Мастер карнавала - Расселл Ф. Крэйг (читать книги бесплатно полные версии TXT, FB2) 📗
— И что там был за груз? — спросила Ольга Сарапенко.
— Живой товар.
— Вот черт! — воскликнул Белоцерковский. — Так это был Витренко? Та трагедия на польской границе?
— Я думала, что это несчастный случай, — заметила Ольга.
— Именно такую версию и озвучили средствам массовой информации, — ответил Бусленко. — Случись это через несколько километров от КПП, расследованием занялась бы польская полиция, и тогда бы все выплыло наружу. Дело замяли специально, чтобы дать нам время выследить Витренко.
— И Молоков сделал правильные выводы? — спросил Белоцерковский.
— Хоть и против своей воли, но он был вынужден уступить Витренко роль вожака, однако остался во главе бизнеса по нелегальной переправке людей за границу. Правда, теперь у него нет никаких соперников. Он работает на Витренко, а каждого появляющегося конкурента тот просто устраняет.
— Тогда почему эта операция не санкционирована? — спросил Стоян. — Украинские преступники, украинская полиция и органы безопасности, украинские жертвы.
— Она не санкционирована по двум причинам. Во-первых, наша задача не захватить Витренко, а ликвидировать. Мы не должны привозить его для суда. А вторая причина в том, что, как я уже говорил, нам предстоит действовать за пределами Украины.
— А конкретнее? — спросила Ольга.
— Конкретнее — в Федеративной Республике Германии.
Это сообщение вызвало бурную реакцию.
— Германии? — переспросил Белоцерковский. — Я никогда не был в Германии. А вот дед был. В сорок четвертом… с Красной армией. Не исключаю, что у меня там есть сводные братья и сестры.
Новый взрыв смеха разрядил обстановку.
Бусленко рассказал, что удалось узнать о Витренко и деятельности его организации. Он сообщил, что, по имеющимся сведениям, она базируется в Кёльне, но продолжает контролировать преступный мир Гамбурга. Размах деятельности был поистине впечатляющим: от угона машин статусных марок и вымогательства до электронного мошенничества. Завершая брифинг, Бусленко продемонстрировал две карты Кёльна: на одной были отмечены места, где им надлежало базироваться, а на другой — заведения, контролируемые синдикатом Витренко. Потом он раздал папки с материалами, конкретизирующими цели и обязанности каждого члена группы.
— Кстати, Витренко не задумываясь убьет вас, чтобы заполучить известную вам теперь информацию. Ему чрезвычайно важно знать, какими сведениями мы располагаем вследствие утечки информации со стороны людей Молокова и из других источников. Ему везде и во всем чудится предательство.
— Здесь все, что нам о нем известно? — поинтересовалась Ольга Сарапенко. Она сидела у окна, что делало особенно заметной удивительную голубизну ее глаз. Когда Саша предложил включить ее в состав группы, Бусленко с ним согласился, имея в виду ее деловые качества, но теперь поймал себя на том, что ее красота мешает ему сосредоточиться.
— Это все, чем нас снабдили, — нарочито резко ответил он. — У немцев информации, судя по всему, намного больше, но они не хотят ею делиться. Как и большинство иностранцев, они считают что слова «украинец» и «взяточник» означают одно и то же. Они боятся утечки информации.
— Их можно понять, — сказала Ольга. — Мы бы схватили Витренко еще в Киеве, если бы не предательство Петра Самолюка.
Бусленко кивнул в знак согласия, но в душе до сих пор не верил, что офицер спецназа мог предать их за деньги.
— Прежде чем мы закончим с этим вопросом, — сказал он, — сообщу вам еще кое-что о двух темных лошадках, задействованных в этой игре. Вряд ли мы с ними пересечемся, но знать о них вы должны. — Он кликнул клавишей на мышке. — Это обер-комиссар уголовной полиции Гамбурга Мария Клее… а это… — он снова кликнул клавишей, — ее начальник — комиссар Йен Фабель, возглавляющий местный убойный отдел. Этим двоим удалось подобраться к Витренко ближе всех, но очень дорогой ценой. Чтобы выиграть время и воспрепятствовать Фабелю в продолжении расследования, Витренко нанес Клее почти смертельный удар ножом, и полицейские были вынуждены задержаться, чтобы оказать ей помощь. При этом Витренко убил двоих из них.
— Так продолжают ли они по-прежнему ловить Витренко? — спросила Ольга Сарапенко.
— Цена, которую платят люди за то, что подобрались слишком близко к Витренко, очень высока, — ответил Бусленко, закрывая крышку ноутбука. — Йен Фабель подал в отставку, а у Марии Клее после этого возникли проблемы с головой.
8
Придя на кухню, Бенни Шольц на мгновение задумался, затем окунул ложку в большую кастрюлю, стоящую на плите. Хотя ее уже выключили, но гороховый суп еще не остыл. Другие кастрюли валялись опрокинутыми, а их содержимое расплескалось по стене, смешавшись с пятнами крови. Шольц попробовал суп.
— Вы специально хотите испортить картину преступления, старший обер-комиссар? — недовольно нахмурилась привлекательная молодая женщина в форме судмедэксперта, стоявшая на коленях посередине кухни.
— Я уже не раз говорил вам, фрау Шиллинг, — озорно ухмыльнулся Шольц, — что если потребуется выявить мой образец ДНК в найденных следах, то я готов предоставить его в любое время и в любом виде. Но прежде мы должны вместе поужинать. Это место подойдет?
— У меня такое чувство, что сегодня мы уже вряд ли найдем что-нибудь, — холодно заметила судмедэксперт, снова наклоняясь над клочьями мышечной ткани на полу. — И я попросила бы вас ничего больше не трогать.
На кухне трудились еще три эксперта и два детектива из отдела Шольца. Это были молодой комиссар уголовной полиции Крис и Тансу — немка турецкого происхождения. Они нерешительно переминались с ноги на ногу, задержавшись в коридоре, ведущем из кухни в главный зал ресторана. Обоим было явно нехорошо, особенно Крису. Шольц еще раз оглядел кухню. Повсюду следы насилия, опрокинутые кастрюли, кровь, размазанная по двери, лужи крови на полу. А в центре всего этого — груда останков, обследуемая Симоной Шиллинг. Именно их вид и вызывал у Криса Файлке приступ тошноты.
— Что здесь произошло? — спросил Шольц.
— Украинец, — не сразу ответил Крис. — Работал на кухне. Скорее всего нелегал. Кроме него тогда здесь были еще трое: два украинца и сомалиец. Украинцы перепуганы до смерти и… молчат. А сомалиец рассказал, что ворвались трое в масках и стали кричать на свою будущую жертву. Но не на немецком — скорее всего на украинском. Один из людей в масках взял тесак для рубки мяса… — При этих словах и без того бледный как мел молодой детектив побледнел еще больше. — Ну… и он с ним сделал все это.
Шольц двинулся было к останкам, но его остановил сердитый взгляд Симоны Шиллинг.
— Полагаю, что еще слишком рано спрашивать о причине смерти? — ухмыльнулся Шольц.
В кровавом месиве на полу было трудно что-то разобрать. Половина лица была разбита ударом тесака, разрубившего кожу, мышцы, сухожилия и кость. Из разреза на руке под коротким рукавом футболки торчал истекающий кровью кусок мяса. Острое лезвие ножа оставило не менее дюжины удивительно ровных ран.
— Полный отчет вы получите от патологоанатома. Вскрытие будет делать герр доктор Людеке, — объявила Симона Шиллинг, поднимаясь с пола.
— Да за него уже проделали всю работу, — сказал Шольц и сам же рассмеялся своей шутке.
Симона Шиллинг обвела взглядом пол, где ее ассистенты уже закончили описание и фотографирование кровавых пятен.
— Нападавшие явно не боялись, что оставят улики. У нас есть не менее шести очень четких отпечатков следов обуви, оставленных в крови. — Она с укоризной взглянула на Шольца. — Не удивлюсь, если половина из них окажутся вашими.
Шольц снова посмотрел на тело. Четыре или пять ран на руках, получены при обороне. Ладонь рассечена до кости.
— А имя мы знаем? — обратился он к детективам, застывшим у двери.
— Славко Дмитрук, — ответил Крис. — Во всяком случае, так сказали в ресторане. Владельцы считают, что ему было двадцать три — двадцать четыре года.
