Исцеление смертью - Мэрфи Уоррен (читать книги онлайн без регистрации .TXT) 📗
Шарообразная женщина с лицом, заставляющим вспомнить недоваренную овсяную кашу, и крошечным младенческим ротиком, извергающим потоки яда, потребовала, чтобы ей объяснили, кто такие Римо и Чиун и почему они позволяют себе опаздывать на занятия? Она заявила, что возмущена поведением обоих, но к Римо это относится в большей степени.
– Почему поведение мистера Дональдсона вас возмутило больше? – спросила доктор Форрестер.
– Потому что он вошел в комнату так, будто я хочу его. Он вышагивает, как король. Но он не король, и я не позволю ему даже дотронуться до себя, – громко кричала женщина в ответ, хватаясь пухлыми руками за свои тяжеленные груди.
Прямые, когда-то белокурые, а сейчас цвета грязней соломы волосы падали на рыхлое лицо. Живот, похожий на раздутую резиновую камеру, выпирал над шортами. Ее звали Флорисса, и была она специалистом по компьютерам в Пентагоне.
– Как вы себя чувствуете в нашем обществе, Римо? – спросила доктор Форрестер.
– А я должен что-то чувствовать? – пожал он плечами.
– Я ненавижу тебя! – продолжала надрываться Флорисса. – Я ненавижу этого самодовольного самца! Ты думаешь, что если уродился таким симпатичным, каждая женщина только и мечтает завалиться с тобой в постель?
– Что вы чувствуете, Римо? – вновь спросила доктор Форрестер.
– По-моему, чушь какая-то! – сказал он усаживаясь.
Флорисса в голос зарыдала, будто обилие краски на ее щеках и ресницах требовало полива. Теперь ее лицо напоминало плакат ведомства здравоохранения, осуждающий тех, кто игнорирует лечение.
Она заявила, что чувствует себя отверженной. Другие участники этой встречи, кроме доктора Форрестер и еще одного пациента, придвинулись к ней, стали легонько похлопывать ее по спине и лицу. При этом они нараспев уверяли, что нуждаются в ее обществе. Они убеждали себя и Флориссу, что все ее любят и всем она желанна.
– А он так не думает! – капризно топнула она туфелькой тридцать девятого размера. – Он считает меня безобразной и не хочет меня!
Римо взглянул на пациента, который не пожелал участвовать в массовом утешении Флориссы. Это был громадный мужчина, но не по росту и ширине плеч, а по массе тела, весившего не менее четырехсот пятидесяти фунтов. Он был черен, как последняя ночь перед концом света. На лице, совершенно заплывшем жиром, сохранялось выражение, которое свидетельствовало о твердом характере. Мужчина напомнил Римо великого черного короля. Вес мешал ему двигаться, дышать, даже шевелиться. Римо видел, как он, пользуясь карманным ингалятором, впрыскивал в рот какое-то лекарство, очевидно от астмы. Темные глаза, выглядывая поверх ингалятора, пылали огнем.
Внушителен, внушителен, – подумал Римо с уважением.
Не видя Чиуна рядом, Римо обеспокоенно обвел глазами комнату. И с удивлением обнаружил, что Мастер Синанджу присоединился к массовке вокруг Флориссы. Движением руки он попросил всех отодвинуться, а затем, проводя тонкими, длинными, чувствительными пальцами по позвоночнику женщины, начал нараспев внушать:
– Ты – цветок страстных желаний всех мужчин. Ты – само единение, текущее, словно шепот любви, от мужчины к женщине и от женщины к мужчине. Ты – совершенство сред, себе подобных, драгоценный камень редкого благородства и блеска. Ты – красива. Ты – женщина…
Римо увидел, как бесформенная квашня заколыхалась, ожила и засветилась. Она подняла свое испачканное расплывшейся тушью лицо и просветленно сказала:
– Я чувствую себя любимой.
– Ты любима, потому что достойна любви, – продолжал внушать Чиун. – Ты – драгоценный любимый цветок…
– Заставь его полюбить меня.
– Кого?
– Римо.
– Я не в состоянии победить его невежество.
Глянув на Литию Форрестер, Римо понял, в чем суть и секрет групповой терапии. Те, кто ею руководил, ни во что не вмешивались. В этом был смысл. Но в ней было и что-то толковое. Разве Чиун не заставлял Римо во время тренировок анализировать свои эмоции, чтобы потом использовать в работе то, что могло пригодиться?
Чиун мелкими шлепающими шажками вернулся к Римо и с легкостью пера вспорхнул на соседнюю подушку. Римо научился этому виртуозному движению лишь через несколько лет упорные тренировок. Он оглядел присутствовавших, желая убедиться, какая будет реакция на поведение Мастера. И вновь встретился с пристальным взглядом чернокожего, внимательно наблюдавшего за Чиуном. Лития Форрестер ничего не заметила. Она предложила группе представиться друг другу и высказать отношение к новичкам. Попробовать определить, чем каждый из них занимается.
Первым вызвался мужчина лет сорока пяти, который заявил, что не имеет права рассказывать о своей непосредственной работе, но до недавнего времени тоже чувствовал себя отверженным. По его мнению, Римо и Чиун работают в правительственных учреждениях, ибо только проверенные люди могут попасть в Центр по изучению подсознания.
– Римо скорее всего инструктор по физическому воспитанию в каком-нибудь заведении военного типа, а Чиун – переводчик в японском секторе госдепа, – заключил он.
– Вы думаете, что я японец, вероятно, потому, что сами трудитесь в системе ЦРУ, – оживился Чиун. – Вы говорите, как белый человек, который в течение многих лет пытался освоить язык китайских мандаринов. Вы работаете в отделе Азии, не так ли?
– Поразительно! – воскликнул мужчина восхищенно.
– Вы только что доказали и весьма успешно, что коммунизм потерпел поражение, ибо неумение добиться успеха против вас, шмуков, есть лучшее доказательство провала коммунизма, – заявил Чиун. – Я не японец, хотите вы этого или нет.
– Китаец? – спросил цэрэушник с надеждой.
– Шмук! – сказал Чиун, еще раз употребив слово, услышанное как-то от еврейки в пуэрториканской гостинице. Чиуну оно очень нравилось.
Человек из ЦРУ сконфуженно опустил голову и поведал свою историю. Он работал экспертом по надзору над зерновой продукцией, был одним из лучших в своем деле, отлично справлялся, и поэтому его перевели с повышением в отдел жаркой Азии, назначив заместителем руководителя сектора по оперативным вопросам. Однако на этой должности он оказался так слаб, что…
– Типичный случай! – прервал рассказчика черный мужчина. – Очень типичный.
О себе, своих делах и переживаниях он говорить не хотел. Но доктор Форрестер настаивала.
Чернокожий рассказал свою историю, получше бы этого не делал: теперь все сидели, опустив головы, и старались не смотреть друг на друга.
Ларри Гарранд родился в штате Коннектикут и рос, как все дети: был бойскаутом, в начальной школе – старостой класса, капитаном футбольной и бейсбольной команд. В те годы никому в голову не могло прийти, что он превратится в огромную бесформенную тушу. Ларри Гарранд хорошо учился и получал высокие оценки. Он благополучно избежал соблазна попробовать наркотики, хотя этим баловались тогда многие мальчишки. Девочки в удовольствиях не отставали от ребят: две его одноклассницы забеременели в одиннадцать лет. Но чего ждать от негров? Семья Ларри стояла ступенькой выше и считала себя принадлежащей другому классу. Это не значит, конечно, что их кожа была намного светлее; просто отец Ларри преподавал в Букер-колледже в Вашингтоне.
Ларри не пошел в этот колледж, а поступил в другой – Джеймс Медисон, где учились в основном белые. Он знал, что и там есть расисты, но Ларри объяснял это тем, что они не знакомы с настоящими чернокожими, просто не встречались с ними. Ларри решил доказать собственным примером, что не все негры плохие. Тем более, что в колледже считали, что из Ларри получится классный полузащитник.
– Полузащитник? – не поверил Римо.
– Да, полузащитник, – улыбнулся Ларри Гарранд. – Тогда я был стройным, как кипарис, и быстроногим, как олень.
Однако не этим решил он укреплять свой авторитет. Ларри вознамерился доказать, что негры не менее способны к наукам, чем белые парни. Приличные негры, о них речь!
Для этого в Медисон-колледже ему открылись новые возможности. Несмотря на блистательные успехи в начальной школе, здесь он тянул еле-еле, заняв место среди последней трети учеников. Посмотрев его табель, отец ничего не сказал, но, вероятно, подумал: с белыми тягаться трудно, поэтому лучше и не пытаться.
