Империя террора - Мэрфи Уоррен (книги без регистрации полные версии TXT) 📗
Глава 17
Проход между камерами был пуст, несмотря на то что Немеров велел охраннику с лицом хорька стеречь заключенных. Влажный пол, покрытый плесенью, скользил под ногами у Римо, когда он шел к камере Чиуна.
Дверь была крепко заперта на тяжелый замок, весящий не менее четырех фунтов. Взявшись за замок, Римо поискал глазами охранника, собираясь потребовать у него ключ, затем неожиданно переменил решение и сжал замок руками. Металл треснул, и замок сломался на две части.
Римо тихо положил остатки замка на пол и прислушался. В темнице стояла тишина, которые нарушало только тихое всхлипывание Мэгги за дверью ее камеры. Эта подождет, сначала ему нужен Чиун.
Римо толкнул дверь и вспомнил, каким он в последний раз видел старого азиата – беспомощным, прикованным за руки и за ноги к полу.
Дверь тихо отворилась. Старше сидел на койке, в добрых шести футах от железного кольца. Римо взглянул на кольцо.
Сталь толщиной в один дюйм была разрублена пополам. Рядом лежали остатки цепи. Там же находились ручные и ножные кандалы, смятые и сплющенные, как будто над ними поработал огромный молот.
Разумеется, этого не могло быть. Если бы кандалы действительно расплющил молот, то он бы расплющил также руки и ноги старика, бывшие в этих кандалах.
Когда Римо вошел в камеру, старик встал, поклонился и улыбнулся.
Римо решил пока не спрашивать, как азиату удалось освободиться. У человека, который считал себя П.Д.Кенни, были более важные проблемы.
– Старик, – сказал он, – мне нужна твоя помощь.
– Тебе нужно лишь спросить.
– Мне кажется, я знаю, кто я такой, но уверенности у меня нет. Помоги мне.
Чиун посмотрел на маленький пластырь, все еще скрывающий висок Римо.
– Ты получил удар в голову, верно?
– Да.
– И после этого ты потерял память?
– Да.
– Тогда, возможно, такой же удар ее восстановит, – сказал Чиун.
Прежде чем Римо успел пошевелиться и оказать сопротивление, маленький и твердый, как камень, кулак мелькнул в воздухе, и большой палец ударил Римо по виску. Удар миновал центр кости только на 1/32 дюйма, и жизнь Римо спасло только это расстояние. Перед глазами у него вспыхнули звезды, и он помотал головой, чтобы прийти в себя. А затем хлынул поток воспоминаний, и его жизнь вернулась к нему: он обрел свою индивидуальность и вспомнил свое задание, вспомнил, кто он такой и что он здесь делает.
– Я знаю, – сказал он со счастливой улыбкой, все еще мотая головой, гудящей от удара Чиуна, – Я знаю. я – Римо.
– Очень рад, – сказал Чиун. – Я для тебя кое-что приготовил. – Быстрее, чем можно было это заметить, рука старика с открытой ладонью метнулась вперед, и вытянутые пальцы с резким звуком хлопнули Римо по щеке.
Голова Римо мотнулась в сторону, и он проворчал:
– Какого черта, Чиун? За что?
– За то, что ты назвал Синанджу пригородом Гонконга, а меня – китайцем. За то, что ты дерзишь старшим, не соблюдаешь диету, путаешься с женщинами, заставляешь беспокоиться доктора Смита и вредишь интересам своей страны.
– Ты волновался, да?
– Волновался? О куске падали, который за неделю своим обжорством доведет себя до смерти, если за ним не присматривать? О чем тут волноваться?
Будучи еще П.Д.Кенни, Римо собирался спросить, как старику удалось разорвать железные цепи. Но теперь он опять стал Римо Уильямсом, и вопрос сам собой отпал. Старику удалось разорвать цепи, ибо он был Чиуном, Мастером Синанджу, и не было еще на земле человека, подобного ему. Даже если он порой чувствовал приближение старости, сейчас на его щеках играл румянец, а в глазах сверкал азарт гончей, бегущей по следу.
– Пойдем, Чиун, нас ждут дела, – сказал Римо, поворачиваясь к двери.
– Все как обычно, – проговорил Чиун. – Сначала оскорбления, а потом приказы. Сделай это, сделай то. Разве я заслуживаю, чтобы со мной обращались, как с жалким рабом? Разве не достоин почтения человек моих лет, который еле держится на ногах, настолько он слаб и дряхл, и вот-вот превратится в тень?
– Ну, хватит, – сказал Римо, – а не то я разрыдаюсь. И позволь мне предупредить тебя: если ты сегодня кого-нибудь убьешь, убирать за собой будешь сам.
– Ты бесчувствен, бездушен и совершенно бессердечен.
Они вышли в коридор, и из-за закрытой двери камеры напротив до них донесся тихий плач Мэгги. Дверь была незаперта, и Римо бесшумно отворил ее.
Мэгги стояла в той же позе, в которой он видел ее в последний раз, только ее платье, ранее поднятое только до ягодиц, теперь было задрано еще выше. Сзади нее спиной к Римо находился охранник с лицом хорька, и его правая рука ритмично двигалась взад и вперед между ляжек Мэгги. Римо увидел, что в этой руке он держит пистолет. Охранник хихикал и продолжал свой бесконечный монолог. – Такого у маленькой леди еще не было. Оставайся с папенькой, и папенька даст тебе все, что ты захочешь.
Римо кашлянул. Охранник оглянулся и увидел Римо. Чиуна, который стоял в тени коридора, он не заметил. Послав Римо ухмылку, охранник вновь захихикал:
– Она любит вас, П.Д., но это она любит больше. Верно, маленькая леди?
Помогая себе левой рукой, он продолжал двигать пистолетом взад-вперед между ног Мэгги.
Римо заговорил, и голос его был холоден как лед.
– Приятель, мне нравится твой стиль. Тебя ждет повышение по службе.
Охранник повернулся и уставился на Римо.
– Правда?
– Правда.
Затем удар ребром ладони сломал охраннику дыхательное горло, и тот ощутил такую боль, что он не мог даже закашляться. Охранник умер, не успев задохнуться, и мертвое тело рухнуло на сырой пол.
– Или понижение, смотря по обстоятельствам, – сказал Римо.
Мэгги посмелела через плечо, насколько ей позволяло ее положение, и увидела Римо. Сперва на ее лице отразилось облегчение, а затем оно опять превратилось в маску ненависти.
Римо обошел ее и встал перед ней. Подошедший поближе Чиун аккуратно поправил ее платье.
– Слушай, ты, – сказала Мэгги, обращаясь к Римо, – убирайся отсюда. Я не нуждаюсь в твоей помощи.
– Мэгги, дорогая. Я не могу тебе всего объяснить, но прошу тебя, поверь мне. Мы с тобой союзники.
Она открыла было рот, чтобы высказать все свое презрение и всю свою ненависть, как вдруг заметила Чиуна, подошедшего к Римо. Выражение его глаз каким-то образом убедило ее, что теперь все в порядке.
Мэгги увидела, как Чиун и Римо опустились на пол рядом с железным кольцом, и каждый из них нанес по кольцу резкий удар рукой. Удары отделяла друг от друга только доля секунды. Вибрации, которые в металле породил Чиун, прервал Римо; сталь поглотила свои собственные колебания, и кольцо толщиной в дюйм, издав громкий стон, раскололось на части. Затем железные кандалы, сковывавшие Мэгги руки и ноги, упали на пол, как будто на них не было замков. Мэгги с болью выпрямилась, потирая кровоточащие ссадины на запястьях.
Эти ссадины ей натерли кандалы, когда Мэгги корчилась на стволе пистолета. Мэгги недоверчиво уставилась на стальные обломки на полу, остатки цепей, которые держали ее так крепко.
Римо взял Мэгги под руку и произнес:
– Пойдем. Нас ждет Немеров. Она вышла вслед за Римо и Чиуном из камеры, затем остановилась и вернулась обратно. Рядом с охранником лежало его оружие – автоматический пистолет сорок пятого калибра. Мэгги подобрала его.
– Он мне еще понадобится, – сказала она Римо.
– Держись от нас подальше, когда все начнется. Так будет лучше.
– Для кого, мистер Кенни?
– Для всех нас. И я не мистер Кенни.
Они быстро поднялись по лестнице. Чиун шел впереди. Когда Римо и Мэгги добрались до первого этажа, Чиун уже нажимал на потайную кнопку, скрытую в раме картины.
– Как ты ее обнаружил? – спросил Римо.
– Она испускает вибрации. Любой может уловить их.
– Я ничего не слышу, – сказал Римо.
– Конечно, не слышишь. Твой постоянно открытый рот мешает твоим лишь изредка открытым ушам, – сказал Чиун и вошел в лифт первым.
