.

— Ну и что ему надо?

— Кажется, они там нашли уиппета Билли. Мокрого, как суп, и дрожащего, как лист, как он выразился. Он хотел знать, что с ним делать.

— Какого черта понадобилось там этой псине? — поднял брови Миган.

— В последний раз я видел его, — вмешался Доннер, — сегодня утром, около половины девятого, когда пошел в гараж. Он сидел в «Симитаре». Я подумал, что Билли забыл его там вчера, когда вернулся, и открыл машину. Такое уже случалось. Если он чем-нибудь озабочен или одержим, то часто бросал Томми в машине.

— Но он еще не вернулся, когда сегодня утром я выходил, — сказал Миган, — и если он оставил машину в гараже, это значит, что его понесло в какой-нибудь из клубов в центре. Наверное, он еще спит в кровати какой-нибудь шлюхи, грязный поросенок. Бонати, смотайся в «Сосновую Рощу» за собакой, отвези ее домой и накорми.

— Хорошо, мистер Миган, — сказал Бонати и вышел.

Миган сделал еще глоток пива.

— Чертов безмозглый дурак. Он получит от меня хорошего пинка, когда мы встретимся.

— Он еще молод, мистер Миган. Он наберется ума, — сказал Гарри.

Он взял два ведра с водой, которой мыл посуду, и вышел во двор. Когда он выплескивал содержимое ведер на мостовую, появился отец Да Коста. Он был в сутане и под зонтиком.

Гарри посмотрел на него с изумлением, и тут священник вежливо спросил:

— Я разыскиваю мистера Мигана. Мистера Джека Мигана. Мне сказали в его конторе, что он может находиться здесь.

— Да, он внутри, — ответил Гарри.

Он вошел в зал, а отец Да Коста следовал за ним, на секунду задержавшись на пороге, чтобы закрыть зонтик.

Первым его заметил Руперт, увидев его отражение в зеркале бара.

— Ради Бога! — воскликнул он.

Воцарилось тягостное молчание. Миган очень медленно повернулся на своем табурете.

— Какого черта вы пришли сюда, эй вы? Рождественскую елку потрясти что ли? Мы когда-нибудь от вас избавимся?

Он демонстративно вытащил свой бумажник, и Да Коста спокойно возразил:

— Я хотел всего лишь обменяться парой слов с глазу на глаз.

Он стоял перед Миганом, держа зонтик в руке, подол его сутаны был мокрый, обувь запачкалась, борода растрепалась. Он ждал ответа.

Миган рассмеялся.

— Господи, Боже мой! Видели бы вы себя! Чертовски нелепый вид! Мужчина в юбке. Никак не могу привыкнуть.

— На это я и не рассчитываю, — терпеливо сказал священник. — Мы можем поговорить?

Миган указал на Руперта и Доннера:

— Нет ничего такого, что вы не могли бы сказать в присутствии этих двоих.

— Очень хорошо. Все просто. Я не хочу, чтобы вы приближались к церкви Святого Имени и не хочу, чтобы повторилось то, что случилось вчера вечером в моем домике.

Миган удивленно поднял брови:

— О чем это вы толкуете?

— Ладно, мистер Миган, — сказал Да Коста со вздохом. — Вчера вечером кто-то проник в дом и напал на мою племянницу. Если бы не подоспел Фэллон и не прогнал этого человека, то могло бы случиться все, что угодно. Но я подозреваю, что вы сейчас скажете мне, что совершенно не в курсе дела.

— Именно! Я об этом ни черта не знал! — вскричал Миган.

Отец Да Коста с трудом боролся с яростью.

— Вы лжете, — сказал он просто.

Кровь бросилась Мигану в голову, его лицо исказилось, глаза выпучились.

— За кого вы меня принимаете? — прорычал он.

— Это мое последнее предупреждение. Когда мы виделись в последний раз, я сказал вам, что мой Бог карает так же, как и любит. Вам следовало бы не забывать об этом.

Сам не свой от ярости, Миган повернулся к бармену:

— Вышвырни его отсюда!

Гарри поднял перегородку и вышел из-за стойки.

— Ладно. Давай, вали отсюда, папаша.

Правой рукой он схватил его за воротник, левой — за пояс, и так довел до входной двери под смешки Доннера и Руперта, которые подошли ближе, чтобы ничего не упустить из спектакля. Миган присоединился к ним.

Отец Да Коста оказался на четвереньках под дождем, в большой луже.

— Что случилось, мой утеночек? — бросил Руперт. — Ты описался что ли?

Это было глупой выходкой, мальчишеской и вульгарной, и в то же время это переполнило чашу терпения священника. Поэтому когда Гарри поднимал его, обхватив рукой за горло, он отреагировал приемом, которому научился тридцать лет назад, пройдя хорошую школу партизан и ночных вылазок.

Гарри широко улыбался:

— Мы не любим, когда придурки вроде вас тревожат наших клиентов..

Ему не представилось случая сказать еще что-либо. Правый локоть отца Да Косты врезался в его живот. Священник круто развернулся, а Гарри корчился на земле, не в силах вздохнуть.

— Вам не следовало бы так близко подпускать кого бы то ни было. Вас плохо тренировали.

Гарри очухался и ринулся вперед, занеся кулак для ужасающего удара. Отец Да Коста отклонился, двумя руками схватил его запястье и, дернув вверх, толкнул Гарри головой прямо в кучу ящиков.

Когда он обернулся, Доннер решился на атаку и тут же получил удар ноги по колену. Он взвыл и согнулся пополам. Затем отец Да Коста врезал коленом по лицу Доннера, которое тот неосмотрительно подставил, и отправил его вслед за Гарри к стене.

Руперт издал пронзительный крик, и в спешке достичь безопасного убежища в глубине зала, полез внутрь, толкнул Мигана, повалил его и упал сам. Пока Миган поднимался, Да Коста ударил его кулаком в лицо, вложив в удар всю свою ярость и боль. Кость хрустнула, нос Мигана приплюснулся, и он, стеная, отполз в глубину зала. Из его ноздрей текла кровь.

Руперт на четвереньках приблизился к стойке, в надежде спрятаться, пока Да Коста глядел на Мигана, все еще охваченный смертельной яростью, сжав кулаки. Он опустил глаза на свои руки, увидел кровь на пальцах, и на его лице появился ужас.

Он медленно отступил во двор. Гарри все еще валялся среди ящиков. Доннер блевал у стены. Отец Да Коста еще раз с отвращением посмотрел на свои руки, повернулся и ушел.

Когда он вошел в свой кабинет, Анна вязала, сидя у огня. Она повернулась к нему.

— Вы опоздали. Я беспокоилась.

Он был все еще крайне взволнован и старался говорить спокойно.

— Прости. Пришлось задержаться.

Она отложила вязание и встала.

— Когда вы ушли, я пошла в церковь приготовиться к репетиции хора, и встретила там Фэллона. Он играл на органе.

Лицо священника потемнело.

— Он что-нибудь сказал? Ты говорила с ним?

— Он просил передать вам несколько слов. Он попросил сказать, что все произошло по его ошибке, и что он сожалеет.

— И все?

— Нет. Еще он сказал, чтобы мы больше не беспокоились. Он начал, он и закончит. И добавил, что мы не увидимся больше. Что это значит? Вы думаете, он хочет сдаться полиции?

— Одному Богу известно! — пробормотал отец Да Коста, успокаивающе кладя руку на плечо Анны. — Я иду в церковь. Надо сделать кое-что. Я ненадолго.

Он оставил ее и почти побежал на кладбище, чтобы войти в церковь через ризницу. Он упал на колени перед алтарем, сложил руки и поднял глаза к распятию.

— Простите меня, — начал он. — Отец небесный, простите меня!

Он опустил голову и заплакал, ибо знал, что в его сердце нет ни единой частички, в которой бы крылось сожаление о том, что он сделал с Джеком Миганом. И даже хуже того, он слышал тихий внутренний" голос, который говорил, что уничтожив Джека, он оказал бы огромную услугу всему миру.