Лесная смерть - Обер Брижит (бесплатные книги онлайн без регистрации TXT) 📗
— Алло? А, здравствуйте, Стефан. Да, она здесь. Да, да, сейчас я передам ей трубку. Это Стефан, он хочет поговорить с вами.
Довольно быстро трубка оказывается у моего уха.
— Алло, Лиз?
Поскольку я, естественно, ничего на это ответить не могу, он продолжает:
— Я хотел вам сказать… Не верьте тому, что вам будут обо мне говорить. Послушайте, я не могу вам сейчас всего объяснить, но у меня, оказывается, есть враги, и мне придется срочно уехать. Так что целую… Я… я люблю вас, Лиз. Прощайте.
И все — он повесил трубку.
— Он повесил трубку? — осведомляется Иветта, честнейшим образом все это время державшаяся на некотором расстоянии, дабы не подслушивать наш разговор.
Я приподнимаю палец.
— Все в порядке?
Я опять приподнимаю палец. Хотя все явно не в порядке — что он такое имел в виду? Я определенно ничего не понимаю. А мысль о том, что этот чокнутый еще и влюблен в меня, кажется мне малоутешительной.
Сегодня ночью я плохо спала. Внезапно поднялся ветер — сильный, порывистый — словно черти разгулялись. Так что всю ночь я вновь и вновь прокручивала в голове известные мне факты, а в результате лишь схлопотала хорошую мигрень.
Ну как сказать «у меня болит голова», если только и умеешь что приподнимать палец? Да никак. А значит, никакого тебе аспирина. Значит — глухая боль во лбу, шум дождя за окном и завывания ветра; все это здорово сгодилось бы для какого-нибудь фильма ужасов. Хлопает входная дверь.
— Ну и погодка! Я промокла насквозь! Сейчас приготовлю нам обеим хороший горячий травяной отвар.
Фу, гадость какая.
— Хороший, крепкий отвар вербены… Это придаст нам сил.
Фу, гадость. Умоляю: рюмку кальвадоса!
— Специально купила газету, чтобы узнать, нет ли чего новенького. По телевизору никаких подробностей век не дождешься.
А вот это неплохо! Я вся обращаюсь в слух.
— Так, воду на огонь поставила. Ну-ка, посмотрим… Где же мои очки?
Уверена — они, как всегда, висят у тебя на груди, на шнурочке.
— Совсем сдурела! Вот же они, у меня на груди.
Значит, я оказалась права. Иветта принимается просматривать газету:
— Наводнения… Боснийские сербы… Матч Франция-Болгария… План Вижипирата… Реконструкция собора… А, вот! «Неужели Микаэль Массне был убит в том самом сарае? Не исключено, что дело обстояло именно так. Ибо результаты срочно проведенных анализов свидетельствуют о том, что найденная в сарае одежда (см. вчерашний выпуск нашей газеты) запятнана кровью малыша Массне. Что же до самой одежды (серый шерстяной свитер, джинсы и черные кожаные перчатки), то она принадлежит мужчине с очень крупными кистями рук, ростом примерно метр восемьдесят пять, носящему одежду сорок шестого размера. „Все, что я могу вам сказать, — заявил комиссар Иссэр, — так это то, что следствие, сдвинувшись с мертвой точки, сделало поистине гигантский шаг“». Ну вот, — продолжает Иветта, — теперь они действительно имеют шанс его поймать. Тем более что на свитере наверняка найдут его волосы: сейчас их лаборатории оборудованы такой аппаратурой, что по одному-единственному волоску можно узнать целую кучу вещей — возраст, цвет кожи; да мало ли что еще; о, надеюсь, они быстро его сцапают. Рост метр восемьдесят пять — это примерно как выглядит? Почти как месье Стефан. Да. Намного выше Жана и даже на добрых полголовы выше Поля. Сейчас прочитаем, что они там дальше пишут. «Помогут ли эти новые сведения пролить наконец свет на тайну чудовищных убийств, совершенных в Буасси-ле-Коломб за последние несколько лет и до сих пор остающихся безнаказанными? Напомним: 11 июня 1991 года — Виктор Лежандр. 13 августа 1992 года — Шарль-Эрик Гальяно. 15 апреля 1993-го — Рено Фанстан. 28 мая 1995-го — Микаэль Массне. А 22 июля преступнику удалось коварно выманить из-под бдительной опеки любящих родственников последнюю свою жертву — Матье Гольбера. Чудовищная серия преступлений, положить конец которым у следствия теперь появилась реальная надежда». В завтрашнем номере, надо думать, они дадут еще какие-нибудь подробности. Сейчас позвоню Элен — узнать, не приходили ли к ним полицейские.
Иветта поспешно бросается к телефону. Бедная Элен! Все эти новые преступления и поднявшийся вокруг них шум, должно быть, вынуждают ее вновь и вновь переживать гибель Рено. Нечто вроде бесконечно повторяющегося кошмарного сна. И с родителями других жертв наверняка происходит то же самое. А хуже всего то, что человек, совершивший все эти преступления, действительно существует. Ведь за без конца повторяемым словом «садист» скрывается некое вполне реальное существо: оно разговаривает с людьми, ест, шутит, работает — как ни в чем не бывало. Человеческое существо, способное задушить ребенка и вырвать у него глаза или сердце! Ну зачем Иссэр рассказал мне об этом? Я прекрасно обошлась бы и без таких подробностей!
— К ним сегодня заходил инспектор Гассен. Попросил зайти в участок завтра утром взглянуть на найденную одежду — вдруг они ее опознают. Вообще к следователю — мадам Бланшар — вызвали родителей всех жертв. А еще инспектор попросил Фанстанов назвать имена всех их друзей, подходящих под описание преступника, приведенное в газете. Им пришлось назвать Стефана. Элен, похоже, вконец вымотана. Сказала, что ей хотелось бы, чтобы все поскорее кончилось. Следует заметить, что я хорошо понимаю ее.
Пять убийств в течение пяти лет: Виктор, Шарль-Эрик, Рено, Микаэль, Матье. Тела четверых чудовищно изуродованы. До последнего времени интервалы между убийствами были довольно длинными. С 93-го по 95-й — ни единой жертвы, и вдруг… Что же такое произошло за последние шесть месяцев? Убийца словно с цепи сорвался. Почему? Неужели из-за моего знакомства с Виржини? Да, Виржини определенно являет собой нечто вроде ключа к этой тайне, знать бы только, в какую замочную скважину вставить этот ключ. А еще эта одежда, брошенная в сарае… Убийца непременно должен был подумать о том, что ее там довольно скоро найдут. И кто звонил в жандармерию? Ведь тот пресловутый телефонный звонок был, между прочим, анонимным… Так кто же все-таки звонил? Некий свидетель, видевший, как убийца входил в сарай? Или кто-то случайно обнаруживший эту одежду и не пожелавший оказаться впутанным в расследование уголовного дела? Как все-таки гнусно не иметь возможности задавать вопросы. Мне не терпится дождаться завтрашнего вечера, чтобы узнать, что же потребовалось следователю от несчастных родителей.
Этот день никогда, наверное, не кончится! Я буквально извелась уже от нетерпения. Даже дождь сегодня почему-то не идет. Явился Жан Гийом: принес Иветте пару прекрасных форелей, выловленных им самолично; теперь они на пару играют в белот. Слышно, как они смеются. Иветта мне как-то сказала, что Жан похож на ее двоюродного брата Леона. Леона я помню, он работал водителем грузовика — этакая гора мускулов с поистине великолепной физиономией типичного француза образца 1900 года. Он неизменно присутствует на всех фотографиях из семейного альбома Иветты — вплоть до того времени, когда он погиб в автокатастрофе где-то под Льежем. Я всегда подозревала Иветту в том, что она питала определенного рода слабость к своему двоюродному брату Леону — непревзойденному шутнику. Я знаю, что Жан Гийом небольшого роста — Иветта сама сказала. Итак: мысленно приклеиваем голову знаменитого Леона к невысокому квадратному туловищу штангиста и — дело в шляпе. Все это время я напряженно прислушиваюсь в надежде на то, что позвонит Элен.
Иветта:
— Который час?
Жан Гийом:
— Четыре…
— Если они не вернутся вовремя, мне нужно будет забрать Виржини из школы.
— Не хотел бы я оказаться на их месте. Интересно, с чего вдруг их всех вызвали к следователю… Комиссар ничего не говорил вам по этому поводу?
— Да мы его даже и не видели! Внимание: иду с козырной карты!
— А этот парень, Мигуэн, похоже, рискует схлопотать большие неприятности. Высокий, крепкий, вместо рук — просто кувалды какие-то; к тому же именно он вез Элизу, когда ее сбросили в пруд…
