Остров Зомби - Мэрфи Уоррен (мир книг .txt) 📗
«Хунган с гор объявляет: Корасон умрет. Сам же он станет верховным правителем Бакьи».
Генералиссимус Корасон уронил обращение на каменные ступени и опрометью бросился во дворец.
Глава двенадцатая
Генералиссимусу Корасону пришлось четыре раза повторять приказ: перепуганный солдат боялся лезть на мачту за чучелом генерала и тряпкой с угрожающим текстом.
Пока солдат карабкался по мачте, барабаны вдали застучали сильнее и стоящие на карауле у дворцовой стены солдаты в страхе начали поглядывать на горы.
— А теперь сожги его, — приказал майор Эстрада солдату, после того как тот срезал чучело, тяжело упавшее на землю, а затем съехал по мачте сам.
— Только не я, майор, — взмолился солдат. — Не заставляйте меня.
— Почему?
— Я, может, и так жизнью поплачусь за то, что сделал. Не заставляйте меня еще жечь эту магическую штуковину.
— Нет магии сильнее магии президента, — рявкнул Эстрада.
— Верю. Но пусть тогда магия президента уничтожит эту магию. А я не буду. — С этими словами солдат подобрал винтовку и вернулся на свое место в карауле.
Эстрада почесал в затылке, а потом сам оттащил чучело в мастерскую рядом с гаражом, где свалил его на кучу тряпья.
Корасон поблагодарил Эстраду за помощь. Президент сидел в тронном зале, и на шее у него болталась на кожаном шнурке солонка.
— Пора кончать со старым хунганом с гор, — сказал он.
— А кто будет кончать? — поинтересовался Эстрада.
— Мы. Ты. Армия.
— Солдаты дрожат от страха. Вам повезет, если хоть шестеро пойдут с вами.
— Чего же они боятся?
— Слышите, как громко стучат барабаны? У них от этого стука штаны мокрые, — сказал Эстрада.
— Но у меня есть смертоносное оружие.
— Они услышали о нем только месяц назад. И не привыкли бояться его. А барабаны они слышат всю жизнь, и каждый раз при звуках этой дроби у них сжимается сердце.
— Нужно схватить старца. Тогда никто не посмеет мне угрожать. Американцы наверняка уже на пути домой.
— Когда вы собираетесь выступать?
— Мы собираемся выступать, как только я приму решение, — сказал Корасон и жестом отпустил Эстраду.
Было девять часов утра.
В девять сорок пять новое чучело Генералиссимуса болталось на флагштоке.
Никто из охраны не видел, чтобы кто-нибудь залезал на мачту и подвешивал чучело. И никто не мог объяснить, каким образом тело рядового Торреса, снявшего первое чучело, оказалось на земле у основания мачты.
Торрес был мертв. Из его груди вырезали сердце.
На этот раз никто не согласился лезть на мачту.
Когда Эстрада рассказал об этом Корасону, тот вышел на дворцовую лестницу и закричал:
— Эй, ты там, в карауле! А ну-ка полезай за чучелом!
Но часовой даже не повернулся на крик, он смотрел куда-то вдаль.
— Эй! Кому я говорю? Ты что, не слышишь?
Ни один мускул не дрогнул на лице часового.
Корасон обратился с приказом снять чучело еще к трем охранникам.
Те тоже не обратили на него никакого внимания.
Зычный рев Корасона оборвался, и воцарилась тишина. Непрерывная барабанная дробь только подчеркивала ее.
Корасон поднял глаза на новое чучело. Опять военная форма и увешанная орденами грудь — как у самого Корасона. Точь-в-точь пестрый фруктовый салат.
К форме, как и в первый раз, прикрепили что-то вроде флажка. Набежавшая тучка принесла с собой легкий дождик, повеял ветерок. Полотнище развернулось, приоткрыв слова:
«Жду тебя сегодня. Встретимся в районе асфальтовых озер. Там наши магии вступят в единоборство».
Корасон издал протяжный стон, в этом стоне слышались ненависть, раздражение и страх.
Он повернулся к Эстраде.
— Собери к середине дня как можно больше людей. Надо в конце концов покончить с этим старикашкой.
— Очень правильное решение, — сказал Эстрада. — Очень разумное.
И Корасон вернулся во дворец и стал ждать.
Проснувшись, Римо сразу почувствовал, что силы вернулись к нему. Дыхание стало глубоким и замедленным, легкие свободно наполнялись воздухом, а кислород бодро циркулировал по телу, вливая в мышцы энергию. Чувства обострились до предела. Римо слышал барабанную дробь, не отпускавшую его с того момента, как он ступил на землю Бакьи, но слышал также детские голоса, шум автомобиля и писк цыплят. Одному цыпленку явно свернули шею. По улице проехал джип. Легкое постукивание говорило о неисправности в его моторе. Дети прыгали через веревочку. Пахло вареными овощами, но теперь у Римо не было надобности спрашивать у Руби, что она готовит. Он различал запах репы, горчичной травки, в воздухе витал также легкий аромат уксуса.
— Чиун, — обрадованно проговорил Римо, спрыгивая с лежанки. — Я вроде пришел в себя.
— Вот те раз! — послышался голос Руби. — Надо поостеречься. Он вроде пришел в себя. Но лучше он от этого не стал.
Руби сидела все на той же скамеечке у лежанки Чиуна. Старик сидел на постели. Они играли в кости.
— Не понимаю я этой игры, — пожаловался Чиун.
— Выигрываю все время я, — объявила Руби. — Уже двести долларов.
Чиун огорченно покачал, головой.
— Если у нее выпадает семь, она выигрывает, а если у меня — тоже она. Что-то я никак не разберусь.
— Такие уж правила, — объяснила Руби. — Все честно. А что до денег — могу подождать. Я вам верю. Кроме того, игру пора заканчивать. Дела.
Повернувшись к Римо, она зашептала:
— Как это ему удается?
— Что именно?
— Выбрасывать семь, когда нужно. Кости-то мои.
— Такая уж у нас работенка, — не моргнув глазом отвечал Римо. — Мы эксперты по азартным играм на службе у правительства США. Приехали сюда, чтобы открыть четырехзвездочный отель и казино. Сначала думали обосноваться в Атлантик-Сити, но не знали, кому дать взятку.
— Хватит умничать, — сказала Руби.
— А есть еще овощное рагу? — спросил Римо.
— Ланч ты проспал, — заявила Руби. — Кто рано встает, тому Бог подает.
— Накорми меня, и я научу тебя выбрасывать нужные очки, — попытался было Римо подкупить девушку.
— Времени нет. Да и рагу тоже. Пожилой джентльмен все съел.
— Жаль. Но я все же покажу тебе, что ты потеряла. Чиун, кинь-ка мне кости.
Руби молча следила за происходящим. Чиун держал оба красных кубика в правой руке и вроде бы разглядывал белые точки. Неожиданно он резко сжал пальцы с длинными ногтями и с силой выбросил их вперед. Руби не успела и глазом моргнуть, как кости, со свистом рассекая воздух, преодолели десять футов, разделяющих мужчин.
Римо поймал кости, зажав их меж пальцами, как фокусник, демонстрирующий то исчезающую, то вновь объявляющуюся в руках карту.
— Теперь следи внимательно, — предупредил он Руби. — Ставлю десять долларов.
Он потряс кости, громко объявил: «Девять» — и бросил кубики на земляной пол. Те, стукнувшись об пол, покатились и замерли, показывая шесть и три.
Римо подобрал кости.
— Теперь будет четыре, — сказал он. — Но задачу усложним. — И покатил кубики по полу. Они остановились, показывая два и два.
Римо вновь подобрал их.
— Назови любое число, — предложил он Руби. — Какое хочешь.
— Двенадцать, — назвала Руби.
Римо потряс кости, выбросив шесть и шесть.
— Пожалуйста — двенадцать, — громко произнес он.
— Угадала. Ты проиграл, — взвизгнула Руби. — Давай десять долларов.
Римо вылупил на нее глаза.
— Чиун! Я понял, почему ты проиграл.
— Почему?
— Она мошенничала.
— Ты просто не умеешь достойно проигрывать, — сказала Руби. — Ладно, с долгом могу и подождать. А сейчас поторапливайтесь — надо уходить.
Когда они выходили их хижины, Руби прибавила:
— Согласна простить тебе должок, если научишь меня так бросать кости.
— Этому каждый может научиться, — сказал Римо.
— За какой срок?
— Обычному человеку требуется сорок лет, если тренироваться четыре часа ежедневно. Но тебе хватит и двадцати.
