Кремлевский кардинал - Клэнси Том (читать книги онлайн без сокращений TXT) 📗
– «Хрустальный дворец», по нашим оценкам, запуск потерпел неудачу на пятьдесят седьмой секунде. «Кобра-Белл» находится на позиции?
– Да, – ответил офицер на другом конце телефонного канала. – Сейчас мы их отзовем.
– Ясно. Спокойной ночи, Джефф.
Десять минут спустя руководитель операции на борту «Кобры-Белл» принял приказ о возвращении на базу, подтвердил его получение и выключил радиоканал. Посмотрев на часы. полковник вздохнул – ему не хотелось возвращаться на Шемью, Капитан. под началом которого находилось оборудование, предложил использовать оставшееся свободное время для калибровки приборов. Полковник подумал и дал согласие. Самолет и его экипаж лишь недавно вступили в строй, так что практика была нужна всем. Систему наблюдательных камер перевели в режим слежения за движущимися объектами. Компьютер, регистрировавший все источники энергии, обнаруженные телескопом, принялся искать лишь двигающиеся цели. Техники, сидящие у телевизионных экранов, следили за тем, как индикатор слежения за движущимися целями быстро исключил из числа наблюдаемых объектов звезды и принялся разыскивать немногочисленные низколетящие спутники и частицы космического мусора, оставленного на орбите. Система наблюдательных камер была настолько чувствительна, что могла обнаружить тепло человеческого тела на расстоянии в тысячу миль, и потому скоро у них появился широкий выбор целей. Камера начинала вести одну цель за другой и заносила их фотографические изображения в цифровом коде на ленту компьютера. Несмотря на то что это делалось главным образом для практики, полученные данные будут автоматически передаваться в НОРАД, обновляя собой список предметов, летающих по орбите вокруг планеты.
– Вам удалось добиться поистине потрясающего успеха в мощности выходного сигнала, – тихо произнес полковник Бондаренко.
– Да, – согласился генерал Покрышкин. – Просто удивительно, как все происходит, правда? Один из моих мудрецов замечает что-то и упоминает в разговоре с другим, тот говорит еще с одним, который в свою очередь рассказывает третьему, и затем все это возвращается к тому, кто все это и начал. Здесь у нас собрались лучшие умы страны, а все равно процесс научного открытия протекает так же отстало – словно рассеянный мужик: пока не споткнется о камень на дороге, его и не увидит! Странно все это, Геннадий Иосифович, но в то же время я не встречал ничего более волнующего с тех пор, как получил знак летчика. Здесь меняется судьба мира. Теперь, после тридцати лет напряженной работы, нам удалось создать основу системы, которая сможет защитить родину от вражеских ракет.
Про себя Бондаренко подумал, что это явное преувеличение, но после проведенного испытания будет видно, насколько оно явно. И все-таки, решил он, Покрышкнн прямо-таки идеальный человек для своей должности. Бывший летчик-нстребитель оказался настоящим гением, когда потребовалось направлять усилия ученых и инженеров, многие из которых отличались самолюбием силы боевого танка, только куда более уязвимым. Когда требовалось настаивать, генерал настаивал, но, если возникала необходимость в убеждении, он убеждал и уговаривал, Покрышкин был попеременно отцом, братом и дядей для всех них. Чтобы добиться такого, требовалось большое русское сердце. Полковник пришел к выводу, что командиров летчиков-истребителей отлично готовят для ТЭКОЕ! должности, а генерал Покрышкин оказался прямо-таки блестящим командиром. Так трудно найти равновесие между силой и убеждением, а вот для него это стало простым и естественным, словно дыхание. Бондаренко внимательно следил за тем, как делает это генерал. Не исключено, что такими уроками полковник сумеет воспользоваться и сам.
Центр управления размещался в стороне от здания, в котором находились лазеры, и был слишком мал для того количества персонала, что работало в нем. Здесь было свыше сотни специалистов – одних докторов физико-математических наук более шестидесяти, – и даже техники обладали столь высокой квалификацией, что могли преподавать в любом университете Советского Союза. Люди сидели или стояли, склонившись над панелями управления. Многие курили, и кондиционеры, необходимые для охлаждения компьютеров, изо всех сил старались поддерживать чистоту воздуха. Многочисленные циферблаты показывали время в различных часовых поясах: гринвичское, по которому следили за спутниками, местное время и, конечно, московское. На табло высвечивались точные координаты спутника-цели, «Космоса-1810», по международной нумерации 1986-102А. Его запустили с космодрома в Тайратаме 26 декабря 1986 года, и он все еще находился на орбите, потому что не подчинился команде снизиться вместе с находящейся на борту пленкой. По данным телеметрии было видно, что его электрические системы все еще функционируют, хотя орбита постепенно становится все более низкой. В настоящее время перигей спутника – самая низкая точка орбиты – составлял 180 километров. Сейчас «Космос-1810» как раз приближался к перигею прямо над «Яркой звездой».
– Включить питание! – подал команду старший инженер по системе внутренней связи. – Последняя проверка систем.
– Камеры слежения функционируют нормально, – доложил один из техников. Его голос, доносящийся из настенных динамиков, наполнил зал. – Криогенные потоки – в норме.
– Система зеркал осуществляет слежение в автоматическом режиме, – сообщил инженер, сидящий рядом с Морозовым. Молодой специалист, съехав на самый край кресла, не отрывал глаз от телевизионного экрана, пока еще пустого.
– Компьютерная синхронизация – в автоматическом режиме, – послышался голос третьего.
Бондаренко глотал чай, стараясь сохранять спокойствие, хотя и безуспешно – Ему всегда хотелось присутствовать при запуске ракеты на космодроме, но устроить это никак не удавалось. А здесь царила такая же атмосфера. Волнение заполняло зал подобно электричеству. Окружающие его люди и аппараты объединились в единое целое, ждущее своей кульминации. Слышались голоса специалистов, один за другим сообщавших о собственной готовности и готовности аппаратуры.
Наконец послышалось:
– Все лазерные системы находятся под нагрузкой и готовы к действию.
– Мы готовы к залпу. – заключил старший инженер.
Взоры всех присутствующих устремились вправо, туда, где инженеры, отвечающие за камеры слежения, направили свои инструменты на северо-западный сектор горизонта. И вот появилась белая точка. Она двигалась вверх по черному куполу ночного неба…
– Захват цели!
Инженер рядом с Морозовым поднял руки над контрольной панелью, чтобы случайно не коснуться какой-нибудь кнопки. Загорались и гасли слова «автоматический режим».
В двух сотнях метров вокруг здания с размещенными в нем лазерами шесть зеркал поворачивались вокруг горизонтальной и вертикальной осей, с идеальной синхронностью ведя цель, поднимающуюся над изломанным горным горизонтом. На соседней вершине им вторили еще четыре зеркала наводящей антенны. По всей территории объекта заревели сирены, и вращающиеся сигнальные огни предупреждали всех, кто находился вне помещения, о необходимости отвернуться от источника лазерного излучения.
На экране монитора рядом с контрольной панелью старшего инженера виднелась фотография «Космоса-1810». Чтобы исключить всякую ошибку, он и еще трое сотрудников должны были визуально опознать цель.
– Это «Космос-1810», – пояснил полковнику капитан «Кобры Белл». – Вышедший из строя разведывательный спутник. У него, должно быть, отказало тормозное устройство, и он не вернулся по команде на Землю. Сейчас он находится на орбите постепенного снижения, ему осталось месяца четыре. Все еще передает стандартную телеметрическую информацию. Ничего важного, насколько нам удалось установить, просто сообщает русским, что пока функционирует на орбите.
– У него, по-видимому, все еще действуют солнечные батареи, – заметил полковник. Тепло, излучаемое спутником, поступало от внутреннего источника.
