Толмач - Кортес Родриго (читать книги онлайн бесплатно регистрация .TXT) 📗
Проболтавшись по городу всего-то пару часов, Семенов был настолько оглушен и ослеплен, что даже не сразу обнаружил, что уже с пять минут не может отойти от напомаженной, разодетой, словно в бутафорские одежды, и беспрерывно обмахивающейся веером девушки.
Она снова сказала что-то на китайском, и Семенов рассмеялся: он не понимал ни слова. И тогда она сделала этот жест.
Эта комбинация из пальцев выглядела совершенно не так, как в Петербурге, но Семенов понял… сразу… и залился краской. А когда девушка снова произнесла что-то своим певучим голоском, поручик решился.
– Сколько? – мгновенно охрипшим голосом спросил он.
– Шига лян… – пропела девушка.
Семенов полез в карман и достал несколько монет.
– Этого хватит?
Девчонка как-то мгновенно испугалась, оглянулась по сторонам и взяла его за руку.
– Что… к тебе пойдем? – криво улыбнулся взмокший от переполнивших все тело жарких, но пока еще невнятных желаний Семенов.
Девушка кивнула и, мелко переступая, потащила его в узкий, темный и невыносимо вонючий переулок.
Стоящий в десятке метров Кан Ся видел все: и как поручик не может решиться купить известные услуги проститутки, и как торгуется, и как все-таки принимает решение. Так что когда Семенов дал себя увести, бывший капитан полиции, а ныне тайный и, увы, рядовой агент империи Кан Ся уже знал, что делать.
Он прошел по следам этого каравана за полтора месяца – дело в любых иных условиях совершенно немыслимое. Но у Кан Ся была цель – месть, и не только за себя. Потому что в каждой деревне бывший полицейский офицер видел одно и то же – запоздало найденные родней уже начавшие разлагаться трупы и бесконечное горе.
Нет, старый опытный полицейский не торопился с выводами и довольно долго просто собирал об экспедиции всю доступную информацию – в первую очередь позволяющую судить о разведывательной работе отряда. Но однажды жена убитого мужчины протянула Кан Ся найденный возле трупа листок, и виновность Семенова стала аксиомой. Потому что вверху листка стоял точно такой, как и на первом найденном в Никольске документе, двуглавый орел, а сам текст был зашифрован точно таким же образом.
Кан Ся торопливо прошел в управление полиции, сунул часовому в лицо удостоверение имперского агента и стремительно прошел в кабинет начальника.
– Вам предстоит произвести арест, – показав то же самое удостоверение, без предисловий распорядился он.
Начальник полиции испуганно привстал.
– Кого?
– Русского. Сегодня с топографическим отрядом прибыл.
– На каком основании? – удивился полицейский.
– Жестокие убийства подданных империи, – сухо пояснил Кан Ся и положил на стол стопку собранных им по пути показаний. – Здесь доказательства; их более чем достаточно.
Курбан тоже видел все: и как Семенова увела проститутка, и как худой, почти седой китаец в неприметном одеянии вошел в здание местного управления полиции, и как спустя от силы пять минут поручика вывели из борделя и, не обращая внимания на его крики, протащили мимо…
Некоторое время шаман терзался выбором, а потом признал, что никакого выбора у него на самом деле нет и следует узнать, что произошло.
Он стремительно подошел к дверям борделя и постучал.
– Проходите, пожалуйста… – пропели из мгновенно открывшейся двери.
Курбан запихнул шлюху обратно и вошел сам.
– Почему орус-бажи арестовали? – строго спросил он.
Китаянка нахмурилась. Они вообще не любили монголов…
– Я спрашиваю тебя еще раз, – сквозь стиснутые зубы прошипел Курбан. – Почему они его арестовали? И почему именно у тебя?
– Я не знаю, – стараясь выглядеть независимой, повела она красивым и белым, как самый белый мрамор, подбородком.
И тогда Курбан не выдержал.
Собственно, это был уже не Курбан; две недели не получавший свежей крови Бухэ-Нойон ворвался в тело своего шамана словно ураган, и китаянка с ужасом увидела, как черные глаза странного монгола вмиг остекленели и начали стремительно выцветать, пока не приобрели тигриный, почти желтый окрас. А потом ее начали убивать.
Сначала с проститутки сорвали ее прекрасное, самое лучшее во всем квартале платье, затем собственным подолом заткнули рот, а потом просто начали рвать и дробить на части – роскошной, полученной в подарок от капитана императорской армии нефритовой тушницей, маленькой чугунной сковородой, острой и немыслимо прочной заколкой для волос, щипчиками для бровей, а потом и руками… и лишь когда все вокруг, даже потолок, было забрызгано кровью, чудовище остановилось – в одно мгновение.
Вот тогда и начал приходить в себя Курбан.
– Великая Мать! – растерянно охнул он, рухнул на колени и, переполненный ужасом и горем, покаянно обнял неподвижный и мягкий, словно тряпичная кукла, труп. – Бухэ! Господин! Что же ты наделал?! Заче-ем?!!
Курбан как никто другой знал, что богу – тому, кто уже перешагнул через все человеческие запреты, – можно все. Но он также знал, что шаману нельзя ничего. И он далеко не был уверен, что сумеет хоть когда-нибудь смыть со своего тела эту беззаконно пролитую кровь.
Семенова заволокли в полутемный, лишенный окон кабинет и бросили на колени. Он поднялся. Его снова принудительно поставили на колени, и он поднялся опять. И только тогда раздалась отрывистая команда на китайском языке, и поручика оставили в покое.
Он огляделся. Кроме стоящих позади полицейских, в камере был еще один человек – у той стены, за столом.
– Здрав-ствуйте, Иван Алексее-вич, – с явным китайским акцентом произнес неизвестный.
– Не могу пожелать того же, – огрызнулся поручик. – И вообще я – подданный императора Великой России! По какому праву вы меня сюда притащили?
Человек за столом подался вперед, к лампе, и Семенову показалось, что он его где-то видел, да и голос…
– Вас, Иван Алексее-вич, – усмехнулся человек, – можно судить по любое право. Даже по древнее римское. И казнить тоже.
– Объяснитесь, – похолодев, потребовал поручик.
– Вы обвиняетесь в зверский убийства следующий граждане Под-не-бесной… – незнакомец перевернул листок. – Цай Фань из деревня Харбин, Шикай Ю из деревня Яомынь, Тсу И из деревня Бухай…
Он читал и читал, и волосы на руках и затылке Семенова медленно вставали дыбом; он уже понял, что ему вменяют.
– Это не я! – на полуслове оборвал он чтеца. – Я даже из отряда никуда не отлучался! Это вам каждый казак подтвердит!
Незнакомец отложил листки и уставился на поручика тяжелым, немигающим взглядом.
– У меня есть доказательство. Хотите, чтобы я его предъявил?
Поручик стиснул зубы и кивнул.
– Даже требую!
И тогда незнакомец взял со стола листок бумаги и медленно подошел к поручику.
– Вот. Это второй листок; найден в Харбине, на трупе Цай Фань. Первый такой листок, как мне известно, оставлен рядом с труп ваш друг Гриша возле город Никольск. Только вы можете оставить такой листок. Больше никто.
Семенов икнул и прислонился к стене. Ноги не держали. Обе бумаги были определенно взяты из офицерской сумки Энгельгардта.
– И, кстати, – умело ввернул китаец русский оборот, – что написано на этот зашифрованный листок? Какая истинная цель ваша экспедиция? И не вздумайте врать, поручик…
Этой ночью Его Величеству императору Гуансюю впервые в жизни приснилось, что он убивает человека, и это было так… приятно. Может, потому, что он убивал собственную жену.
Умом Гуансюй понимал, что его жена, племянница Цыси и тоже урожденная Нара, ни в чем не виновата и вся вина за ту праздную, бессмысленную, никчемную жизнь, которую ведет он, монарх веер Поднебесной, лежит на этой злой старухе. Но он боялся даже подумать о том, чтобы убить Старую Будду – даже во сне.
Она напугала его сразу, едва он ее увидел в первый раз. Императрица взяла его своей жесткой, сильной рукой и что-то произнесла – так же жестко и с внутренней силой. И тогда все вокруг засмеялись, а он, только что возведенный на престол четырехлетний император, заплакал.
