Не говори никому - Кобен Харлан (книги регистрация онлайн бесплатно TXT) 📗

Лифт остановился, Ребекка открыла дверь и вышла. И здесь темно. Она откинула волосы, собрала их в хвост на затылке и взглянула на часы. Почти девять. В это время здание окончательно пустеет, остаются лишь она и лошади.

Туфли процокали по цементному полу. На самом деле – и Ребекка боялась признаться в этом даже себе самой: она ведь богемная дама и всякое такое – чем больше она думала о переезде, тем яснее понимала, что хочет детей, а растить их в городе нежелательно. Детям нужен двор, чтобы играть, и качели, и свежий воздух, и…

К тому моменту, как Ребекка вставила ключ в замочную скважину, она приняла решение, которое, несомненно, заставит содрогнуться ее делового мужа Гари. Войдя, она включила свет…

…и увидела неизвестно откуда взявшегося человека с восточной внешностью и странной, квадратной фигурой.

Ребекка застыла под леденящим взглядом азиата. А он подошел поближе и врезал кулаком ей по спине.

Будто кувалдой по почкам.

Ребекка упала на колени, человек взял ее шею двумя пальцами и сжал, казалось, совсем чуть-чуть. Перед глазами вспыхнули яркие искры. Пальцы второй руки азиат запустил глубоко под ребра. Какая боль! Глаза полезли на лоб, Ребекка попыталась закричать, да только с губ слетел лишь придушенный стон.

– Где Элизабет? – донесся голос с другого конца комнаты.

В первый раз.

Но далеко не в последний.

19

Я жадно отхлебнул из стакана и со злостью уставился на экран. В течение последнего часа я пытался войти на сайт десятком различных способов. Перезагружал страницы, чистил память, даже менял провайдера.

Ответом мне была все та же надпись об ошибке.

В десять часов в комнату вернулась Шона. Она явно не теряла времени даром: щеки раскраснелись от выпитого, впрочем, как и мои.

– Ну что?

– Поезжай-ка домой.

– Поеду, пожалуй, – кивнула Шона.

Лимузин прибыл через пять минут. Мы вышли из дома и побрели по тротуару, спотыкаясь и пошатываясь.

Открыв дверцу машины, Шона вдруг повернулась ко мне и спросила:

– Ты когда-нибудь гулял налево? Я имею в виду, уже после свадьбы?

– Нет, – ответил я.

Шона укоризненно покачала головой:

– Ничего ты не понимаешь в семейной жизни.

Я чмокнул ее на прощание и вернулся домой: пялиться на экран, где не появлялось ничего нового.

Подошла Хлоя, ткнулась мне в руку прохладным носом. Сквозь спутанную шерсть собака понимающе смотрела на меня. Я далек от того, чтобы приписывать животным человеческие чувства (тем более что такое очеловечивание – награда сомнительная), и все же уверен: домашние питомцы очень точно угадывают настроение «братьев своих больших». Говорят, собаки чуют страх. Почему бы им в таком случае не чуять радость, злобу или горе?

Я улыбнулся Хлое и потрепал ее мохнатые уши. Она тут же положила лапу мне на колено.

– Гулять хочешь?

Хлоя лохматым ураганом заметалась по комнате. Славные создания эти собаки.

Ночной воздух обжег легкие. Я пытался думать только о Хлое – как она бежит впереди, помахивая хвостом, – и не мог. Меня словно растерзали, распяли. Я не часто употребляю высокие слова, но на этот раз другие просто не шли в голову.

Я не то чтобы не поверил в версию Шоны с цифровыми фокусами. Наверное, это действительно возможно: изменить фотографии, состряпать из них нечто вроде коротенького видеофильма. И даже заставить губы двигаться. Про час поцелуя тоже могли узнать посторонние. А тоска по Элизабет помогла мне поверить в реальность записи.

А главное, в этой версии гораздо больше здравого смысла, чем в явлении с того света.

И все же что-то мешало уверовать в нее до конца. Во-первых, меня не так-то просто надуть, я не мечтатель и не романтик, я на редкость скучный и приземленный доктор. А во-вторых, тоска, конечно, могла сыграть свою роль, да и компьютерная фотография творит чудеса, но глаза…

Ее глаза. Глаза Элизабет. Не может быть, чтобы их просто перенесли в компьютер со старых фотографий. Это глаза моей жены. Конечно, я не был уверен на все сто, я не дурак, однако идея Шоны тоже объясняла далеко не все. Видимо, сообщения были все-таки от Элизабет. Правда, теперь я все равно не знаю, что делать… Может, еще выпить?

Хлоя усердно что-то вынюхивала. Я терпеливо ждал, стоя под фонарем и глядя на свою удлинившуюся тень.

Час поцелуя.

Невдалеке кто-то зашуршал. Хлоя залаяла, из кустов выскочила и помчалась через дорогу белка, собака рванулась за ней. Внезапно зверек развернулся и бросился нам навстречу. Хлоя тут же сделала вид, что, если б не короткий поводок, она бы белке показала! На самом деле не стала бы, конечно. Она добропорядочная леди, наша Хлоя.

Час поцелуя.

Я наклонил голову, прямо как Хлоя, когда она чего-нибудь не понимает. Кто-то приложил немало усилий, чтобы присланные мне сообщения остались тайной для других. В первом упоминался «час поцелуя», во втором – имя и пароль.

Они следят.

Кто-то явно опасался чужих глаз.

Час поцелуя.

Если кто-то… Хорошо, если Элизабет хотела дать о себе знать, почему не прислала обычное сообщение? Зачем заставлять меня распутывать головоломки? Я казался себе цирковой собачкой, которая никак не может проскочить через обруч.

Ответ очевиден: секретность. Кто-то – не могу я говорить «Элизабет» – хочет сохранить все в строжайшей тайне.

Теперь: если мой «кто-то» что-то прячет, значит, есть от кого прятать. От кого-то, кто пытается все разузнать, разнюхать, разведать. Или же мой отправитель просто параноик…

Они следят…

Кто следит? За кем следит? ФБР? Тогда они никак не могут быть авторами этих писем. Зачем им предупреждать меня о своей собственной слежке?

Час поцелуя…

Я похолодел. Хлоя насторожилась.

Господи, как же я мог быть таким тупым?

Скотч не понадобился.

Ребекка Шейес лежала на столе и вздрагивала, будто издыхающая собака на обочине дороги. Время от времени с ее губ слетали бессвязные слова. Она уже не плакала и не молила о пощаде. Рассудок помутился, зрачки расширились и ничего больше не видели.

Удивительно, как это Ву не оставил на теле женщины ни одного следа. Ни единого. Только выглядела она теперь лет на двадцать старше.

Ребекка ничего не знала. Бек спрашивал ее о давней аварии, которая вовсе не была аварией. Еще говорил о каких-то фотографиях, которые она якобы сделала. А она и не делала.

Холодок, возникший в душе Ларри Гэндла после находки на озере, продолжал расти. Что-то они прохлопали в ту ночь. Гэндл с ужасом спрашивал себя, что именно.

Да, надо выяснить как можно скорее.

Он связался со своими людьми и узнал, что Бек вывел собаку на прогулку. Один. Прекрасно. Если верить последней информации Эрика, ФБР ухватится за отсутствие алиби и Бек ничего не сможет доказать.

Ларри подошел к столу. Ребекка взглянула на него и издала нечто среднее между поскуливанием и истерическим смехом, звук абсолютно нечеловеческий.

Гэндл прижал пистолет к ее лбу, звук повторился. Он выстрелил дважды, и мир погрузился в тишину.

Я бросился к дому и остановился, вспомнив предупреждение:

Они следят.

Почему бы не пойти в «Кинко»? [13] Эта контора открыта двадцать четыре часа в сутки, и, добравшись туда, я понял почему. Полночь, а народу битком. В основном усталые бизнесмены с бумагами и пленками.

Я встал в причудливо изогнутую очередь, похожую на те, что собирались в банках до появления банкоматов. Передо мной стояла женщина в деловом костюме – это в полночь-то! – и с такими усталыми глазами, будто она не спала по крайней мере неделю. За мной – кудрявый мужчина в спортивной куртке. Не теряя времени даром, он терзал сотовый телефон.

– Сэр?

Рядом вырос работник «Кинко».

– Мы не можем пустить вас с собакой.