Стая - Шетцинг Франк (книги без регистрации полные версии .TXT) 📗
Сколько ещё, думал Эневек.
Вода хлюпала у щиколоток. Он зашёл глубже, немного проплыл кролем, пока не почувствовал под ногами пол, и несколько метров брёл по воде до следующего уклона. Ближе к ангару вода подходила уже к потолку, но воздух ещё оставался. Тогда как одни части пандуса образовали ровный пол, другие круто дыбились вверх. К ангару придётся взбираться на железную кручу на четвереньках. Под потолком висели клубы чёрного дыма. Он мёрз, несмотря на неопреновый костюм. Даже если им удастся уйти на батискафе, это не давало гарантии выживания.
Нет, он должен выжить! Он должен снова увидеть Карен Уивер.
Он решительно полез вверх.
Это оказалось проще, чем он думал. Стальной пандус был рифлёный, чтобы не скользил транспорт и колонны моряков, для которых он и был задуман. Пальцы Эневека цеплялись за рельеф. Чем выше он взбирался, тем становилось теплее, и он уже не мёрз. Зато в его лёгкие попадал липкий дым, отнимая последнюю возможность дыхания. Чем выше он взбирался, тем плотнее становилась завеса. Сверху доносился гудящий шум.
Кроув взывала о помощи, когда уже горело. Если она нашла такое место, куда пламя не достаёт, она, может быть, ещё жива.
Он преодолел последние метры и с удивлением обнаружил, что в ангаре видимость лучше, чем на пандусе. В туннеле дым скапливался, а из ангара выдувался через боковые проходы. Тут было жарко и душно, как в печи. Эневек закрыл лицо рукавом и вбежал внутрь ангара.
— Сэм! — кричал он.
Ответа не было. А он чего ожидал? Что она бросится к нему навстречу?
— Сэм Кроув! Саманта Кроув!
Должно быть, он сходил с ума.
Но лучше быть безумным, чем заживо мёртвым. Грейвольф был прав. Он жил как мертвец.
— Сэм!
Нижняя палуба
Йохансон остался один.
Он не сомневался, что Флойд Андерсон сломал ему пару рёбер. Любое движение причиняло адскую боль. Когда они грузили труп Рубина в батискаф, он несколько раз чуть не закричал, но сжимал зубы, чтобы не создавать другим лишних проблем.
Теперь он чувствовал, что силы постепенно оставляют его.
Он вспомнил о бутылке бордо в своей каюте. Вот свинство! Как кстати был бы сейчас стаканчик. Сломанные рёбра не залечил бы, но примирился бы со многим. В самый раз чокнуться с самим собой, потому что в живых не осталось ни одного ценителя. Вообще среди множества людей — и чудесных, и отвратительных, — с кем ему пришлось познакомиться в последнее время, вряд ли сыскался бы хоть один человек, понимающий толк в красивых вещах.
Наверное, он оставался последним динозавром эстетства.
Такой saurus exquisitus, думал он, спуская с потолка «Дипфлайт-3».
Ему понравилось. Saurus exquisitus. Это про него. Ископаемое, которое наслаждается своей ископаемостью. Зачарованное прошлым и будущим, потому что и прошлое, и будущее в равной мере окрыляют фантазию.
Борман… Вот немец бы с ним выпил. А больше никто. Сью Оливейра, конечно, с удовольствием, но она не отличит настоящее бордо от красного вина из супермаркета. Кто из команды «Шато» был способен оценить выдержанный помероль, кроме, разве что…
Джудит Ли.
Он попытался в последний раз пренебречь болью в рёбрах, прыгнул на «Дипфлайт», застонал и осторожно присел, открыв купола. Они медленно встали в вертикальное положение.
— По местам! — протрубил он.
Очаровательно! На какие только берега не занесёт человека жизнь. Джудит Ли?
Да он скорее вылил бы все свои запасы вина в Гренландское море. Надо быть достойным красоты. Не всякий будет удостоен.
Ли
Задыхаясь, она добралась, наконец, до ангара. Тут всё было в чёрном дыму. Ей почудилось, что в глубине кто-то бегает взад-вперёд и зовёт Сэм Кроув. Эневек, что ли?
Она минуту поколебалась. Но что ей даст, если она его пристрелит? В любую секунду проломятся последние переборки в носовой части. Корабль может просто переломиться пополам и камнем пойти на дно.
Она подбежала к пандусу и заглянула в затянутую чёрной копотью дыру. Желудок её сжался в спазме. Ли не была пуглива и не боялась крутизны, но как она спустится туда с двумя торпедами? Если упустит хоть одну, под водой их уже не отыскать.
Она ставила ступни поперёк, спускаясь по шажочку. Было гнетуще темно, а хуже всего был дым, в котором она боялась задохнуться. Ботинки гулко стучали по рифлёной стали.
И вдруг она потеряла равновесие, шлёпнулась на задницу, вытянула ноги в стороны и поехала, судорожно сжимая торпеды, больно чувствуя копчиком неровности пандуса, потом перекувырнулась и рухнула в воду.
Разлетелись брызги, почва ушла из-под ног. Ли вынырнула, хватая воздух.
Гильзы она не выпустила!
Глухой стон исходил от стен туннеля. Вода была тёплая — должно быть, из бассейна. С нижней палубы, располагавшей независимым электроснабжением, пробивался свет. Подходя ближе, она увидела два батискафа, один из которых покачивался на высоте пирса.
Батискафов только два?
«Дипфлайт-2» исчез.
А на «Дипфлайте-3» сидел Йохансон, одетый в неопреновый костюм.
Взлётная палуба
Пакистанский кок скукожился на краю кормы, поскуливая, и был неспособен разрабатывать планы. Строго говоря, и Кроув была на это малоспособна. Она бессильно смотрела на бушующее пламя. Однако перестать думать было не в её природе. Для человека, десятилетиями слушавшего космос в надежде получить сигналы чужого разума, была абсурдной мысль, что можно сдаться.
Ещё один громоподобный грохот. Над «островом» взметнулось гигантское облако огня, в нём сверкало и хлопало, как в фейерверке. Волна вибрации сотрясла палубу, и из преисподней в их сторону взметнулись фонтаны пламени.
Кок вскочил и отпрянул, но это значило — закачался на кромке кормы. Кроув метнулась, чтобы поймать его за руки. Секунду он балансировал на краю с лицом, искажённым в смертном страхе, и потом с криком сорвался. Кроув услышала всплеск воды и в ужасе отпрянула, но двигаться ей было некуда: пламя прижало её к кромке. Вокруг горел асфальт. Жар был нестерпимый. Только правая сторона кормы оставалась свободной от огненного дождя, и только теперь к сердцу Кроув подкралось чувство полной безнадёжности. Ситуация была безвыходная, и изменить что-либо было невозможно.
