Правила охоты - О'Рейли Виктор (книги бесплатно без регистрации полные .txt) 📗
Он демонстративно пододвинул к кровати кресло и, усевшись в него, принялся рассеянно ощипывать кисть винограда, лежащего на тумбочке у кровати Хьюго.
Килмаре было любопытно, насколько тяжелым окажется разговор с больным человеком. Как правило, генерал встречался и разговаривал с совершенно здоровыми людьми. Тот же самый человек, уложенный на больничную койку по какой-либо серьезной причине, становился совершенно другим. Полностью, до неузнаваемости, менялась система ориентиров и ссылок. То же самое можно было сказать о солдате на поле боя: пока он оставался в строю, он мог оказывать огневую поддержку, и ценился за это. Раненый солдат терял мобильность, превращался в статиста на театре боевых действий, просто в досадную помеху или обузу. Как ни печально, но дело обстояло именно так, и с этим уже ничего нельзя было поделать, как и со многими другими неприятными событиями, которые сплошь и рядом происходят в человеческой жизни.
Казалось, что Фицдуэйн не подпадает под общее правило. Может быть, он и был похож на то, что кошка наложила за диваном, но мозг его продолжал работать ясно и четко.
Килмара считал, что его друг — пожалуй, единственный близкий друг за исключением Эделейн, которая была его женой и которую поэтому можно было не принимать в расчет в этой иерархии ценностей — пошел на поправку. Врачи, между тем, продолжали давать неопределенные прогнозы.
Одно было бесспорно — выздоровление будет медленным. Так всегда бывало после ранения из мощного оружия. Еще во Вьетнаме они говорили, что “проникающее ранение в грудь — это способ, которым мать-природа сообщает тебе, что ты серьезно пострадал”. Хьюго был ранен дважды, и это сказывалось.
— Шон… — сказал Фицдуэйн. В тоне его голоса было что-то особенное.
Его голос настиг Килмару, когда тот набил полный рот винограда: генерал очень любил виноград, особенно переспелый, чуть забродивший. Проглотив ягоды, Килмара категорично сказал:
— Никаких речей, приятель, а то я покраснею. Фицдуэйн некоторое время молчал.
— Похоже, я позабыл упомянуть об этом, — сказал он после долгой паузы. — Спасибо тебе…
— Ты действительно хотел сказать именно это? — недоверчиво осведомился Килмара. — Только это, и ничего больше?
Генерал ухмыльнулся.
— Откровенно говоря, нам повезло. Относительно, конечно, но повезло.
Фицдуэйн приподнял брови.
— Все это вопрос будущего, — заметил он. — А теперь давай-ка вернемся к нашей работе. Мои друзья в белых халатах почти прекратили кормить меня пилюлями и тыкать иглами, поэтому я вполне в состоянии связать воедино одну-две мысли. Но эти мои первые мысли не очень-то приятные. Я хочу знать, кто за этим стоит. Ты, быть может, поймал кое-кого из этих исполнителей-марионеток, и это хорошо, но это не главное. Нам необходимо выследить и взять за хобот того, кто тянет за ниточки.
В палату вошли две сиделки. Они принялись обрабатывать Фицдуэйна прежде, чем Килмара успел ответить. Потом его попросили подождать в коридоре. Когда Килмара вернулся, Фицдуэйн выглядел бледнее, чем раньше, но подушки его были взбиты, и постель выглядела аккуратнее.
Килмара в свое время лежал в госпиталях из-за ранений, из-за малярии, а также в силу еще нескольких причин. В результате у него сложилось впечатление, что медики из персонала частенько путают приоритеты, стараясь щегольнуть перед врачами состоянием своих подопечных. При этом больным подчас некогда бывало даже передохнуть между процедурами. Несмотря на это, Килмара питал слабость к медсестрам; большинству из них он мог простить очень многое.
Его внимание снова переключилось на Фицдуэйна. Накануне ему коротко объяснили, что пациента нельзя волновать и что любой ценой следует избегать стресса. А Фицдуэйн, пользуясь тем, что количество поглощаемых им лекарств наконец-то снизилось до разумных пределов и что он может теперь ясно соображать, буквально рвался немедленно начать расследование.
Да, в сложное положение он попал. Прямо не знаешь, как поступить.
— Хьюго, — сказал Килмара. — Ты уверен, что уже можно?… Все же ты еще довольно слаб.
Фицдуэйн смерил его долгим и жестким взглядом, глаза его блестели.
— Шон, — сказал он, отчетливо выделяя каждое слово. — Они чуть не убили Бутса. Я своими глазами видел, как из раны на его затылке текла кровь. Я подумал, что он убит. В следующий раз так и может оказаться на самом деле. Не надо со мной миндальничать. Ты мой друг. Помоги. Эти… — он замолчал, дрожа от слабости и от чувств, нахлынувших на него. -…Этих мерзавцев необходимо найти и уничтожить. Я сделаю это, с твоей помощью или без тебя, но сделаю.
— Найти и уничтожить.
Чеканная формулировка боевого приказа всколыхнула память Килмары. В Конго Фицдуэйн был молоденьким лейтенантом, но его первое разведзадание закончилось безжалостным уничтожением противника. Потом были другие задания, новые доказательства его сообразительности и умения управлять смертоносной силой. У Хьюго оказался врожденный талант к ведению войны, унаследованный им от предков.
Килмара заговорил, старательно выбирая слова, боясь усугубить возникшее напряжение.
— В ударной группе, которая напала на тебя, было три человека. К сожалению, все они убиты. Документы, которые при них обнаружили, оказались фальшивыми. Одежда была куплена недавно, и ничего нам дать не могла. Никаких особых примет тоже нет.
Фицдуэйн продолжал смотреть на него. В этом взгляде вместились все три недели, прошедшие с рокового дня.
— Единственным довольно необычным обстоятельством было то, что все трое выглядели как азиаты. Если конкретно, то как японцы, — продолжил Килмара.
— Нисеи? — быстро спросил Фицдуэйн, подразумевая японцев американского происхождения.
— Основываясь на том, как запломбированы зубы, а также на кое-каких данных судебной экспертизы, можно с достаточной степенью уверенности предположить, что нет, — сказал Килмара. — Мы уже разослали по всему миру запросы через Интерпол. Особенно — в Японию, в Столичный департамент токийской полиции. Как всегда в таких случаях, когда дело касается международного терроризма, мы перетрясли все наши дополнительные источники, позвонили друзьям и попросили сделать нам небольшое одолжение… Иными словами, устроили небольшой переполох.
— И?… — спросил Фицдуэйн.
— Ответы пришли не сразу. Безусловно, тебе известно, что Интерпол никогда не отличался быстротой реакции, а японцы всегда сначала жуют, а потом глотают. В конце концов, мы выяснили, что эта троица принадлежала к правой экстремистской группировке, которая, как считалось, прекратила свое существование три года назад. Наши трое попали за решетку под каким-то формальным предлогом, но были освобождены месяцев восемь назад.
— Так… время почти точно совпадает, — прошептал Фицдуэйн. Причины, почему на него было совершено покушение, почти наверняка были связаны с его борьбой против некоего Кадара, террориста, известного также под кличкой Палач. Если попытка была предпринята из мести, то Хьюго, конечно, не был готов к тому, что пройдет столько времени. Предполагаемые убийцы тем временем были на время выведены из строя, так что задержкой он был обязан любезности японского правосудия. Но почему все-таки японцы?
— Единственное, что не совсем укладывается в схему, — продолжил Килмара, — это то, что согласно сведениям, полученным из Токио, наши трое друзей никак не могли появиться на твоем острове.
— А почему? — удивился Фицдуэйн.
— Предполагается, что сейчас они на Ближнем Востоке, — охотно объяснил Килмара. — Так сказал компьютер. Но что они знают, эти компьютеры?! Гораздо более существенным мне показался слегка необычный порядок, в каком поступали из некоторых источников ответы на наш запрос. Сначала молчание, потом — самый скупой минимум и только в самом конце настоящий фонтан слухов и домыслов. У меня сложилось впечатление, что кто-то пронюхал, что мы можем внести в их игры свой скромный вклад. Что же до того, кем могут быть эти люди…
Он озабоченно взглянул на Фицдуэйна. Выражение лица друга показалось ему странным, и он тактично спросил:
