Цветы Сатаны - Альтер Поль (книги полностью txt) 📗
— И наконец — стиль! — продолжил хозяин, подойдя к окну. — Виолетта выражала свои мысли с поразительной глубиной, элегантностью и простотой. Она обладала искусством находить точные, верные слова, разговаривая с вами, заставлять сопереживать даже в самых обыденных вещах. Каждая из ее фраз звучала чарующей музыкой, рисовала чудесную картину с множеством деталей и легко воспринималась… Читая написанное ею, вы словно гуляли по волшебному лесу, видели, как солнечные лучи играют в деревьях, подобно небесным пучкам света, слышали журчащий перезвон водопадика, и вас убаюкивало пение птиц. Вместе с ней вы уносились далеко, очень далеко, погружались в морские пучины… Как еще выразить свою мысль? Никогда не остаешься равнодушным, безучастным после такого чтения.
Он долго покачивал головой с печальной улыбкой, затем, повернувшись к листкам, добавил:
— Смысл этих записей довольно точно отражает восторженность и жизнерадостность Виолетты, но все это, в общем, является анемичной пародией ее искусства. Можете поверить…
После молчания Питер спросил:
— Кто мог это написать, по-вашему?
— Не имею ни малейшего представления.
— По словам миссис Миллер, эти листы якобы вырваны из дневника миссис Гарднер.
— Да, мне тоже так кажется!
Питер не смог скрыть своего удивления:
— Как? Вам случалось его читать?
— Нет. Но Виолетта часто говорила о нем. Похоже, она говорила это, чтобы посмеяться надо мной, — я приходил в восторг от чтения ее стихов. Уверяла, что ее стихи гораздо хуже, чем проза. В дневник она вкладывала лучшее, на что была способна. А это, как вы и догадываетесь, разжигало мое любопытство! Однако несмотря на мои настоятельные просьбы, она его так и не показала.
— Как же вы смогли узнать эти листки? — удивилась Дебра.
— Из-за одной мелочи, которую заметили бы и вы, вглядись вы повнимательнее. Я имею в виду саму бумагу, а не текст.
Пара не замедлила приглядеться к бумаге и обнаружила слегка обесцвеченные пятна на каждой странице, формой напоминающие какой-то рисунок.
— Да, я кое-что вижу, — сказала Дебра. — Похоже на контур цветка!
— Совершенно верно, — подтвердил Симпсон. — Виолетта не раз говорила мне, что закладывала между страниц цветы со своей клумбы.
Опять в их мысли бесшумно вкрался призрак покойной. Дебра вспомнила, как в первую ночь привидение листало страницы дневника, переложенные засушенными цветами.
— Она считала, что красивые цветы лишь улучшали написанное, придавали ему некую магическую силу, опьяняющий аромат, своеобразный вкус, подобно тому, как изысканные специи улучшают вкусовые качества блюда. Прекрасное дополнение к ее талантам… Но, увы! Повторяю, мне так и не пришлось отведать его!
— А что вы думаете о самом тексте? Насколько мы понимаем, в нем содержится конфиденциальная информация, с которой многие были бы не согласны!
— Да, у меня такое же впечатление. Мне даже думается, что это мог написать кто-то близкий ей по духу.
— С какой целью, по-вашему? — подталкивал его Питер.
— Право, не знаю, что сказать…
— Вы не находите, что эти мнимые размышления обвиняют ее мужа?
— Да, конечно. Но так как мы уже знаем, что это фальшивка, то не стоит доверять написанному. И все же то, что здесь изложено, — правда, если мне не изменяет память. Я не обнаружил ни одного искажения. Боже! Что за печальная история, подумать только!
Профессор ненадолго умолк. Отвернувшись к окну, он мрачно смотрел на лесную опушку, находившуюся ярдах в тридцати от дома.
— К глубокому горю, вызванному этими несчастными случаями, прибавились еще и ужасные подозрения… — продолжил он.
— Несчастные случаи? — подхватил Питер недоверчивым тоном. — Разве вы не считаете их умышленными убийствами, как предполагает автор этих записей?
Симпсон утвердительно кивнул:
— Да, чувствовалось что-то ненормальное в этой последовательной серии драм. Но в то же время это казалось слишком ужасным, чтобы быть правдой.
— Виолетта Гарднер высказывала вам свои соображения по этому поводу?
Бывший преподаватель философии, казалось, смутился.
— Э-э-э… нет. Я… я хочу сказать: не в то время, потому что… она больше никогда не приходила после…
— После того, как ваша связь с ней закончилась?
Симпсон побледнел, снял очки и изумленно пробормотал:
— Боже! Откуда вам известно?
— Разные намеки то тут, то там… Впрочем, два других ее любовника уже признались.
Изумившись еще больше, Симпсон молча слушал, как Питер выкладывал ему добытые сведения. Взгляд его был мрачным, отрешенным.
— Аверил и полковник? — удивился он. — Право, я и не знал. Честно говоря, наш роман был более длительным. Наверное, потому, что мы больше дружили до этого… у нас были общие увлечения. Но конец положила Виолетта. Как-то неожиданно стала меня избегать. Я пытался поговорить с ней: без толку. Предполагаю, что она осознала двусмысленность нашей идиллии и предпочла прекратить ее.
Похоже, разрыв она перенесла безболезненно, я же никогда так и не смог ее позабыть. Она ворвалась в мою жизнь, как солнечный луч, и с тех пор, скажу откровенно, серость моего существования не освещалась ничем. Невозможно забыть тот майский день, когда она стремительно вошла в мою мастерскую и с ходу заявила, что хотела бы маленькую канарейку… Но, думаю, мы отклоняемся от темы. Драма, которая нас интересует, произошла месяца два-три спустя: мы тогда уже не встречались… Мне так и остались непонятными ее чувства…
Указав на страницы, Питер заметил:
— Не думаю, что вы не обратили внимания на выражение «этот дорогой профессор Симпсон». С одной стороны, звучит дружески, и в то же время здесь проскальзывает нечто интимное, намек на былую любовную интрижку. Это позволяет предположить, что автор этих строк был в курсе ваших отношений с покойной.
— Да, именно так. Поэтому-то я и сказал вам, что все здесь тревожаще верно. Кстати, известно ли вам, что один из несчастных случаев произошел совсем рядом? Пруд, в котором утонула маленькая Сара Кольз, находится прямо за этими деревьями.
— В тот день вы были здесь?
— Да, как и всегда. Я старый отшельник и редко покидаю свое логово.
— И даже были в этой самой комнате?
— Да, большую часть второй половины дня.
— А вы, случайно, не заметили ту таинственную личность, ту тень, которую Виолетта, а точнее, автор этих строк подозревает в убийстве?
Профессор подошел к окну и показал на открытое место перед лесом:
— Люди, идущие к пруду, никогда не проходят за домом. Они, как правило, поднимаются вон по той тропинке, к западу… Среди кустов шиповника, видите?
— Да, прекрасно вижу, — подтвердил Питер. — Вы, значит, должны были заметить того, кто шел по ней?
— Это так. Мне уже задавали такой вопрос в то время, — серьезно сказал профессор.
— И что вы ответили?
— Что, кроме тех, кто и должен по ней пройти, я больше никого не видел. Но это не совсем так. Был еще кое-кто…
Дебра удивленно раскрыла глаза и встретилась взглядом с Питером, который воскликнул:
— И вы ничего не сказали! А ведь это, по всей видимости, и был тот монстр, присутствие которого чувствовала Кэти Маршал…
— Да, я знаю. Но этот человек не мог быть убийцей.
— Почему?
— Я просто знаю. Поэтому ничего и не сказал.
— Кто это был?
Симпсон коротко взглянул на своих гостей, напряженно всматривавшихся в его губы, и пожал плечами:
— Старая история. Лучше бы не вспоминать о ней. Никто не выиграет оттого, что будет ворошить прискорбное прошлое. Воспоминания, они как фрукты: надо отбирать лучшие и выбрасывать плохие.
— Вам все еще помнится Виолетта? — сочувственно спросил Питер.
Профессор достал из кармана большой носовой платок, вытер вспотевший лоб.
— Да, как я уже сказал.
— В тот день она хотела купить у вас канарейку?
Симпсон улыбнулся и сразу помолодел на несколько лет.
— Купить? Нет… Позволю себе заметить, я тоже так думал, когда она показала на одну пичужку в клетке… У нее тогда было лицо, какого я еще никогда не видел… В моих ушах вечно будет звучать ее ответ на мой вопрос: «Нет, я желаю иметь канарейку именно от вас».
