Президент - Ольбик Александр Степанович (читать книги онлайн без сокращений .txt) 📗
Ахмадов, щерясь, изрек: «Ты, Алик, хитрый, но я тебя перехитрил».
После такого телесеанса, Воропаев понял, что теперь ему никогда не отмыться. Понимал это и сатана Ахмадов. И потому, когда он подбирал людей для диверсионной вылазки в Воронеж, он одним из первых зачислил в группу Олега Воропаева… Сказал, что нужен водитель. Однако о цели — ни слова, что говорило о чрезвычайной засекреченности готовящейся операции…
…В воспоминаниях дорога становится короче, но душа от них обледеневает. Он почувствовал непреодолимую ненависть к Ахмадову и понимал, что с таким чувством возвращаться на базу нельзя. Он присел возле березы, закурил и, глядя на небо, по которому плыли предосенние тучи, стал приходить в себя…
…Первым он увидел Изотова. Тот нес на плече металлическую трубу.
— Погодь, — обратился к нему Воропаев. Негромко спросил: — Ты в курсе для чего мы тут уродуемся?
Изотов по природе молчун, жизнь сделала его нелюдимым.
— Я не здешний, — сказал он, уклоняясь от ответа. — Ты же ближе к Саида, должен знать лучше меня…
— Заткнись! — Воропаев, сжав кулаки, сделал шаг к Изотову, но его окликнул Ахмадов.
Весь день прошел в расчистке пространства между гаражом и казармой. Между прочим, все окна на ее первом этаже уже были затянуты целлофановой пленкой, а само помещение вычищено, как будто кто-то готовился к большому балу.
На ночь были выставлены посты. Николеску дежурил внизу, держа под контролем дверь казармы и весь двор, который они расчищали. Изотов со снайперской винтовкой, оснащенной прибором ночного видения, отправился на крышу казармы.
Спали в спальных мешках. Саид уснул сразу же как только залез в берлогу мехового мешка, Воропаев же долго ворочался. Его терзали воспоминания по дому и угрызения совести, которые точно не разродившийся вулкан, то затухали, то снова начинали бурлить. Дагестанец Хаджиев, видимо, в дороге простыл, и прежде чем затихнуть, долго кашлял.
Через два часа Воропаева разбудил Ахмадов — велел сменить на посту Изотова. Олег, подхватив лежащий у спального мешка автомат, на ходу закуривая, вышел во двор. По пожарной лестнице поднялся на крышу и чтобы не спровоцировать Изотова внезапным появлением, тихо позвал его: «Изот, это я, Олег…» Но ему никто не ответил. Поверхность крыши была покрыта битумом и потому скрадывала шаги и Воропаев бесшумной тенью двинулся в другой ее конец. Изотова он застал лежащего на боку, рядом с ним — СВД, снайперская винтовка Драгунова. Он наклонился и потрепал по плечу Изотова: «Вставай, иди спать вниз…» Но что-то для руки показалось странным, какая-то каменная неподвижность была в худеньком плече лежащего человека. «Изот, вставай!» — уже громче сказал Олег, и перевернул лежащего лицом вверх.. Неживые глаза смотрели в небо, Олег ощутил на руке что-то холодное, липкое. Это была кровь. Изотов весь находился в крови. Воропаев отвернул полу его тужурки с многочисленными карманами и увидел прореху на рубашке, уже покрывшуюся черной коркой. Блеснула плексигласовая рукоятка финского ножа. Видимо, он умер, не успев его вытащить из своего тела. Это было классическое харакири. «Черт возьми, его затрахала совесть… А почему совесть, может, тут ночью кто-то побывал? А может, эта сволочь Саид его зарезал, — внезапная мысль обожгла сознание Воропаева. — Это же он ему не доверял…» Но когда он взял в руки винтовку Изотова, чтобы с ней спуститься вниз, он увидел белеющую трубочку, торчащую из дула винтовки. Это была свернутая бумага и, развернув ее, он увидел заштрихованный темнотой текст. Присев на корточки, он включил карманный фонарь и высветил то, что оставил после себя Изотов. В предсмертной записке было сказано: «Больше не могу… Все бессмысленно. Мама прости, ты не виновата.»
Воропаев в глубоком трансе сидел возле Изотова, вперив бессмысленный взгляд в четко вычеканенный на небе Большой ковш. И небо как будто сказало: «Прощаю, ты был невластен над собой…»
Воропаев не знал ничего об Изотове, но не сомневался — его чеченская судьба мало чем отличалась от его судьбы. Иначе как мог русоволосый славянин оказаться в диверсионной группе, руководимой чеченским боевиком?
Когда Ахмадов узнал о ЧП с Изотовым, он ругнулся по своему, и так сжал челюсти, что золотая коронка на четвертом нижнем зубе мгновенно рассыпалась. Он выплюнул золотые крошки и, глядя в землю, сказал: «Я никогда не верил этой белобрысой сволочи… Но это даже лучше, что он так кончил. А ведь мог бы сбежать и привести сюда русских овчарок…» Слово «русских» резануло слух Воропаева. Получалось, что его тут вроде бы и не было или за русского он уже не сходил… И уже на крыше, под звездным небом, Олег мысленно перелопачивал всю свою жизнь, переиначивал, ворошил, снова собирал ее в кулак и — пых, выпускал на волю…
…Фургон прибыл рано утром. Не было еще пяти, когда он заметил, как с шоссе, из-за вязов, свернул на проселочную дорогу трейлер-пятиосник и, тяжело покачиваясь на размытых рытвинах, направился в сторону автобазы. Воропаев по рации связался с Ахмадовым и тот, после паузы, озадаченно промолвил: «Что-то они раньше времени… Бери Хаджиева и идите с ним навстречу фургону… Не забудь спросить пароль… Нет, спустись сюда я тебе все объясню». Саид не доверял такие разговоры радиоэфиру.
— Ты спросишь пароль и тебе должны сказать «Привезли силикатный кирпич, 20 тысяч» , а ты в ответ: «Мы его ждем уже две недели» , — давал указания Ахмадов. — Повтори…
Воропаев повторил.
Трейлер они встретили в лесопарковой зоне, тянувшейся до базы и уходящей далеко за нее. Советская армия свои объекты тщательно скрывала от людских глаз и не каждый воронежец знал о затерянном где-то в лесистой местности армейском объекте.
Хаджиев остался в тени, на обочине, чтобы на всякий случай огнем подстраховать Олега. Воропаев встал на пути трейлера и когда свет высветил его, дал рукой отмашку. Фургон медленно затормозил, но из него никто не выходил. Воропаев подошел к машине и, задрав голову, спросил: «Эй, в кабине, что скажете?» Но вместо ответа, из форточки вылетел окурок и упав на землю, разбросал мелкие искорки. Лязгнул металл, дверь открылась, на ступеньку спустилась нога в резиновом сапоге. На землю спрыгнул человек довольно высокого роста.
