Скрипач - Жарчинская Инна (читать книги онлайн без сокращений TXT) 📗
Уже у ресторана мне вновь захотелось развернуться и убежать, но меня уже заметил кое-кто из однокурсников, и отступать было поздно. Как говорил Юлий Цезарь: «Жребий брошен. Рубикон перейден. Мосты сожжены». От нехорошего предчувствия в душе все замерло и съежилось.
Когда мы расселись по своим местам, стало немного легче. Юра, а именно так звали именинника, поблагодарил всех, но с таким видом, словно рублем одарил. Мне он сразу не понравился — на редкость высокомерный тип. «Ничего, — подумала я, — скоро здесь появится тот, кто, милый мальчик, будет на тебя смотреть свысока. И будешь ты, Юрик, плясать под его скрипочку, как Петрушка на ярмарке».
Поймав себя на таком непривычном для себя чувстве, как злорадство, я осеклась, стало противно и стыдно, хотя я ничего плохого не сделала. Не сделала, но подумала. Что-то со мной не то происходит в последнее время, в душе поднимается такая муть, которой раньше там не было.
Девчонки с нетерпением ждали выхода скрипача. Еще бы, о нем, по-моему, уже все в городе знали, местная достопримечательность, иначе и не назовешь. «Кричали барышни «Ура!» и в воздух чепчики бросали».
И он появился! По залу пронесся тихий вздох, и все взгляды устремились на эстраду. Я заметила, что даже некоторые мужчины смотрят на скрипача с нездоровым вожделением. Всех завел этот стервец. Как у него это получается? Впрочем, чему я удивлялась, совсем забыла, кто он такой. Похоже, во всем зале только мне удавалось сохранять спокойствие, но это лишь до тех пор, пока он не заиграл свою чертову музыку.
— А ты почему не пьешь? — поинтересовался Юрик, подвигая ко мне бокал с шампанским. — Давай выпьем за знакомство. Кстати, как тебя зовут?
Настроение у меня потихонечку портилось и захотелось ему нахамить — надо же было хоть на ком-то сорвать свою злость, но, пусть и с трудом, мне все же удалось сдержаться.
— Я вообще не пью, — терпеливо объяснила я, — мне нельзя.
— Больная, что ли? — спросил Юрик, теряя интерес к моей скромной особе. — Так ведь шампанское, не водка же.
Идиот, можно подумать, что в шампанском нет алкоголя. Отвечать я не стала, чтобы он понял, что мне не очень-то хочется с ним общаться. Это называется: «Вы можете мне говорить все что угодно — я все равно вас не слышу».
Юрик все понял правильно и переключил свое внимание на Аллочку Гаеву — нашу общепризнанную красавицу. А я так и замерла с видом вдовствующей королевы, отпугивая потенциальных кавалеров.
Веселье было в самом разгаре, когда свет в зале почти потух, зато эстрада вдруг заполыхала огнем. Я даже испугалась, настолько естественными показались мне эти рыжие всполохи, и лишь спустя несколько минут до меня дошло, что огонь не настоящий, а лишь очень удачная имитация. А потом в этом бушующем пламени проступил его темный силуэт. В зале воцарилось молчание. Я смотрела на Ника, стоящего со скрипкой в кольце огня, и думала: «Как это страшно. Он как будто в аду находится. Впрочем, ад — это его привычная среда обитания, если верить тому, что он о себе говорит. А не верить ему у меня нет причин».
Взметнулся смычок — и скрипка издала душераздирающий стон, потом она закричала, словно от нестерпимой боли, и полилась музыка, страшная, почти безумная. У меня сердце сжалось. Почему-то показалось, что сейчас скрипка рассказывает историю о ведьме, сожженной на костре инквизиции.
Как и в прошлый раз, люди повскакивали со своих мест и принялись танцевать, никого и ничего вокруг себя не видя. И только я словно приросла к своему стулу. Мне было интересно, кто же в тот момент играл — дьявол или сам Ник. Я так и не научилась их различать.
Аллочка Гаева танцевала с Юриком, но при этом не сводила глаз с Ника. Я видела, как она облизывает языком верхнюю губу, как будто намекает на что-то непристойное. О, насчет непристойностей она обратилась по адресу! Знала бы она, на что способен этот ангелоподобный парень с дьявольскими глазами!
На этот раз танцевать мне не хотелось. Я не отрываясь смотрела на полыхающую эстраду и стоящего на ней человека, пытаясь разглядеть в нем что-то чуждое, отталкивающе, злое, что-то такое, что могло бы меня от него оттолкнуть раз и навсегда. Ничего не получалось. Наоборот, его узкое бледное лицо, отстраненный взгляд в никуда и эти удивительные магические знаки, которые вычерчивала рука со смычком, завораживали меня все сильнее и сильнее. Я тонула в его музыке, задыхалась, слезы наворачивались на глаза, и казалось, что еще миг — и я умру. Невыносимая, сладкая пытка…
А он действительно напоминал мне пришельца из иного мира. Скрипач смотрел в зал, на людей, и едва уловимая презрительная усмешка порой подрагивала на его губах. Он знал все и про всех, но всегда оставался в стороне, как будто его ничто не касалось. Он как будто находился за какой-то невидимой границей, куда никто из присутствующих не мог проникнуть. Дьявол беззвучно смеялся над людьми, покорно выполнявшими все, чего он от них хотел.
В какой-то момент мне стало страшно, захотелось покинуть зал и никогда больше туда не возвращаться. И тогда он увидел меня. Ослепительная белоснежная улыбка, которую можно увидеть только в рекламе зубной пасты, но только не у живого человека, озарила его лицо, и он весело подмигнул мне. Теперь сбегать было поздно. Второй раз это уже выглядело бы как минимум странно.
Когда музыка закончилась и все вернулись обратно за свои столики, рядом со мной уселись вспотевшие и раскрасневшиеся Юрик и Алла.
— Крутяк! — восторженно воскликнул именинник. — Этот парень умеет зажечь! Слушай, Ал, надо бы нам с ним познакомиться. Это круче любой наркоты.
Меня они как будто и не замечали, погруженные в новые ощущения и переживания. «Вот и славно, — подумала я, — хоть не будут приставать со своими дурацкими расспросами».
— Можно к вам? — услышала я над головой знакомый хрипловатый голос. — У меня сейчас небольшой перерыв. Есть предложение.
Ник наклонился к Юре и что-то шепнул тому на ухо. Лицо именинника сперва вытянулось от удивления, а потом он расплылся в довольной ухмылке и радостно закивал головой.
Мне стало любопытно, что же такое сказал Ник, но интересоваться я не стала. Если они не считают нужным посвящать меня в свои тайны, то пусть подавятся ими! Не очень-то мне нужно.
Юрик, в свою очередь, наклонился к Алле и, видимо, передал ей слова скрипача. А потом они все втроем встали и направились куда-то в сторону служебных помещений, куда посторонним вход воспрещен.
Тут уж мое любопытство взяло верх над здравым смыслом, и я, подождав пару минут, пошла следом за ними. Я прекрасно понимала, что меня могут выгнать в три шеи, но все же рискнула.
Вынырнув в длинном коридоре, я растерянно стала осматриваться по сторонам. Никого. Ряд кабинетов с одинаковыми темными дверями и табличками на них, но при этом ни одной живой души вокруг. «Где их теперь искать? — подумала я растерянно. — И надо ли это делать?»
Проклятое любопытство помешало мне вернуться обратно в зал. Я пошла вдоль коридора, прислушиваясь к каждому звуку. Иногда я толкала то одну дверь, то другую, но все они были закрыты, что меня нисколько не удивило.
На одной из дверей таблички не было, и к тому же она была открыта. Когда я ее толкнула, то передо мной предстала странная картина, смысл которой до меня дошел чуть позже. Впечатление было такое, что трое взрослых людей напились до такой степени, что разделись и принялись танцевать летку-енку или играть в паровозики… Черт! Они не танцевали и не играли. Когда до меня дошло, что происходит, меня чуть не стошнило. Какая мерзость! Устроили групповуху, придурки! Я почувствовала себя белорусским партизаном — мне захотелось взорвать этот чертов «паровозик», пустить его под откос.
Они увидели меня, но смутился лишь именинник, да и то лишь на минуту. А потом, он махнул мне рукой, приглашая присоединиться к их забавам. Извращенцы придурковатые! Кажется, Юрик получил в свой день рождения подарок, о котором мог лишь мечтать — его «поздравили» одновременно и мужчина, и женщина! Ясное дело, с такими тараканами в голове о какой учебе может идти речь? Понятно, почему его не увидишь в универе — не до того парню.
