Опасный пациент - Крайтон Майкл (читать книги онлайн без регистрации .txt) 📗
– Гарри, что с вами случилось?
– Не знаю, – ответил он спокойно.
– Вы ушли из больницы…
– Да, я ушел из больницы в белом санитарном костюме. Я все это заранее продумал. За мной приехала Анджела.
– А потом?
– А потом мы поехали ко мне. Я страшно волновался.
– Почему?
– Ну знаете, я же понимаю, чем все это кончится.
Она не совсем поняла, что он имеет в виду.
– И как же это кончится?
– А от меня мы поехали к ней, немного выпили, занялись любовью, и я ей и сказал, как все это закончится. Тогда она испугалась. Она захотела позвонить в больницу, чтобы сказать им, где я… – Он уставился в пустоту, на мгновение смутившись. Она не хотела форсировать события. У него был приступ, и он, конечно, не вспомнит, как совершил убийство. Тут случай полнейшей, подлинной амнезии.
Но надо заставить его продолжать рассказ.
– Так почему вы убежали, Гарри?
– Это случилось днем, – он смотрел на нее в упор. – Я лежал в своей палате и вдруг понял, что все обо мне заботятся, носятся вокруг меня, обслуживают меня, точно я – машина. И я испугался.
Глубоко, в самом отдаленном уголке мозга, родилась мысль, что ее подозрения подтвердились. Параноический страх Бенсона перед машинами в основе своей был порожден страхом зависимости, утраты самостоятельности. Он и впрямь говорил правду, заявив, что боится чужой заботы о себе. А люди обычно ненавидят то, чего боятся.
Но в таком случае Бенсон зависит от нее. И как же он на это отреагирует?
– Вы ведь меня обманули, – сказал он вдруг.
– Никто вас не обманывал, Гарри.
Он начал злиться.
– Обманули, обманули. Вы… – Он осекся и опять улыбнулся. Зрачки чуть расширились: еще одна стимуляция. Теперь они происходили чаще. Скоро опять наступит срыв.
– А знаете, это потрясающее ощущение! – сказал он.
– Какое ощущение?
– Эта вибрация.
– Так вот что вы чувствуете?
– Как только все становится невмоготу – трррр – и я снова счастлив! Так тепло, приятно – здорово!
– Это стимуляции.
Она с трудом удержалась от того, чтобы не взглянуть на часы. Какая разница? Андерс же сказал, что приедет через двадцать минут, но его могло что-то задержать. Но даже если бы он приехал, вряд ли он смог бы справиться с Бенсоном. Психомоторный эпилептик, предоставленный сам себе, – опасное и пугающее зрелище. Андерс скорее всего застрелил бы Бенсона. А ей не хотелось такого финала.
– А знаете, что происходит потом? Вибрация приятна только в первый момент. Когда она становится очень сильной, я чувствую… удушье.
– А как сейчас? Сильно?
– Сильно. – Он улыбнулся.
И в тот момент, когда он улыбнулся, она с ужасом осознала свою полнейшую беспомощность. Все, чему ее когда-то учили, – о способах контролировать поведение пациентов, направлять поток их мыслей, следить за манерой речи – все теперь утратило смысл. Словесные ухищрения ей не помогут. Это все равно что заговаривать зубы больному бешенством или раком мозга. Недуг Бенсона – физического свойства. Теперь он находится во власти машины, которая неумолимо и безукоризненно подталкивает его к припадку. Их беседа не может привести к отключению имплантированного компьютера.
Ей оставалось только одно – вернуть его в больницу. Но как? Она попыталась его образумить.
– Вы хоть осознаете, что происходит, Гарри? Эти стимуляции изнуряют вас, способствуют новым припадкам.
– Но ощущение очень приятное.
– Но вы же сами только что сказали, что это не всегда приятно.
– Не всегда.
– Ну, а вы не хотите это исправить?
Он помолчал.
– Исправить?
– Починить. Изменить так, чтобы у вас больше не было припадков. – Она осторожно подбирала слова.
– Так вы считаете, что меня нужно подремонтировать? – Эта фраза напомнила ей об Эллисе: любимая фраза хирурга.
– Гарри, мы можем улучшить ваше самочувствие.
– Да я прекрасно себя чувствую, доктор Росс!
– Но, Гарри, когда вы были у Анджелы…
– Я ничего не помню!
– Вы пошли к ней после побега из больницы.
– Нет, ничего не помню. Память стерта. Ничего – пусто. Могу прокрутить вам – сами послушайте. – Он раскрыл рот и издал шипение. – Слышите? Все стерто.
– Вы же не машина, Гарри, – мягко сказала она.
– Пока нет.
У нее сводило желудок. От нервного напряжения ее затошнило. И вновь где-то в глубине мозга возникла мысль: интересное физическое проявление эмоционального состояния. Она даже обрадовалась этой своей способности отвлечься от присутствия Гарри – хотя бы на несколько мгновений.
Но ее также разозлили воспоминания о том; как она спорила с Эллисом и Макферсоном, как выступала на конференциях, доказывая, что имплантация компьютера приведет только к усилению наличествующих в психике Бенсона галлюцинаторных явлений. А они не обратили на ее аргументы никакого внимания.
Вот бы они оба оказались здесь, на ее месте.
– Вы все пытаетесь превратить меня в машину, – Сказал Гарри. – Все вы. А я сопротивляюсь.
– Гарри…
– Дайте мне договорить! – Его лицо помрачнело. И тут же на губах появилась блаженная улыбка.
Еще одна стимуляция. Теперь каждую из них разделяли какие-то минуты. Где же Андерс? Хоть кто-нибудь придет? Ей захотелось с криком выбежать в коридор. Может, попытаться дозвониться в больницу? В полицию?
– Как же приятно! – все еще улыбаясь, проговорил Бенсон. – Какое же приятное ощущение. Ни с чем не сравнится. Я мог бы плавать в этом ощущении вечно.
– Гарри, я прошу вас: постарайтесь успокоиться.
– А я спокоен. Но ведь вы не этого хотите?
– А чего?
– Вы хотите, чтобы я был послушной машиной. Вы хотите, чтобы я подчинялся приказам своих господ, чтобы я исполнял все инструкции. Вот чего вы хотите.
– Но вы же не машина, Гарри.
– И никогда ею не буду. – Его улыбка угасла. – Никогда.
Она глубоко вздохнула.
– Гарри, я хочу, чтобы вы вернулись в больницу.
– Нет.
– Мы поможем вам. Вам полегчает.
– Нет.
– Мы же заботимся о вас.
– Вы заботитесь обо мне! – Он засмеялся громко, мрачно. – Предмет вашей заботы – научные эксперименты. Предмет вашей заботы – научный протокол. Вас заботят дальнейшие перспективы. Обо мне вы и не думаете.
Он разозлился и пришел в возбуждение.
– Ваша репутация сильно пошатнется, если вам придется заявить во всеуслышание, что из всех ваших многочисленных пациентов, наблюдавшихся на протяжении многих лет, один умер – потому что свихнулся и полицейским пришлось его пристрелить. Это очень плохо скажется на вашей репутации!
– Гарри!
– Я знаю, что говорю. – Бенсон вытянул руки вперед. – Час назад мне было очень плохо. Потом я очнулся и увидел кровь под ногтями. Кровь! Я знаю. – Он стал рассматривать пальцы, согнув их так, чтобы можно было заглянуть под ногти. Он тронул свою повязку на голове. – Операция должна была пройти успешно, но она мне не помогла.
И вдруг он заплакал. Его лицо оставалось бесстрастным, ровным, но по щекам потекли слезы.
– Операция не помогла. Не понимаю: почему не помогла…
И вдруг так же неожиданно он улыбнулся. Новая стимуляция. Эта произошла менее чем через минуту после предыдущей. Она поняла, что через несколько секунд с ним произойдет припадок.
– Я не хочу никому причинять боль, – сказал он с улыбкой.
Ей стало жаль его, жаль, что все так случилось.
– Я вас понимаю, – сказала она. – Давайте вернемся в больницу.
– Нет-нет…
– Я поеду с вами. И буду с вами все время. И не буду отходить от вас ни на шаг. Все будет хорошо.
– Не спорить со мной! – Он вскочил с кушетки, сжав кулаки, испепеляя ее взглядом. – Я не желаю слушать… – он осекся, но на этот раз не улыбнулся.
Он начал принюхиваться.
– Что это за запах? Какой неприятный запах! Что это? Ох, какой противный, вы слышите меня? Он мне неприятен!
Бенсон стал наступать на нее, продолжая втягивать воздух ноздрями. Вытянул руки к ней.
– Гарри…
