Челюсти - Бенчли Питер Бредфорд (электронные книги без регистрации .TXT) 📗
Служебные помещения ратуши были такие же до нелепости помпезные, как и само здание. Огромные, с высокими потолками, с вычурными люстрами, непохожими одна на другую. Не желая перестраивать дом изнутри, ставить повсюду перегородки, отцы города продолжали набивать в комнаты все больше и больше служащих. Только мэр выполнял свои необременительные обязанности в величественном одиночестве.
Кабинет Вогэна располагался на втором этаже в угловой части ратуши, окна комнаты выходили на юго-восток, и из них открывался замечательный вид на город и Атлантический океан, видневшийся вдалеке.
Секретарша мэра, Джанет Самнер, цветущая, хорошенькая девушка, сидела за столом у входа в кабинет. Броди редко ее видел, но испытывал к ней отеческую симпатию и никак не мог понять, почему она в свои двадцать шесть лет еще не замужем. Прежде чем войти к Вогэну, Броди всегда справлялся о сердечных делах секретарши. Сегодня же он только спросил:
— Все в сборе?
— Все, кого пригласили.
Броди направился в кабинет, но Джанет остановила его:
— Вы даже не хотите узнать, с кем я теперь встречаюсь?
— Конечно, хочу, — ответил он, остановившись, и улыбнулся. — Извините. У меня все в голове перемешалось. Так кто же он?
— Никто. Я пока отдыхаю. Однако признаюсь вам кое в чем. — Она понизила голос и подалась вперед. — Я не прочь пофлиртовать с мистером Хупером.
— Он там?
Джанет согласно кивнула.
— Интересно, когда его выбрали в муниципалитет?
— Не знаю, — сказала она. — Но он симпатяга…
— К сожалению, Джан, он уже занят.
— Кем?
— Дейзи Уикер.
Джанет рассмеялась.
— Что тут смешного? Я только что разбил ваше сердце.
— Так вы ничего не знаете о Дейзи?
— По-видимому, нет.
Джанет снова понизила голос:
— Она чокнутая. Предпочитает общество женщин.
— Ну и ну, — сказал Броди. — У вас и в самом деле интересная работа, Джан.
Входя в кабинет, Броди задал себе вопрос: «Хорошо, но где же тогда был вчера Хупер, черт возьми?»
Перешагнув порог, Броди сразу понял, что ему предстоит сражаться в одиночку. Все члены муниципалитета были давними друзьями и союзниками Вогэна: Тони Кэтсеулис, подрядчик, похожий на пожарный шланг; Нэд Тэтчер, сухонький старикашка — вот уже три поколения Тэтчеров владели гостиницей «Герб Абеляра»; Пол Коновер, хозяин винного магазина в Эмити, и Рейф Лопес (свою фамилию он произносил «Лоупс»), темнокожий красноречивый португалец, выбранный в совет черными для защиты их прав.
Четверо членов муниципалитета расположились за журнальным столиком в одном конце огромной комнаты. Вогэн сидел напротив за письменным столом. Хупер стоял у окна, выходившего на юг, и смотрел на океан.
— Где Альберт Моррис? — спросил Броди у Вогэна, небрежно поздоровавшись с остальными.
— Не мог приехать, — ответил Вогэн. — Кажется, заболел.
— А Фред Поттер?
— Тоже. Должно быть, гуляет какой-то вирус. — Вогэн поднялся. — Ну теперь все в сборе. Бери стул и пристраивайся у журнального столика.
«Господи, как он ужасно выглядит», — подумал Броди, наблюдая за Вогэном, который шел к ним с другого конца комнаты и нес стул с прямой спинкой. Глаза у Вогэна потемнели и запали. Кожа приобрела желтоватый цвет майонеза. Либо он с похмелья, решил Броди, либо недосыпает целый месяц.
Когда все уселись, Вогэн начал:
— Все вы знаете, почему мы собрались. Я думаю, лишь один из нас сомневается в том, что мы должны делать.
— Ты имеешь в виду меня? — спросил Броди.
Вогэн кивнул.
— Посмотрим на эту проблему с нашей точки зрения, Мартин. Город гибнет. Полно безработных. Магазины, которые предполагалось открыть, так и не откроются. Никто не снимает дома, я уж не говорю о том, что их не покупают. Пляжи пустуют, мы каждый день вбиваем еще один гвоздь в свой собственный гроб. Мы сами губим себя, заявляя, что городу грозит опасность; мы говорим: держитесь от него подальше. И люди прислушиваются к этим словам.
— Предположим, Ларри, ты откроешь на праздник пляжи, — сказал Броди, — а вдруг погибнет кто-нибудь еще?
— Это оправданный риск, но я считаю, мы все так считаем, — нам стоит пойти на него.
— Но почему?
— Мистер Хупер, — обратился Вогэн к ихтиологу.
— Есть несколько причин, — сказал Хупер. — Прежде всего — никто не видел акулу целую неделю.
— Никто и не купался.
— Правильно. Но я плавал на лодке в поисках акулы каждый день, кроме одного.
— Я как раз хотел спросить. Где вы были вчера?
— Шел дождь, — ответил Хупер. — Помните?
— Ну и чем вы занимались?
— Я просто… — Хупер, помедлил, затем продолжал: — Изучал образцы воды. И читал.
— Где? В своем номере?
— Какое-то время да. А что вы, собственно, от меня хотите?
— Я звонил вам в гостиницу. Сказали, что вы отсутствовали всю вторую половину дня.
— Значит, выходил! — сказал Хупер сердито. — Я ведь не обязан отмечаться у вас каждые пять минут, правда?
— Нет. Но вы здесь, чтобы работать, а не шляться по загородным клубам, завсегдатаем которых вы были когда-то.
— Послушайте, мистер, я не получаю от вас ни гроша. И могу делать все, что мне заблагорассудится!
— Перестаньте, — вмешался Вогэн. — Нам только этого не хватало.
— Как бы, то ни было, — продолжал Хупер, — я не заметил следов акулы. Ни единого признака. Вода же теплеет с каждым днем. Как правило, хотя всегда существуют исключения, большие белые акулы предпочитают прохладную воду.
— Поэтому вы думаете, что наша гостья ушла на север?
— Или на глубину, где холоднее. Она могла уйти и на юг. Трудно предсказать, как поведут себя эти твари.
— Вот-вот, — заметил Броди. — Трудно предсказать. Значит, все, о чем вы говорите, — только предположения.
— Мартин, как тут можно что-то утверждать наверняка? — заметил Вогэн.
— Скажи об этом Кристине Уоткинс. Или матери погибшего мальчика.
— Знаю, знаю, — нетерпеливо перебил Вогэн. — Но мы должны что-то предпринять. Не можем же мы сидеть сложа руки, дожидаясь воли божьей. Бог не напишет нам на небе: «Акула ушла». Надо взвесить факты и принять решение.
Броди кивнул.
— Понимаю. Ну и что же еще скажет наш умник?
— Что с вами? — удивился Хупер. — Меня просто попросили поделиться своими соображениями.
— Да-да, — ответил Броди. — Конечно. А все-таки?
— Ничего нового. Нет никаких оснований полагать, что акула еще здесь. Я не видел ее. Береговая охрана — тоже. На дне океана все по-прежнему. Отбросы с барж уже не сваливают в море. Рыбы ведут себя, как обычно. Вряд ли здесь что-либо привлекает нашу гостью.
— Но прежде тут акул никогда не было, правда? А вот одна появилась.
— Верно. Этого я объяснить не могу. И сомневаюсь, чтобы кто-нибудь сумел.
— Вы хотите сказать, что такова воля божья?
— Может быть.
— И мы бессильны против нее, правильно, Ларри?
— Не понимаю, куда ты клонишь, Мартин, — сказал Вогэн. — Должны же мы принять какое-то решение. На мой взгляд, путь только один.
— Решение уже принято, — сказал Броди.
— Можешь считать, что да.
— А вдруг будут жертвы? Кто возьмет на себя ответственность на сей раз? Кто будет разговаривать с мужем, матерью, женой тех, кого растерзает акула; кто скажет им: мы просто играли ва-банк и проиграли?
— Не будь таким пессимистом, Мартин. Когда придет время — если оно придет, а я ручаюсь, что ничего не случится, — тогда и будем решать.
— Ну, знаешь, черт возьми! Мне надоело, что меня обливают грязью за твои грехи.
— Погоди, Мартин.
— Вопрос серьезный. Если же хочешь открыть пляжи, бери ответственность на себя.
— Это ты о чем?
— А о том, что пока я здесь начальник полиции и отвечаю за безопасность людей, пляжи открыты не будут.
— Вот что я скажу тебе, Мартин, — проговорил Вогэн. — Если во время праздника пляжи будут пустовать, ты недолго останешься шефом полиции. И я не угрожаю тебе. Просто предупреждаю. В нынешний летний сезон мы еще можем как-то выкрутиться. Но нужно объявить всем, что здесь безопасно. А если ты запретишь открывать пляжи, через двадцать минут после того, как об этом узнают в городе, на тебя наплюют, тебя вываляют в дегте и перьях. И выкинут отсюда. Вы согласны со мною, господа?
