Простые смертные (СИ) - Брэйн Даниэль (читаем полную версию книг бесплатно .txt) 📗
Пахло несвежим телом. Снейпа начало подташнивать, а Энни наклонилась, сползла ниже, еще ниже, а потом Снейп почувствовал, как она вобрала в рот его член.
Он догадывался, что у Энни хватит безумия на что угодно, но мог лишь уповать даже не на то, что неуклюжий, болезненный минет в ее исполнении не отобьет у него желание быть с женщиной до конца своих дней, а на то, что Энни ему ничего не откусит. Она то и дело задевала его зубами, и зубы стискивал тогда уже Снейп, убеждая себя, что это приятно. Ему было плевать. Лишь бы выжить. Дождаться, пока Энни будет уязвима, а она должна быть уязвима.
Энни выпустила его член и засмеялась. Заливисто, кокетливо, радостно.
— Молодец, Северус. Молодец.
Энни в очередной раз поменяла позу.
— Лежи, Сев, лежи, — с придыханием произнесла она. — Лежи, я сама…
Она принялась елозить рукой по члену, а Снейп ощущал лишь очень сильную слабость и не мог шевельнуться. Нет, если бы он попытался, то смог бы, но он, напротив, прилагал все усилия, чтобы выглядеть покорным слабаком. Ни о каком сопротивлении не могло быть и речи.
— Ну давай же, — мурлыкала Энни, и плоть — его плоть — совершенно неожиданно предала своего хозяина окончательно. Этого просто не могло быть. Просто не мог Снейп захотеть эту женщину. Не сейчас, не здесь, не с ней — устрашающей, сейчас с яростным натиском штурмующей его член. Он должен был испытывать что-то приятное, но чувства, которые его наполняли, были далеки от удовольствия. Не на этой кровати, рядом с которой стояла банка с чем-то… что принадлежало ему.
Но он не сопротивлялся, а в глубине его что-то желало женского тела. Энни каким-то неведомым образом смогла заставить эту каплю вожделения разрастись, и теперь получала желаемое.
«Почему я», — хотелось кричать Снейпу. Почему из всех вариантов ада он попал именно в этот. Ему было противно и душно, а его измученное тело выгибалось к Энни, будто бы радуясь этой толике странных ощущений. Бывает, что люди видят большую проблему в маленькой, Снейп же видел большое удовольствие в маленьком, грязном, мерзком процессе. И тот маленький участок мозга, что еще не обезумел, не отмер, не поддался чарам Энни — именно в этом уголочке было особенно погано и пахло рвотой.
— Северус, я знала, что ты полюбишь меня, — Энни была чрезмерно радостна. — Северус, скажи, что ты меня любишь, ну скажи же. Ты говорил это ей, недостойной, но ведь я тебя достойна, ты не можешь этого не видеть. Ты мне так важен, Северус, каждая твоя волосинка — воплощение идеала. Скажи, что ты меня любишь, Северус, ну скажи же.
Главное, чтобы Энни не зациклилась на «той, недостойной». «Еще не время», — выдыхал Снейп, мечтая, наконец, овладеть женским телом. Уже неважно, чьим именно. Мысли его путались. Эта ведьма действительно так ужасна, что может заставить его любить ее? Нет. Она не получит этого. Скажи он ей «да», и будет права та, кто назвала его трусом. Нет такой магии, что заберет у него остатки его самого. Он не будет ее любить, даже если трусливая его душонка будет очень хотеть сказать обратное. Даже если его член разрывается от желания кончить.
— Нет, — крикнул Снейп.
Она отрезала ему палец, она изранила ему шею, она осквернила его тело так, что теперь ему самому мерзко в нем находиться. Он не желал отдавать ей последнее, что у него было.
Вот только глядя в её темнеющее от ярости лицо, Снейп понял — брезговать своим телом ему, возможно, придется недолго.
Энни рукой направила его член в себя, и Снейп потерялся во времени и пространстве. Все перестало иметь значение, кроме похоти. Мир исчез. Если бы он помнил, как занимался сексом в прошлой жизни, то, наверное, решил бы, что подобного не испытывал никогда. Энни была узкой, потрясающе узкой, горячей, страстной, и Снейпу казалось, что он действительно почти любил ее. Он всматривался в ее лицо — и видел, что у нее по щекам текут слезы и что она кривится, словно от боли. Но если бы ему достало сил, он бы опрокинул ее на спину и разорвал на части.
Он знал, что надолго его не хватит. Он должен был избавиться от напряжения, и, рванувшись, Снейп с криком испустил в Энни все, что давило на него изнутри, а потом, забывшись, расслабленно откинулся на кровати.
Энни все еще дергалась, пока не поняла, что все кончено. Член Снейпа вялым червяком выскользнул из нее, и она, задыхаясь, замерла.
Взгляд ее налился нехорошей темнотой. Снейп сфокусировался на ее лице — Энни принимала решение.
Потом она протянула руку к банке, стоящей на столике, и показала Снейпу то, что он не решался назвать нужным словом.
— Вы слишком торопились, Северус, — спокойно сказала Энни. — Хорошо. Мы сделаем все иначе.
И с этими словами она достала из банки странный предмет и поднесла его к лицу Снейпа. В тот же момент Снейпу в который уже раз захотелось умереть.
Банка, отброшенная Энни куда-то в сторону, разбилась и издала легкий звон, начиная новый акт представления.
8. Колесо Фортуны
Снейп смотрел на то, что держала в руке Энни, и старался не называть это тем, чем оно являлось. Он бы с радостью этого даже не видел, но сначала любопытство взяло верх, а потом оставалось только не давать этому никакого названия, чтобы не сорваться.
— У меня есть, — промурчала Энни, — ваша плоть.
Ее еще не оставила похоть. Но Снейп почему-то подумал совсем о другом.
— Где он? — спросил он хрипло. — Тот человек, блондин с тростью. Он был здесь?
Снейп не знал, на какой ответ он рассчитывал. То ли на то, что ему все привиделось, то ли на то, что палец, который сжимала Энни, принадлежал когда-то глупому хлыщу, а вовсе не ему, и Энни выдавала желаемое за действительное. Этот палец, желтый, сморщенный, высохший, не мог быть его пальцем. Снейп силился вспомнить руки хлыща, но был уверен, что на количестве его пальцев внимание не заострял.
— Люциус, — засмеялась Энни. — Его нет.
— Он же хозяин этого дома, — растерянно пробормотал Снейп. После оргазма ему было хорошо, и страх то накатывал, то отступал.
— Хозяйка этого дома — я. Здесь было много людей, вы их видели. Хотите знать, что с ними случилось?
Снейп не был уверен, что хочет, но машинально кивнул. Если Энни потянуло на откровенность, пусть будет так, лишь бы не этот палец. Этого он уже не переживет.
Энни же задумчиво смотрела на палец. Снейп ждал.
— Амбридж, Грейнджер, Малфой, Эванс, Лестрейндж, снова Малфой… — перечисляла она. — Они мне не понравились, и я убила их. Больше они нам не помешают. Зачем они нам, Северус? Я смогла то, что не смогли они. Но я не думала, что все случится так быстро. Вы меня любите?
— Да, — быстро ответил Снейп. — Да, вас, Энни. Потому что вы спасли меня. И потому, что вы… — он запнулся. Долго тянуть с объяснением было нельзя. — Вы искренни, — нашелся он. — Возле меня было столько… притворщиков. Вроде этого Люциуса. — Он понадеялся, что верно назвал имя. — Искренность бывает и в ярости, и в жестокости.
«Что я несу?» — ужаснулся Снейп, но отступать было уже поздно. Энни слушала, замерев, и смотрела на него с благоговением.
— Лучшее, что может доказать мужчина своей женщине, — не сдержаться во время близости с ней.
Снейп угадал. Энни просияла и на мгновение даже помолодела и показалась почти что красивой.
— Ох, Северус… — она упала ему на грудь и страстно запыхтела, уткнувшись носом в шею.
Снейп задержал дыхание и вывернул голову, как мог: воняло от Энни немилосердно. Кроме того, палец ткнулся ему прямо в ухо, и Снейпа едва не стошнило. Он осторожно выдохнул, вспомнив о шестерых покойниках, а потом — о странной комнате с палочками, барахлом и портретом на стене.
Энни зашевелилась. Она была тяжелой, и Снейп мечтал, чтобы она с него слезла. Она смотрела на Снейпа так, словно раздумывала, что с ним делать дальше, и она определенно понимала — к дальнейшим упражнениям в постели он не просто не готов, а не способен на них. Даже ее изувеченного разума хватало на столь простые выводы.
