Дикая ночь - Томпсон Джим (хороший книги онлайн бесплатно .txt) 📗
Я пошел к дому, спрашивая себя, какого черта мне туда идти, если я все равно ничего не смогу съесть. Я старался держаться тихих улочек, по возможности избегая людей, и проклинал себя за это.
Она выскочила из какого-то переулка, когда я проходил мимо. Задним числом я могу предположить, что она поджидала меня там нарочно.
Я сказал: «А, привет, Руфь» — и пошел дальше.
Она крикнула:
— Карл! Подожди минуту.
— Да? — нахмурился я и остановился, выжидая.
— Я знаю, ты на меня за что-то сердишься, но...
— Сержусь? — переспросил я. — Честно говоря, мне все равно, жива ты или нет.
— Да, — пролепетала она. — Понимаю. Я с тобой не об этом хотела говорить. Я только хотела сказать насчет... насчет колледжа. Не обращай на них внимания. Просто делай, что должен, и все наладится само собой.
Она улыбнулась, по крайней мере, сделала такую попытку. Потом кивнула и взялась за свой костыль.
Я знал, что должен дать ей уйти, тогда это был бы полный и окончательный разрыв. Но не мог так поступить. Я ее остановил.
— Мне не все равно, жива ты или нет, Руфь, — сказал я. — Совсем не все равно.
— Д-да... Все в порядке, Карл. Наверное, я просто...
— На самом деле я хотел с тобой порвать. Я тебе не пара. Не тот человек, какой тебе нужен...
— Нет! — Ее глаза вспыхнули. — Ты прекрасный человек!
— И есть еще миссис Уинрой, — продолжал я. — Мне кажется, она что-то подозревает. Если она догадается, что между нами что-то есть, то немедленно тебя уволит.
— О... — произнесла она дрогнувшим голосом. — Я... разве она что-то говорила? Я не могу потерять свою работу, Карл! Если...
— Тогда будь осторожней, — сказал я. — Вот почему я должен так себя вести, Руфи. Это единственная причина. Ты мне очень нравишься.
Она стояла, краснея и дрожа, вцепившись искривленными пальцами в рукоять костыля.
— Обстоятельства против нас, Руфь. Не забывай об этом. Я считаю тебя замечательной девушкой. Но этого не показываю, потому что не могу.
Она кивнула, глядя на меня, как собака смотрит на хозяина.
— Ты можешь оказать мне маленькую услугу, — сказал я. — Если захочешь. Я сейчас неважно себя чувствую, но не хочу возвращаться в дом, чтобы все вокруг меня суетились, так что...
— Почему бы тебе этого не сделать, Карл? Я хочу сказать — не остаться в постели еще на один день?
— Со мной все в порядке, — ответил я. — Просто мне не хочется идти в колледж после обеда. Если ты скажешь Кендэллу и вообще любому, кто об этом спросит, что я пообедал в кафетерии, ничего не говоря о том, что у меня что-то не так...
— У тебя все будет хорошо. Все наладится.
— Не сомневаюсь, — сказал я. — Но на сегодня с меня хватит. Лучше я пару часов поброжу по городу и постараюсь собраться с мыслями перед рабочей сменой.
Она колебалась, нахмурив брови.
— Ты не... ты не очень обескуражен, Карл? Не собираешься бросить колледж и...
— Ни в коем случае, — ответил я. — Пирдэйл никуда от меня не денется, а я никуда не денусь от Пирдэйла. Просто сегодня я не в настроении.
В конце концов она вернулась в свой переулок, а я направился вверх по улице в этот хорошенький тихий бар, который приметил в тот день, когда был с Кендэллом. Сел за ближайший столик и не вставал из-за него до трех часов дня.
Мне было наплевать, что меня увидит здесь шериф или кто-нибудь еще, — я всегда мог сослаться на то, что неважно чувствую себя в первый день, проведенный на ногах. Но в баре не появилось ни одного знакомого лица. Здесь вообще почти никого не было. Я сидел за столиком один, пил и курил, погрузившись в свои мысли, и чем дольше я сидел, тем легче и спокойней было у меня на душе.
К тому времени, когда я вышел, мне стало совсем хорошо.
Вернее, стало хорошо той части, которая от меня осталась.
Я отработал свою смену в пекарне. На следующий день, в субботу, проработал полных восемь часов, и со мной все было в порядке. Я чувствовал себя нормально. Почти.
Поскольку, как я уже сказал, от меня мало что осталось.
Я спрашивал себя, что произойдет, если со мной случится что-нибудь действительно серьезное, требующее всей моей энергии и сил. Что-то такое, с чем я не смогу справиться по-своему — продвигаясь каждый день по чуть-чуть, как обычно делал свою работу.
А потом наступило воскресенье, и я начал кое-что понимать.
Глава 17
Шериф Саммерс рыгнул и откинулся в кресле.
— Отличный обед, Бесси, — сказал он. — Не помню, когда я последний раз так много ел.
— Сегодня за завтраком, — ответила миссис Саммерс, нахмурив брови. — Еще кофе, Карл? Судя по звукам, его высочество предпочтет выпить немного соды.
— Бесси, ну зачем же...
— Довольно, сэр. Больше ни слова. И перестань, пожалуйста, ковыряться в сладком пироге!
Шериф робко улыбнулся и подмигнул мне:
— Не женщина, а кремень, верно, сынок? Бьюсь об заклад, такой командирши на всем свете не сыщешь.
— Я этого не говорил, — рассмеялся я.
— Разумеется, не говорили. На это способен только его высочество.
— Он просто старается быть вежливым. — Шериф снова мне подмигнул.
— В отличие от тебя, не так ли? Замолчи. Мы с Карлом больше не хотим с тобой говорить, правда, Карл?
— Да, мэм, — ответил я улыбаясь.
И они оба рассмеялись и посмотрели на меня с улыбкой.
Как ни крути, это был хороший день. Прохладный, но солнечный, с легким ветерком, шевелившим побуревшие листья на деревьях. И начался он неплохо. Накануне Кендэлл загрузил меня большей частью воскресных заказов и убрал их в холодильную камеру, а потом настоял, чтобы я взял себе полный выходной. Он действительно на этом настоял — не так, как люди, которые делают вам предложение, ожидая, что вы от него откажетесь.
У шерифа и его жены я чувствовал себя почти так же уютно, как у той пожилой пары в Аризоне.
Шериф Саммерс сказал, что не прочь немного соснуть, а миссис Саммерс ответила, что она нисколько его не задерживает. Он направился в переднюю часть дома, где находилась его спальня. Мы еще какое-то время посидели за столом, беседуя и попивая кофе. Потом она повела меня посмотреть свой дворик.
Их дом был одним из тех старых, хаотично спланированных коттеджей, которые никогда не выглядят старомодными, как бы давно их ни построили. Двор занимал полквартала в ширину и целый квартал в длину, и она попыталась по возможности украсить его цветочными клумбами и садом камней, расположенным в дальнем конце.
Я рассказал ей, как устроил свою лужайку в Аризоне, и она ответила, что просто видит ее собственными глазами и она кажется ей чудесной. Потом мы перешли к разговору об их лужайке, и тут нам было о чем поговорить. Я дал ей несколько советов, и она порозовела от удовольствия.
— Это замечательно, Карл! Может быть, вы как-нибудь поможете мне обустроить эту лужайку? Скажем, во время выходных? Если я вам заплачу?
— Нет, мэм, — ответил я. — Только не за плату.
— Но я...
— Я сделаю это ради собственного удовольствия. Мне нравится все украшать и приводить в порядок. Я уже начал кое-чем заниматься возле дома Уинроев, там есть над чем поработать...
— Знаю. Это еще мягко сказано!
— Однако мне показалось, что моя помощь не особенно приветствуется, скорее наоборот — что я вмешиваюсь в чужое дело. Поэтому я только поправил ворота, а все остальное оставил как есть.
— Ах, эти люди. Не сомневаюсь, они вас за это даже не поблагодарили, верно?
Я покачал головой:
— На самом деле я сделал это не столько для них, сколько для себя. С воротами было совсем плохо, но меня беспокоят и ступеньки на крыльце. В один прекрасный день на них кто-нибудь убьется.
Это была правда. Ступеньки в самом деле были плохи, и кто-нибудь действительно мог на них убиться, сам собой, без посторонней помощи. Но я сразу пожалел о том, что это сказал. Когда я упорно думаю об одной и той же вещи, то все, что я делаю или говорю, в конце концов сводится к этой самой вещи.
