Естественные причины - Палмер Майкл (мир книг .txt) 📗
Взгляд Сары задержался на ней достаточно долго, чтобы убедиться, что зрительный контакт состоялся. Аннали опять улыбнулась и кивнула.
– Эттингер, – повторил фамилию спрашивающий. – Не тот ли самый это Эттингер, который рекламирует по телевидению порошок для похудания?
– Я... в общем-то не знаю, – ответила Сара. – У меня практически не остается времени для телевизора, иногда в приемной доведется уловить пару сцен из серии «Опасности». И я уже много лет не видела мистера Эттингера.
– Это он, – выкрикнула какая-то женщина. – Это тот самый человек. Я сама принимаю его порошки и уже скинула тридцать фунтов. Просто поразительно.
Весь зал дружно рассмеялся, и Сара с облегчением поняла, что внимание публики переключилось. Гленн Пэрис быстро подошел к трибуне.
– Большое вам спасибо, доктор Болдуин, – поблагодарил он ее.
Знаком он показал ей садиться на место и своим примером призвал присутствующих поаплодировать. В ее выступлении, видимо, не было ясности, доходчивости, и Сара почувствовала, что реакция аудитории была вежливой, но далеко не восторженной, хотя и провалом ее сообщение нельзя было назвать. Если Снайдер выиграл десятки тысяч долларов в своих соревнованиях и возможность завтра сразиться, чтобы подтвердить свой титул, а Бленкеншип приобрел себе домашний центр развлечения, то она завоевала лишь добрые пожелания и право на настольную игру «Опасности».
Не обращая внимания на поощрительный шепот Бленкеншипа, и Снайдера, Сара вперила свой взгляд в пол возле ботинок Гленна Пэриса и ждала его заключительных слов, после которых все начнут расходиться. Самое приятное было то, что все уже заканчивается. Теперь ее голову заполнили вопросы семигодичной давности. А ответы на лих были в зале, на последнем ряду.
Гленн Пэрис закрыл пресс-конференцию, пообещав информировать общественность о дальнейшем развитии событий. Немедленно группа репортеров кинулась на сцену, отталкивая друг друга, стараясь поближе пробраться к ораторам. Боясь, что ее задержат, Сара взглядом связалась с Аннали, которая заверила ее жестом, что она не торопится.
Наконец нестройный, одновременный говор спрашивающих начал смолкать. Пэрис дружески хлопнул Сару по спине, и она уже собралась уходить, когда к ней подошла пожилая женщина, держа под мышкой кожаный портфель.
В продолжение всей пресс-конференции, обратила внимание Сара, она простояла в боковом проходе зрительного зала. Она не производила большого впечатления – ростом примерно пять футов четыре дюйма, строго одета, прямая темная юбка и такого же цвета жакет. Коротко подстриженные, тщательно завитые волосы были выкрашены в коричневый и серый цвет. Приятное, спокойное лицо почти полностью скрывали круглые, чересчур большие очки в черепаховой оправе. Сара отнесла бы ее к разряду местных пожилых домохозяек, которые не хотят расталкивать людей, чтобы найти себе место.
– Доктор Болдуин, мистер Пэрис, – обратилась она к ним. – Меня зовут Роза Суарес.
Произношение явно выдавало в ней латиноамериканку.
– Да, миссис Суарес, – отозвался Пэрис, не сумев подавить в интонации своего голоса налета нетерпения. – Чем мы могли бы быть вам полезными?
Женщина застенчиво улыбнулась.
– Этот человек из Центра по борьбе с болезнями, о котором вы говорили... большой специалист по эпидемиологии, прислать которого вам обещали...
– Да, – недоуменно воскликнул Пэрис, – и что же?
– Я и есть этот человек.
Глава 11
Парк, представлявший собой песчаный оазис с несколькими скамейками из планок и довольно-таки обветшавшими площадками для детских игр, находился в нескольких кварталах от МЦБ. Сара отметилась у одного из стажеров, что отлучается, и направилась к парку вместе с женщиной, которая когда-то чуть не стала ее падчерицей. Но нынешняя Аннали Эттингер – стройная, самоуверенная и удивительно жизнелюбивая – совсем не напоминала застенчивую, толстую девушку, с которой Сара когда-то изо всех сил старалась подружиться. После первых пробных минут разговора Сара почувствовала, что теперь между ними существуют более крепкие связи, чем в то время, когда Питер был частью треугольника.
– Я вам писала из медицинского училища, – сообщила Сара, когда они устроились на одной из скамеек. – Два или три раза, но вы так и не ответили.
Аннали кивнула.
– Знаю, – подтвердила она. – Примерно через год после того, как вы уехали, я что-то искала в письменном столе отца и наткнулась на ваши письма. Ни конвертов, ни обратного адреса не было. Я сняла с писем копии и сохранила. Но так и не стала заводить разговор об этом. Тогда я была бочкой, которая думала только о себе, меня ничего не занимало, кроме своей персоны и собственных проблем. Возможно, мне стоило бы почесаться и все-таки найти ваш адрес. Но какие бы там у вас ни были причины, ведь это вы ушли от нас. Вообще, в то время все это меня мало волновало.
Ее низкий голос звучал мелодично. Ногти на пальцах отлично наманикюрены и отполированы до ярко-малинового блеска. Подростком она была, пожалуй, излишне инфантильной, теперь в ней чувствовалась зрелость, несвойственная ее годам.
– Жалею, что я уехала таким образом, – извинилась Сара. – Я так сильно рассердилась. И все же не могу представить себе, чтобы Питер, способен был на такой поступок, – скрывать от вас мои письма.
– Вы его сильно уязвили и разозлили тем, что бросили нас. Между прочим, и меня тоже... во всяком случае, до того момента, когда я обнаружила ваши письма. – Из своей сумочки она вынула пачку сигарет «Вирджиния Слимс». Ее золотые и серебряные браслеты – на каждой кисти их было нанизано по восемь-десять штук – позвякивали, когда она выбивала сигарету. – Не думаю, чтобы вы курили.
– Не курю уже много лет.
– Хорошо. Для вас очень хорошо. – Она прикурила и глубоко затянулась.
– В одном из писем к вам я попыталась объяснить причины своего ухода, – продолжала Сара. – Боже, представляю, что вам могли рассказать об этом.
– Мой отец замечательный человек, но и у него свои недостатки. Точить зуб на кого-нибудь – один из них. Знаете ли вы, что он женился примерно через год после вашего отъезда? Женитьба в порядке мести, если такое бывает. Она была недурна. Что-то осиное. И из семьи с кучей баксов, которые, возможно, получили через фирму «Мейфлауэр». Удивляюсь, что он не послал вам приглашение.
– Очень смешно. Послушайте, Аннали, в жизни все идет своим чередом. Я действительно в это верю. Я любила девяносто пять процентов всего, что представлял собой ваш отец. Но остающиеся пять процентов касались профессиональной деятельности, и я просто не могла пойти на то, чтобы до конца жизни мириться с некоторыми его установками. И у меня не было надежды, что он когда-нибудь изменит свои повадки. Замечательно, что он женился.
– Ну, доктор, не думаю, что он разделяет ваше мнение. Семья продержалась всего год.
– Ах, понимаю. Ладили ли вы с ней?
– В каком-то смысле. Похоже, я была первой черной женщиной, которая приблизилась к Элен, но не работала на нее. Думаю, мы ладили. Но, в общем-то, я ее видела нечасто. Вскоре после вашего отъезда Питер сплавил меня в школу-пансионат. Вот вам еще одна причина, почему я не предпринимала попыток найти вас. У меня все валилось из рук. Конечно меня нужно было отправить в школу, но время было выбрано не самое удачное. Думаю, что когда он привез меня сюда из Мали, то в мечтах своих надеялся, что в будущем я стану профессором колледжа или известным музыкантом, кем-то вроде этого. А меня явно понесло куда-то не туда. Так что с Элен я пробыла немного, оказавшись в частной школе.
– А когда он прикрыл свой институт?
– Вскоре после всего этого. Мы втроем еще некоторое время жили в Бостоне. Потом он начал разрабатывать известный вам план «Ксанаду».
– Ах да, мечта Питера, – подхватила Сара. – Я знала, что когда-нибудь он добьется своего.
«Ксанаду» – это первое поселение из тех, что впоследствии разрастутся в широкую сеть жилых общин, которые создавались на принципах построения долгой и здоровой жизни с помощью диеты, физических упражнений, определенного поведения в определенные времена года, контроля за стрессовыми нагрузками и холистской медицины. Питер начал рассказывать о своем честолюбивом замысле в первый же день, когда они встретились, и они потратили бесчисленное количество часов, обсуждая и анализируя его в течение всех лет совместной жизни.
